Среди них скрывается монстр... Книга 1 (СИ) - Юдина Екатерина (читать книги полные .txt) 📗
Мне хотелось уйти из клуба и поехать домой. Злость, бушующая во мне смертоносным ураганом, поглощала весь здравый смысл и я боялась, что сорвусь, сделав то, чего пока что делать не стоило. Если этот монстр скрывается, я тоже должна вести себя тихо, ведь месть — блюдо, которое нужно подавать холодным. Именно поэтому я осталась в клубе и до последнего сидела на кресле, стараясь вести себя непринужденно. К счастью, через пару часов, Женевьева засобиралась домой, аргументируя это тем, что ей рано утром нужно быть в театре. Не желая оставаться наедине с парнями, я сослалась на занятость, из-за близости выставки, и уехала вместе с подругой, вызвав одну машину на двоих, несмотря на то, что наши дома были в разных концах города. Свободных такси не было и я не хотела ждать лишние минуты, тем самым, продлевая свое пребывание в «Женесе».
— Ты выглядишь какой-то уставшей. Клоди, у тебя все хорошо? — спросила Женевьева, когда мы сели в такси. Ее пытливый ум, не давал девушке покоя и за всю нашу поездку, Женевьева, словно вулкан, извергла множество вопросов. Не выдержав и устав врать ей, я попросила водителя остановиться, сказав Женевьеве, что хочу немного пройтись. Да и поскольку нам было не по пути, мне легче было словить другую машину.
Такси как раз остановилось на улице Риволи и я, желая остудить голову, пошла к набережной «Жоржа Помпиду». По пути я зашла в неприметную семейную закусочную «Лагуст», которых в этой части города осталось совсем немного, так как с каждым годом, тут все больше открывалось сетевых кофеен, вытесняя собой частный бизнес. Кажется, Реми говорил, что хочет открыть неподалеку еще один свой ресторан и даже нашел подходящее место. Но мне нравились вот такие вот уютные закусочные, пахнущие старым деревом и корицей. Взяв там свой любимый чай с пряностями и цитрусовыми, налитый в картонный стаканчик, я не торопясь пошла к набережной.
Говорят, что Париж город любви, романтики и моды. Я же видела похоть, грязь, бездомных людей, спящих в ворохе газет на лавках, и бесконечное количество эмигрантов, среди которых коренного парижанина днем с огнем не сыщешь. Набережная «Жоржа Помпиды» является одной из самых красивых мест около Сены, но все величие этого места резко выветривалось на фоне обнимающихся и целующихся парочек, которые, судя по всему, решили такими действиями выставить свою любовь на всеобщее обозрение. Неприятно.
Встав около металлического заграждения, я посмотрела на спокойную воду Сены, сейчас, при освещении тусклых ламп, кажущуюся мне черной жижей. Стакан с чаем обжигал ладони, но приятный запах бергамота, доносящийся из выемки на пластмассовой крышке, затмевал вонь цветущих водорослей. Хоть что-то хорошее.
На набережной бурлила ночная жизнь. Мимо проходили люди, отовсюду доносился шум разговоров и неподалеку играли уличные музыканты. Не обращая на все это ровно никакого внимания, я размышляла над тем, что делать дальше. Каждое свое возможное действие я тщательно обдумывала и вновь, раз за разом, вспоминала ту ночь, ощущая, как по коже пробегают мурашки. Сколько бы времени не прошло, мне все еще было трудно поверить в происшедшее и, пытаясь защититься, я рефлекторно убеждала себя в том, что это был лишь сон. Но это не так и мне стоило принять реальность, раз я уже решила действовать.
Но, что мне делать? Как распознать среди них монстра? Разговаривать с парнями бесполезно. Да и это было бы глупо с моей стороны. Естественно, никто из них не сознается. Первым делом, мне нужно узнать, где они были после того, как ушли из клуба. Это не докажет их вины, но может сузить круг подозреваемых.
Пожалуй, начать стоит с Реми Мореля.
