Моя зловредная привычка (СИ) - "Чепо" (список книг TXT, FB2) 📗
Ванная была не менее роскошной, чем все увиденное, в этой квартире. Белая с золотом, огромная и сверкающая чистотой. Хофман открыл нужный ящик и глубоко вздохнул. Было немного страшно, но парень не привык отступать. Он мысленно поблагодарил Даниэля за подробные “инструкции” и взялся за дело.
Спустя час, он вышел из ванной в одном набедренном полотенце, справедливо полагая, что одеваться ни к чему. Алкоголь уже частично выветрился из головы, поэтому первое, что парень сделал - подошел к столику и плеснул себе приличную порцию виски. Осушив его одним глотком, он вопросительно глянул на сидящего на полу человека, который пожирал его горящими глазами. Улыбка Циммерманна стала предвкушающей. Он протянул руку Курту, как бы намекая, что тот может взяться за его ладонь и продолжить дальше или же… отступить. Мужчина все же не хотел, чтобы секс был нежеланным, давая возможность Хофману передумать. Брюнет усмехнулся и дернул его за руку, поднимая:
- Это мой первый раз, так пусть будет на кровати! А ковер оставим на пото… ну, оставим, короче.
Карл усмехнулся, по-хозяйски притягивая Курта к себе и сжимая в ладонях его упругие ягодицы. Коротко поцеловал и потянул в спальню, по дороге поглаживая задницу Хофмана. Парень не протестовал, понимая, что у него уже намечается стояк.
Кровать была огромной. Курт даже присвистнул - удобно, наверное, на такой кувыркаться! Он стянул полотенце и швырнул на пол, не стесняясь своей наготы. В спортивных раздевалках и душевых, парни ходили в чем мать родила. Да и шутки были своеобразные: не раз, и не два Хофман ловил чувствительные шлепки по голой заднице, под смешки товарищей, да и сам не отставал.
Карл прищурился и начал раздеваться под любопытным взглядом парня, который еще раз отметил, что, для своего возраста, Циммерманн выглядит на все сто. Едва последняя вещь слетела с немца, он подошел и снова вовлек Хофмана в глубокий поцелуй. Потом слегка толкнул на кровать:
- Ложись.
Курт чуть насмешливо улыбнулся (больше храбрясь) и улегся на спину, заложив руки за голову. Одну ногу он подогнул, открывая промежность. Карл подавил желание, тут же войти в развратное тело перед собой - здравый смысл подсказывал, что перед ним, все-таки, девственник лежит, в плане секса с мужчиной, тем более, иметь будут его. Циммерманн порой был не против роли снизу, но сегодня доставить удовольствие хотелось именно Курту, чтобы он стонал под немцем.
В постели у мужчины бывали и стеснительные парни, которые смущались своего тела и наготы, но не в случае Хофмана. Он знал, какой эффект производит его рельефный торс с проступающими под кожей кубиками пресса, руки, что бугрились мышцами, стоило их напрячь чуть сильней. Курт этим, наглым образом, пользовался, сводя с ума окружающих.
Чуть спустившись вниз дорожкой поцелуев с груди до пупка, Карл коснулся рукой промежности парня, чувствуя на пальцах смазку, с помощью которой растягивал себя Курт. Ого, он даже это знает!
Хофман чуть дернулся, но остался лежать на месте, а Карл, посмотрев сверху вниз на юношу, второй рукой сжал его член, обхватывая в кольцо пальцев.
- Если тебе станет неприятно, скажи, - попросил Циммерманн.
Курт прикрыл ресницы, отвечая положительно, но про себя решил, что вряд ли это случится - возбуждение снова накрывало, а необычность ситуации делала его особенно острым. Он почти перестал бояться, всеми клеточками тела чувствуя опытность нависшего над ним мужчины. А у Карла был большой опыт. В его постели были и девственники, и натуралы, но ни один не уходил неудовлетворенным. Циммерманн слыл потрясающим любовником и сейчас готовился показать Курту все, на что способен.
