Над Этной розовое небо (СИ) - Белова Юлия Рудольфовна (книги онлайн полностью .txt) 📗
А потом она умерла.
Я позвонила отцу, как велела мама. На следующий день в шесть утра он уже был в Кемеровском аэропорту. Взял такси, приехал ко мне. У меня ночевала тётя Валя, мамина подруга. Она собрала что-то на стол, но никому еда в горло не лезла. Сидели, молчали. За окнами был туман. Пустота… Когда открылись учреждения, папа ушёл заниматься скорбными делами. Он всё устроил — гроб, памятник, похороны, поминки.
После похорон он улетел и опять вернулся на девять дней. Вернулся уже за мной. Все вещи я собрала заранее, но несколько дней нам пришлось ходить по юристам, решать вопросы с наследством. Мне казалось диким и кощунственным думать об имуществе, деньгах, когда мамы больше не было. Тогда я поняла, мир устроен неправильно.
Когда прилетели в Москву я оказалась в большом современном доме с ухоженным садом, бассейном, дорогой дизайнерской мебелью. Мир, созданный моим отцом не для меня. Богатство, роскошь. Меня это не тронуло — это всё было чужое, не моё.
Мне выделили комнату, купили модную одежду, телефон, ноутбук. Поступать было уже поздно, да я и не смогла бы — слишком уж всё было выжжено внутри.
Жена и дочь моего папы мне не обрадовались. Да и с чего бы? Они узнали о моем существовании незадолго до нашей встречи. Думаю, отцу было нелегко всё объяснить, а им — нелегко всё принять. Не стесняясь меня, его жена спрашивала, когда он намерен сделать генетическую экспертизу, поскольку она сомневалась, что я действительно его дочь.
Она постоянно его упрекала, не могла простить измены, стонала и заламывала руки, говорила, что не может находиться со мной под одной крышей. Изо дня в день она устраивала сцены отцу. Я при этом не присутствовала, но Тамара говорила достаточно громко, чтобы услышать её можно было в любой части дома.
Она нигде не работала, разъезжала по спа-салонам, дорогим бутикам и модным московским тусовкам и постоянно выносила отцу мозг по любому поводу.
Ингу отец пристроил в МГИМО, но училась она плохо, всё время балансируя на грани отчисления. Меня она сторонилась и постоянно, стиснув зубы, шипела:
— Мама, это совершенно невозможно, объясни уже, пожалуйста, своей падчерице, как пользоваться кофе-машиной. Или, где хранится хлеб, или, что нельзя включать музыку, когда Инга отдыхает, или, что надо закрывать дверь, когда выходишь в сад, или, что надо выключать кондиционер, когда открываешь окно, или что-нибудь ещё — её все во мне раздражало.
Отец много времени проводил на работе. Я тоже старалась находиться дома как можно меньше, существовать рядом с Ингой и Тамарой было невыносимо. Мне нужно было какое-то занятие, причём, подальше от дома, чтобы как можно меньше сталкиваться с ними.
Возникла идея устроиться официанткой, но отец запретил. Потом попробовала записаться на курсы по маркетингу, но в хорошие школы принимали только с высшим образованием. Тогда я начала ходить по музеям, исследовать Москву, пропадать целыми днями неизвестно где и привыкать быть одной. Тогда-то я и прочитала все отцовские книги о вине и заинтересовалась виноделием.
Как-то отец сказал, что скоро летит в Италию и хочет взять меня с собой. Это было здорово — оказаться вдали от Инги и Тамары.
Мы полетели на Сицилию — отец не так давно купил там винное хозяйство. Он много мне рассказывал о вине, о сортах винограда, о том, что сделать хорошее вино — это настоящее искусство. Меня поразили люди, которые нам встречались — Фабио, наш управляющий хозяйством, виноделы и фермеры. Все сицилийцы были очень открытыми, дружелюбными и приветливыми.
Пробыв несколько дней на Сицилии, мы полетели в Тоскану. Отец отбирал новые вина для своего портфолио, и мы разъезжали по винным хозяйствам, где нас встречали, как лучших друзей, проводили дегустации, показывали виноградники, рассказывали о своих производствах. Меня это очень увлекло и мне показалось, папе мой интерес был приятен. И мне было приятно, что ему приятно. Я была благодарна, что он не бросил меня в Москве, а повёз с собой.
