Сделка, или парень (не) моей мечты (СИ) - Шевченко Юлия (книга жизни TXT) 📗
— Туда меня точно не посадят, — ехидно улыбается, сложив руки на груди. Неужели, связи там приобрел? — Просто знаю очень хорошо начальника нашего отделения полиции, — отвечает на немой вопрос. — Он сможет вызволить меня оттуда.
— Знаешь, — поднимаюсь на ноги, — иногда меня пугает то, что ты говоришь или делаешь.
— Но ты почему-то не имеешь ничего против этого, — идет следом за мной с кухни.
Даже не спрашивает, куда это я направляюсь. А путь свой держу в гостиную, где поднимаю с дивана пульт от телевизора и включаю огромный экран, висящий на стене.
— Будем смотреть сериал? — кивает головой на развернувшееся действие по телевизору. Вроде бы там идет «Закрытая школа». Наша российская адаптация испанского сериала. Данную версию видела лишь пару раз, да и очень давно к кому же. Ведь он уже закончился, а повтор продолжается на каналах чуть ли не каждые полгода.
— Обычный фильм, что есть в твоей медиатеке, — откладываю пульт в сторону и сажусь на диван, облокотившись левым боком на мягкую подушку. Принимаю расслабленную позу, устремив взгляд вперед. — Только не ужастик или боевик, — морщусь. — В жизни и так их достаточно, — он понимает, что я имею в виду. — Комедия была бы в самый раз.
Хочу просто расслабиться, забыть обо всем. О том, что Артем чуть было со мной ни сотворил. О том, что пребывала в истерике. О том, что думала о всяких плохих вещах. Что прокручивала в голове сценарий собственного изнасилования. Что плакала и плакала каждую минуту своей жизни. Или кричала нечеловеческим голосом, обхватив себя руками. Нужно от этого избавляться. Вместе с Денисом, который уже щелкал по экрану с помощью пульта, выбирая фильм для нашего просмотра — «Свадебный угар». Видела уже его с Видой в кинотеатре в день премьеры. Тогда весь зал был заполнен. Каждый из присутствующих пытался смеяться громче сидящего рядом с ним человека. — Еще до этого фильма не добрался?
— Уже давно вычеркнул его из своего списка — «Посмотреть обязательно». В день премьеры, — поворачивается ко мне, — в Лондоне. Ходил вместе…с другом, — какая-то странная заминка между словами у него получилась. Должно быть, друг был женского пола. Только вот я ему об этом ничего не говорю. Сам скажет, когда захочет. — Это просто… — резко дергается в сторону, когда раздается звук дверного звонка. — Блядь, — снова и снова кто-то жмет на кнопку. Настойчивый, однако, посетитель у Соболева.
— Сейчас вернусь, — мило улыбается, после чего выходит из гостиной, не закрыв за собой двойные двери. Поэтому слышу, как он доходит до темно-коричневой двери, открывает ее и…тут же кроет гостя матом. От чего я подпрыгиваю на месте, поднимаюсь на ноги и бегу в коридор, чтобы посмотреть, чем он так недоволен.
— Пошла на хрен отсюда! — Денис загораживает кого-то от меня. — Тебя, сука, здесь никто не ждет! — пытается вытолкнуть человека на улицу, но не удается этого сделать.
Гостем оказывается невысокая девушка, еле удержавшаяся на высоких каблуках. Светло-русые волосы стянуты в «конский хвост», на ногтях ярко-красный лак. Глаза скрыты за солнцезащитными очками, одета в легкий сарафан бежевого цвета, черный пиджак и белые босоножки на шпильке. На улице такая жара, а она в таком виде расхаживала по улице, но это не так сильно привлекает мое внимание. Нет, это мелочи по сравнению с тем, кто стоит рядом с ней. Маленький мальчик, одетый в синий комбинезон, непонимающе оглядывается по сторонам, дрожит и жмется к девушке. Должно быть к своей маме. Когда же он замечает меня, я словно впадаю в ступор. Земля уходит из-под ног. Кажется, будто время остановилось, замедлило свой ход. Ведь смотрит этот мальчуган испуганными, зелеными глазами Дениса.
Глава 31. Неожиданный сюрприз
Денис Соболев
Бывает ли у вас такое, что, кажется, будто ничего уже не произойдет за день, а оно раз и случается? То, чего вот совершенно не ждешь, не думаешь об этом, не предполагаешь. Но все же жизнь тебе это подкидывает. Преподносит сюрпризы, которые уж точно не являются для тебя такими уж приятными. Вот отрубленная голова сводного братца может порадовать в любое время — хоть днем, хоть ночью. За то, что сделал этот сучонок, точнее попытался сделать, его как минимум нужно избить до полусмерти. Ведь быть сразу же убитым — это непозволительная для него роскошь. Слишком все это просто для такого ублюдка как Артем Агеев, которого я обязательно найду и сверну ему шею, о чем точно Рина никогда не узнает. Ведь она же хочет меня остановить, не дать совершить эту глупость. Боится глупышка, что могу загреметь в тюрьму, что этому поспособствует отец. Отомстит за причинение вреда или даже убийство своего любимого сына, который заслуживает любой кары, какая его может ожидать.