Он осторожно проверил, насколько растянут его партнер, введя в него два пальца. Хофман подогнул вторую ногу, не сводя глаз с немца, и облизнул пересохшие губы. И чуть охнул, когда Карл ввел третий. Больно не было - Циммерманн действовал с величайшей осторожностью. Зато было отчего-то очень приятно. Карл мимолетно нахмурился - Хофман растянул лишь вход, а дальше ему будет некомфортно. Но это поправимо. Он потратил еще некоторое время на подготовку парня, который уже сам едва не подмахивал бедрами, приглушенно постанывая.
Как только Циммерманн закончил, он извлек из тумбочки целую упаковку презервативов, заставив этим Курта слегка напрячься и, распечатав один, раскатал его по члену. Снова поцеловал брюнета и велел:
- Переворачивайся.
Хофман сдул с глаз мешающую челку и перевернулся на живот:
- Что, раком меня трахать будешь? - в голосе слышалась насмешка пополам с неуверенностью.
Циммерманн звучно шлепнул его по ягодице:
- В первый раз зато будет не так больно, - признался Карл, оглаживая бедра властными движениями, чуть раздвигая половинки, чтобы лучше видеть пульсирующее колечко мышц.
- Хорошо, поверю тебе на слово. - Хофман подтянул коленки и оперся на них, выпячивая зад. - Что ты там возишься?
- Хочешь поскорее? - Циммерманн вторично шлепнул его, уже чуть посильнее. Он снова ввел три пальца и свободно провернул их, задевая чувствительную точку. Курт резво выдохнул и подался бедрами ему навстречу. Удовлетворенно улыбнувшись, немец приставил член к его входу. - Я вхожу.
Карл проникал внутрь очень медленно. Хофман молчал, тяжело дыша. Это было немного неприятно, но совершенно не больно. Он терпеливо дождался, когда пах Карла коснется его ягодиц, и облегченно вздохнул. Немец чуть усмехнулся и вдруг резко вышел. Затем, сместившись в нужном направлении, вошел сильным рывком. Курту охнул, и застонал - невероятно хорошо! Его член стоял колом, чуть подрагивая.
Циммерманн сжал его бедра и начал двигаться в приличном темпе. Его дико заводила безбашенность парня под ним и глухие стоны, нравилось видеть, как напрягаются мышцы на спине, в попытке прогнуться. Он был тугим и Карл испугался, что не сможет продержаться долго. Хотя, затягивать и не желательно - наутро у Хофмана и так будет все болеть, пусть лучше первый опыт станет наиболее мягким, в этом плане. Главное, довести его до пика и, тогда, можно самому…
Толчок, рывок, еще толчок - стоны перемежаются с тяжелым дыханием, становятся громче и протяжнее. Еще немного, и они сорвутся на крик. Рука взлетает и припечатывает упругую кожу на ягодице, оставляя краснеющий след. Это вызывает возглас удовольствия у брюнета и тот закусывает губу, чтобы не потребовать “Глубже!”, как последняя шлюшка.
Карл двигался резкими, импульсивными рывками, попадая точно в точку наслаждения внутри Курта. Властные руки немца мяли его задницу, царапая короткими ногтями и, сжимая, заставляя Хофмана подмахивать бедрами в ответ. По тому, как Курт скулил, вцепившись в подушку, мужчина понял, что Хофман получает искреннее удовольствие от всего происходящего. Охая, парень прогнулся в пояснице, начиная ласкать себя спереди и, не вытерпев, простонал громко, надрывно:
- Еще… Пожалуйста… Еще!
Циммерманн не сдержав улыбки, увеличил темп, вслед за ним юноша быстрее заработал рукой.
Оргазм накрыл обоих в считанные секунды, вырывая крики и сметая силы, как девятый вал судёнышки. Карл повалил парня на бок и упал вместе с ним, даже не выходя из него. На несколько минут обоих просто выключило. Немец пришел в себя первым и приподнялся, внимательно оглядывая Хофмана - с лица того даже не сошло блаженное выражение. Карл накрыл его простыней и ушел в ванную, со счастливой улыбкой. Этот секс юноша запомнит надолго. А если переступит через внутренние преграды повторно, то они, возможно, станут любовниками. Циммерманн сделает все, чтобы синеглазый Курт не пожалел об этом.