Мы провели несколько дней во Флоренции. Этот город меня просто потряс — соборы и храмы, башни, Уффици, Старый Мост, Давид, узкие улочки, огни, ароматы, тончайшая работа, удивительное мастерство и древняя история — всё было новым для меня, имело яркий вкус и я чувствовала во всём этом настоящую страсть. Я влюбилась во Флоренцию, она покорила и околдовала меня, и я думала, вот город, где я действительно хотела бы жить.
Как-то за ужином папа спросил:
— Слушай, Лиза, а ты хотела бы пожить во Флоренции подольше?
— Конечно, хотела бы, но что значит подольше?
— Я хочу предложить тебе поучиться здесь в университете.
У меня должно быть отвисла челюсть, потому что папа улыбнулся.
— Скоро начнутся занятия, и ты могла бы годик поучить язык, а потом выбрать какой-нибудь факультет. Что скажешь? Здесь готовят отличных энологов. Тоскана — лучшее место, чтобы начать разбираться в вине. Декан — мой приятель, а ещё я дружу с парой профессоров и, ты не поверишь, я сам здесь читал лекции один семестр.
Конечно, я согласилась. Папа снял мне маленькую квартирку, присылал деньги, иногда приезжал сам. На каникулы я уезжала в Москву или куда-нибудь ехала вместе с папой или со школьной подругой, которая училась в Карловом университете в Праге.
По началу было нелегко, ведь я оказалась пусть в прекрасном, но чужом городе совсем одна, не считая однокурсников. Я все силы отдавала учёбе — было трудно, но интересно, и я втянулась. Первый год пролетел быстро, я выучила язык и поступила в университет.
Энолог — это настоящий маг и волшебник. Нужно быть агрономом, виноградарем, химиком, биологом, технологом, дегустатором, парфюмером, пиарщиком. Мало того, что нужно очень хорошо разбираться во всех этих областях, надо уметь видеть картину целиком, научиться складывать из тысяч элементов восхитительную мозаику. Мне это казалось настоящим чудом. Да и сейчас кажется. У меня появилось много друзей… Ну как друзей, скорее хороших приятелей — увлечённые однокурсники, потрясающие преподаватели. Технологию преподавал один из лучших энологов Италии Пьерджорджио Аурелли. Правда, это длилось только один семестр — он был приглашённой звездой. Мы все просто влюбились в него. Он возил нас на лучшие хозяйства, очень много рассказывал такого, что не найдёшь ни в одном учебнике.
В общем, это было время жизнерадостного оптимизма и неутолимой жажды всего нового. На курсе было много симпатичных ребят, встречались настоящие красавчики, некоторые даже проявляли ко мне интерес. Ну ещё бы, светловолосая, голубоглазая — таких здесь не так уж и много. Но, как бы то ни было, никакого романа у меня не случилось.
В первый год, когда учила язык, я сдружилась с однокурсником из Питера. Его звали Никита. Приятный, даже, наверное, красивый мальчик, избалованный, но очень образованный, тонкий… Он таскал меня по галереям, каким-то закрытым тусовкам, концертам. Мы до одури целовались, и мне казалось, я влюблена в него. Он так нежно обнимал меня, ласкал через одежду. Я знала, он хочет, чтобы наши отношения стали более близкими, он не скрывал, что мечтает заняться со мной сексом, но никогда не давил, ждал, когда я сама этого захочу. И вот, когда я захотела и была готова, родители внезапно увезли его в Россию — какие-то семейные проблемы.
Может это и к лучшему было, не знаю, но настоящую любовь я не встретила, а размениваться по пустякам, как Юлька в Праге не хотела. Она, в отличие от меня, времени не теряла и крутила роман за романом. Но она и в школе была такая активная и даже увела моего парня в десятом классе. Ну не то, чтобы моего, но он мне нравился.
Словом, я сосредоточилась на результате. Я была очень благодарна отцу за все возможности, которые он мне дал, и не собиралась сидеть на его шее вечно и вечно выслушивать гадости от Инги и Тамары. Я хотела получить диплом и строить карьеру — поработать в Италии, а потом со всеми своими знаниями и умениями уехать в Крым — туда, где начинался настоящий винный бум и туда, куда мы когда-то ездили с моей мамой. Эх, мамочка, если бы ты могла меня видеть.