***
Как бы это было не прискорбно, но моя жизнь состояла не только из рисования. При своем обычном ритме жизни, я каждое утро, даже зимой, ходила гулять к Булонскому лесу, по пути покупая себе чашку капичино и несколько маффинов. Изредка я там проводила по несколько часов, беря с собой краски и холсты, чтобы порисовать пейзажи. Поскольку в университет я не поступила, считая это пустой тратой времени, но имела проблемы с тенями при написании картин, каждые понедельник и пятницу ходила в университет «Десин Дарт», где получала частные уроки у самого лучшего профессора, выкладывая за это не маленькую суму денег. Изредка, по субботам, я присоединялась к последнему курсу и там писала картины с натуры. По средам я всегда встречалась с сестрой в ресторане «La Beille», где у нас, на эти вечера, всегда были зарезервирован столик. Это была наша маленькая традиция, благодаря которой мы поддерживали связь, не смотря на бешенный ритм жизни и занятость. Еще, с недавних пор, у меня были вечера в клубе «Женесе», но они всегда являлись нерегулярным мероприятием, поэтому в список своих дел я их не вписывала. Но это все было раньше. Мой ритм жизни из-за понятной причины прекратил свое движение и почти все время я проводила в мастерской, наплевав на встречи, прогулки и занятия. Я понимала, что стоит вернуться к прежней жизни, но пока что была к этому не готова. Даже сегодня, проснувшись рано утром, я не пошла гулять в Боулонский лес. После скудного завтрака, я, первым делом, решила сделать два звонка.
Сразу я позвонила в больницу и записалась на завтрашний день к гинекологу. Являясь девственницей, я недолюбливала этих врачей. Но теперь, процедура осмотра была обязательной. Тот ублюдок не использовал презрватив и я боялась того, что та ночь могла возыметь для меня какие-либо пагубные последствия в плане здоровья.
Второй мой звонок был к Веве Боне, невесте Реми. Мне пришлось знатно постараться, чтобы достать ее номер. Не у Реми же его спрашивать. К счастью, Вева оставила свой номер в галерее, когда покупала картину. Моей целью было пригласить девушку в галерею и невзначай выведать информацию, которая помогла бы мне разобраться в ситуации. Поэтому, я без зазрения совести, соврала, что у меня появились новые картины и я хочу показать их ей, до того, как начнется выставка. Вева была ценителем искусства, поэтому эту новость приняла с радостью.
Можно было убить двух зайцев одним выстрелом. Мне как раз нужно было съездить в галерею, поскольку я там уже давно не появлялась. Гросье вновь начала давить на меня и заставлять работать, будто напрочь забыв о том, как нашла меня сломленную и разбитую на полу в мастерской, за что я была благодарна женщине. Мне не нужна жалость.
С Вевой мы встретились после обеда. Девушка приехала в галерею, как раз после того, как я закончила спор с Гросье на счет расположения некоторых своих картин и сидела в холле на гостевом диване, допивая уже вторую чашку кофе за этот день.
Вева Боне истинный ангел воплоти. Невероятно красивая, хрупкая, грациозная и элегантная. Она невысокая, но фигуристая. Ножки стройные, волосы светлые и длинные, черты лица мягкие, точно так же, как и ее характер. Но изюминкой Веви были большие глаза оливкового цвета, обрамленные пушистыми ресницами. В таких глазах можно было утонуть, если по неосторожности слишком долго в них смотреть.
Женевьева как-то обмолвилась, что договор о браке между Реми и Вевой был заключен уже давно их родителями и с самого девства эти двое росли, зная, что однажды поженятся. Фундаментом их будущей семьи должен был стать договор, но смотря на Веву, я понимала, что Реми повезло с невестой. Жаль, что Веве не так повезло с женихом. Но, раз они начали вместе жить до свадьбы, значит, Веву устраивала такая жизнь. У каждого свое счастье.
Водя девушку по галерее, я начала разговор издалека, временами пытаясь отвлечь ее на картины.
— Эта работа была закончена недавно, — сказала я, после того, как мы прошли уже большую часть галереи, указывая пальцем на картину, около которой мы остановились. На ней были изображены птицы, застывшие в полете над морем, мягко переплывающим в небо. Одна из моих самых любимых работ, созданных за последний год. — В последнее время совершенно не хватает времени. Пришлось сидеть ночами, чтобы закончить ее. У Реми, наверное, в последнее время тоже много дел и ты его редко видишь. Скажи, Вева, ты не злишься на него из-за того, что Реми проводит время в «Женесе», вместо того чтобы быть с тобой?
