Ангел (ЛП) - Райз Тиффани (читать книги полностью .TXT) 📗
Микаэль наконец оторвал глаза от фотографии и посмотрел на Нору.
- Почувствовал себя лучше? - спросила она.
Ангел кивнул ей, его глаза все еще были широко раскрыты от потрясения.
- Намного.
Глава 23
Звук падающей воды вырвал Микаэля из сна. Дождь барабанил по крыше и стучал в окно рядом с кроватью. Обычно он любил шум дождя, особенно утреннего дождя летом. Но теперь его первой мыслью после пробуждения, был Гриффин на своем мотоцикле, о мокрых дорогах и визге шин.
Вот какая любовь, решил он. Любовь была ужасно пугающей.
Даже проснувшись, Микаэль продолжал лежать с закрытыми глазами, не желая вставать. Всю ночь он провел в эркере на кушетке, свернувшись калачиком на коленях Норы, как ребенок. Вчера вечером ему казалось, что он не сможет заснуть, но Нора гладила его по волосам и тихо напевала колыбельные. Песня и ее мягкие прикосновения смогли успокоить сорвавшиеся с цепи мысли и, наконец, позволили ему уснуть.
Микаэль услышал шаги в коридоре, знакомые шаги, и его сердце забилось от звука. Но он держал глаза закрытыми, продолжая притворяться спящим.
- Добро пожаловать домой, - прошептала Нора. - Ты пережил ночь?
Микаэль почувствовал чужую руку на спине, и это была явно не рука Норы.
- Едва, - раздался голос Гриффина, тоже шепотом. - Твой священник... у меня нет слов.
- Он надрал тебе задницу? Хотя нет, не говори. Я буду сильно ревновать, если так оно и было.
- Нет, - сказал Гриффин, Микаэль услышал удивление в его голосе и сдержанное уважение. - Мы говорили.
- Говорили с Сореном? О, я бы предпочла, чтобы меня избили.
- Это куда больнее, чем избиение. Но думаю, мне это было необходимо.
- Ну и каков его вердикт насчет тебя и моего Ангела?
- Вердикт...
Микаэль почувствовал, как рука Гриффина поднимается от его спины к шее. Пальцы Гриффина мягко впились в кожу.
- Хватит притворяться, Мик. Пойдем.
Мягкость прикосновения Гриффина сменилась силой, и Микаэль оказался внезапно поднятым на ноги.
- Гриффин, сейчас чертовых семь утра, - сказала Нора, широко зевая.
- Хорошо. У нас есть целый день, чтобы наверстать упущенное время. - Пальцы Гриффина сильнее впились в кожу Микаэля. – Прошу нас простить.
Сердце Микаэля забилось чаще, руки онемели и каждая капля крови в его теле спустилась прямиком к бедрам.
- Прощаю.
Нора махнула им, пока Гриффин тащил Микаэля к двери.
- О, сообщение от Сорена, Нора, - сказал Гриффин, задерживаясь в дверях.
- Господь всемогущий, что еще? - спросила она.
- Он сказал, что у тебя проблемы из-за того, что ты отправилась на вечеринку в город. Я же тебе говорил, нужно было остаться на севере штата подальше от неприятностей. Он наказывает тебя.
Нора закатила глаза.
- Черт побери. – Голос Норы звучал испуганным от новости о наказании. - Неважно. Я сделаю это. И в чем состоит наказание?
- Он сказал..., - Гриффин сделал паузу и Микаэль вздрогнул. Гриффин, казалось, искренне боялся сказать ей. Микаэль хотел, чтобы пауза длилась вечно. Он понятия не имел, что должно было случиться между ним и Гриффином, но что-то подсказывало ему, что что бы это ни было, его жизнь уже никогда не будет прежней.
- Что? - требовательно спросила Нора, в ее тоне слышался гнев.
- Не казните гонца с плохими вестями, ладно?
Микаэль внезапно испугался наказания Норы еще больше, чем того, что запланировал для него Гриффин.
- Гриффин... просто скажи мне.
Нора направила на него холодный, жесткий взгляд. Гриффин тяжело вздохнул.
- Сорен сказал, что ты должна посетить свою мать.
Микаэль чуть не рассмеялся вслух с чувством облегчения. Но лицо Норы вытянулось, она подняла руку ко лбу.
- Чертов ублюдочный садист.
- Удачи, - сказал Гриффин, быстро отходя к двери и увлекая за собой Микаэля, держа за футболку.
- А что не так с мамой Норы? - спросил Микаэль, когда они приблизились к спальне Гриффина.
- Они не любят друг друга.
- Но почему…
Вопрос Микаэля замер на его губах, когда Гриффин схватил Микаэля за плечи и толкнул парня уверенно, но осторожно в свою спальню. Зарывшись руками в волосы Микаэля, Гриффин заставил Мика посмотреть ему в глаза.