Он своим больным мозгом додумался навредить девушке, что всегда рядом с ним была, что ходила за его спиной, как комнатная собачка, слушающая каждое его слово с открытым ртом. Что столько лет любила этого мерзавца, страдая по нему в одиночестве. Ревность даже хотела вызвать, чтобы расшевелить этого идиота. Приняла мои условия сделки, стала встречаться, проводить время в моем обществе. Целоваться, исполнять приказы, делать что-то на спор, даже трахаться, что в принципе я не заставлял ее делать. Она сама следовала своим желаниям, превращалась в дерзкую девчонку. В ту, какой всегда была до осознания чувств к Агееву.
Это он поубавил ее пыл, превратил ее в чуть ли ни тепличный цветочек, что страшно выставлять на всеобщее обозрение. Не дай Бог научится плохому. И Рапунцель все это терпела, не показывала свою неугомонную сторону. Была той, что хотел видеть рядом с собой Артем в качестве лучшей подруги. И вот что же она получила за все это? Каков итог ее ждал? Хороший или плохой?
Да просто ужасный! Рина чуть было не стала одной из жертв насилия. Второй раз за время пребывания в этом французском городишке. Сначала этот пизденыш Сэм, которого я был готов убить прямо в незнакомом для меня доме. Теперь же мой собственный младший брат, которого до некоторого времени в нашем детстве защищал, покрывал его проказы, терпел его лживые рассказы. Именно он мог стать тем, кому место за решеткой, в самом темном углу, с крысами и очень «дружелюбными» сокамерниками.
Только этот вариант даже не был рассмотрен. Ведь едва увидев Рину голую на кровати, всю съежившуюся, со слезами в уголках глаз, пелена словно застлила мне глаза. Я уже ничего не различал, все было неважно. Лишь этот урод, склонившийся над ней, задумавший совершить надругательство над ней. Сделать больно до такой степени, что она вполне могла замкнуться в себе, перестать различать окружающий мир, стать просто бледной тенью себя самой. Или того хуже — самоубийство. Его выбирают в качестве решения всех своих бед. Когда бороться со своим состоянием, уже нет никаких сил. Когда кошмары одолевают каждую ночь. Можно же просто выпить чуть больше таблеток, наполнить ванну с водой и залезть в нее. Лишишь себя жизни, покинуть этот мир. Оставить своих родных и близких справляться с их горем. Будешь для них лишь приятным воспоминанием. И все из-за одного урода, которому ты случайно попалась на пути. Из-за лучшего друга, что поговорить нормально не мог, а решил прибегнуть к крайним мерам, от чего и получил много ударов по всему телу. Даже не помню, куда я его там бил, что задел. Надеюсь, немного повредил органы, и он после этого страшно мучился.
Если бы не Рина, так просто я его не отпустил. Завершил бы процесс наказания — убийством. Только вот главнее мне было находиться рядом с девушкой, что полностью завладела моими мыслями. Рядом с той, что хотелось оберегать и защищать, делать ее, твою мать, очень счастливой. Не подпускать к ней больше никаких парней. Чтобы ей никто больно не делал. Ведь такого ужаса еще раз я не перенесу.
За все эти два раза я еле сдерживал свои порывы, чтобы как следует покарать ее обидчиков. Ввязался в драку в подворотнях Парижа, где мог получить удар ножа прямо в сердце. Выплеснул всю свою злость из прошлого на младшем брате. Гаденыш же все это заслужил. Благодаря нему мы с Видой предотвращали истерики Рины, когда она просыпалась и видела нас перед собой. Бедная девочка порой казалась совсем обезумевшей. Вся дрожала, раскачиваясь из стороны в сторону, глаза округляла и повторяла, словно на сломанной пленке, несколько слов. В такие моменты приходилось давать ей чуть больше успокоительного, чем требовалось. Оставлять же ее одну никто не собирался. Мы все следили за каждым ее движением, сменяя друг друга в нашей с ней комнате. И если ночью она спала в моих объятьях, прижимаясь как можно ближе к груди, то днем с ней сидела Вида, пытаясь отвлечь разговором. Она-то и сообщила о решении Рины уехать наконец-то в Россию, вернуться в родные места. Родителей уже увидела, хоть и пробыла с ними не так долго.