- Не говори, пока я не дам тебе разрешение.
Микаэль открыл рот в автоматическом "Да, сэр", но вспомнил и замолчал.
- Хороший мальчик. Теперь иди. В мою кровать. Сейчас же.
Не колеблясь ни минуты, Микаэль распахнул двери в спальню Гриффина, убрал покрывало и скользнул в кровать. И больше ничего.
Гриффин сорвал с себя кожаную мотоциклетную куртку, разделся до трусов и упал на кровать рядом с Микаэлем. Перекатившись на спину, он подтянул к себе Микаэля и сильно прижал к груди.
- А теперь спи, - приказал Гриффин.
Микаэль поднял голову и уставился на него. Гриффин встретился с ним глазами и внезапно расхохотался.
- Серьезно? - спросил Микаэль, нарушая правило «никаких слов».
- Я устал. Не спал всю ночь. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы сейчас приставать. А теперь заткнись, саб, и спи.
Микаэль кивнул и положил голову на грудь Гриффина. Он сам спал прошлой ночью час или два. Но что-то, сказанное Гриффином, заставило его снова поднять голову.
- Ты меня любишь? - спросил он, его голос был чуть громче шепота.
Гриффин поцеловал Микаэля. Казалось, поцелуй длился год, но наверняка был не больше минуты, и для Мика это был самый мягкий и глубокий, самый чувственный поцелуй в его жизни. Опытными прикосновениями языка к его губам Гриффину удалось заставить Микаэля почувствовать каждый нерв в теле.
- Да, - сказал Гриффин, наконец, закончив поцелуй с самой эротичной улыбкой, которую Мик когда-либо видел. - Теперь давай спать.
Микаэль вжался всем телом в Гриффина, согреваясь теплом его груди, прижатой к мягкой ткани белой футболки. Перед тем, как заснуть, Ангел прошептал два слова, которые хотел сказать с момента, как встретил Гриффа.
- Да сэр.
* * *
Нора уставилась на себя в зеркало, и выругалась на свое отражение. Она не видела свою мать в течение шести лет, и вот теперь пыталась понять, одобрит ли та ее наряд. Последнее, что она хотела, это спровоцировать драку, показываясь в любой одежде, которая хотя бы отдаленно намекала на то, какой женщиной стала Нора. Она оставила мать и вернулась в город, в мир, который ее мама молила оставить позади.
Джинсы. Простые джинсы. Белая блузка, застегнутая до приличного уровня. Сапоги на низком каблуке. Волосы в хвост. Почти без макияжа. Наверняка это было достаточно хорошо, достаточно спокойно, достаточно ванильно для матери.
Забравшись в БМВ, она выехала на дорогу практически на головокружительной скорости. С наказанием следовало покончить как можно скорее. Находиться здесь, в Гилфорде, так близко к матери, было ошибкой. Следовало догадаться, что в какой-то момент Сорен приказал бы ей навестить свою мать. Они дружили когда-то - Сорен и ее мать. Когда-то, когда Нора была просто бунтующим подростком, которую все называли Элль или Элли, святой отец Стернс и ее мать работали вместе какое-то время, пытаясь укротить буйную натуру девочки. Конечно, методы Сорена оказались гораздо более эффективными, чем запугивание и презрение матери. Нора знала, о чем ее мать всегда думала, что в ее дочери было слишком много от подлеца отца. Было чудом, что мать приняла ее, когда однажды Нора заявилась на порог ее дома, трясясь от количества таблеток, которые приняла, после шока, когда сбежала от единственного человека, которого когда-либо любила.
Но ее мать приняла, защитила, когда другие сомневались, принадлежит ли Нора этому месту или нет.
- Она оставила своего возлюбленного, - ее мать сказала другим, которые хотели вышвырнуть Сатерлин отсюда. - Он не придет за ней сюда. Он не может. Он издевался над ней. Физически.
Хотя Нору мутило от той лжи, которую говорила мать, она молчала, молясь, чтобы другие сжалились над ней, позволив остаться. И наконец, они разрешили. Норе выдали комнату, обязанности и приказы, чтобы она держалась тихо и не вызывала проблем. Она вызвала проблемы, конечно. Это было в ее природе. В этом был весь ее характер. Будучи в одиночестве там, в доме, Нора начала писать историю о девушке, сбежавшей от мужчины. Нора могла видеть ту мысленным взглядом, ее бег между деревьев, голову, оборачивающуюся назад каждые несколько секунд, чтобы увидеть, следует ли кто за ней. И Нора шептала девушке мысленно, "Не беги. Он единственный, кого ты не должна бояться..." И с этой одной фразы, одной идеей она написала свою первую книгу, Сбежавшая.
