Паучьи сети (СИ) - Шматова Вера (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Последнее воспоминание — кофе в гостиной у Ганса. А потом… Что же было потом? Вроде бы, я решила немного вздремнуть, а проснулась уже тут. Ужас поднял мерзкую голову, лишая способности связно мыслить. Что происходит? Где я? Страх прогнал сонливость и выпустил дозу адреналина в кровь. Попытавшись подняться, я поняла, что не могу. Препятствием оказалась металлическая цепь, обвязанная вокруг лодыжки, второй конец которой крепился к массивному кольцу, намертво впаянному в бетон пола. На руках обнаружился аналогичный агрегат, только крепившийся к другом кольцу.
Присев на пол, я обхватила руками колени и попыталась успокоиться. Несколько глубоких вздохов, подумать о бескрайнем океане… В конце концов, я все еще жива, все части тела при мне и ничего не болит. Первым делом нужно оценить обстановку и понять, что вообще происходит. Судя по всему, это подвал. Окон не видно, единственный источник света — тусклая лампа под потолком. Вдоль стен металлические стеллажи с какими-то инструментами и пакетами на полках. Позади — металлическая дверь с глазком. По всей видимости, это единственный выход отсюда. Скверно.
Меня приковали прямо посередине помещения таким образом, чтобы длины цепи хватало лишь на то, чтобы встать на четвереньки. Кое-как приняв устойчивую позицию на коленях, я попыталась подергать цепи. Бесполезно. Металл не поддавался и не было ничего, чтобы его подцепить. Лишь на самих металлических браслетах темнели узкие замочные скважины.
На мне все еще было вчерашнее вечернее платье, слишком открытое и легкое для сидения на полу. Холод от бетона проникал, казалось, в самое сердце. Или это был страх? Что же, нужно попытаться включить логику. Болящая голова ситуации не улучшала, но тем не менее мысли постепенно собирались в кучу. Если последнее воспоминание связано с Гансом, то рационально будет предположить, что именно он меня сюда и упрятал. Вот только зачем ему это нужно? Новый маньяк для Кристи? Неприятная мысль остро кольнула душу. Маньяк… Сначала Паук, теперь Ганс? Не много ли безумных убийц на одну меня? С другой стороны, пока ничего нельзя сказать наверняка. Возможно, Ганс здесь вообще не при чем. Разве может такой человек, как он кому-то причинить вред? Мерзкий голосок внутри тут же зашептал, что может. Не зря же наши отношения так и не перешли на стадию двухголового зверя. Возможно, его возбуждают совсем другие игры…
Я потрясла головой, пытаясь избавиться от устрашающих образов, чем заработала очередную вспышку боли. Ситуация вызывала острое ощущение дежа-вю. Вновь обездвиженная и во власти непонятно кого. Что же теперь делать? Ждать, пока придет неведомый тюремщик и тем временем медленно зарабатывать воспаление легких? Ну уж нет. Решили девушку изнасиловать, так насилуйте, а не томите.
— Эй, там! Выпустите меня отсюда! — мой голос отдался эхом под потолком.
Никакого ответа не последовало. В какой-то момент нахлынул иррациональный страх, что никто не придет. Меня просто запрут здесь и забудут. Но какой в этом смысл? Если кто-то потратил столько усилий, чтобы одурманить, а затем затащить жертву сюда, значит, он вряд ли собирается просто забыть о пленнице. Какими бы ни были его, ее или их планы, скоро они станут явными.
Долго скучать не пришлось. За дверью раздался звук шагов, шорох. Затем, с сухим щелчком, дверь распахнулась. И в эту секунду пришло озарение. Почему-то, подозревая Ганса, я совсем выпустила из вида самый очевидный вариант.
4
Сердце забилось с удвоенной скоростью, выпуская волны адреналина в кровь. На пороге стоял Паук. Его фигура четко выделялась на фоне ярко освещенного проема. Заморгав, я смахнула выступившие от света слезы и прищурилась, пытаясь разглядеть лицо маньяка. Мужчина шагнул в комнату и аккуратно прикрыл дверь за собой. Помещение вновь погрузилось в полумрак, отчего глазам стало легче.
— С добрым утром, Кристина, — убийца сделал шаг вперед.
Взгляд еще не успел разобрать черты лица, но по голосу стало понятно, что возбужденное воображение сыграло со мной шутку. Это не Паук, а всего лишь Ганс. Мужчина был одет в кожаную куртку и джинсы — любимый наряд Паука — что собственно и ввело меня в заблуждение. Значит, в происходящем все же виновен экс-бойфренд. Вопрос только в том, что ему нужно?
— Доброе утро, — медленно произнесла я, пытаясь начать диалог. В такой ситуации нет ничего хуже молчания. Страх почти осязаемым комом подступил к горлу, отчего голос напоминал сдавленный хрип.
— Доброе, — тон Ганса был ровным и дружелюбным, как всегда. — Голова не болит?
— Болит, — согласилась я. — Что происходит? Почему я прикована к полу?
— Какая деловая, — мужчина улыбнулся и сделал еще несколько шагов вперед, оказавшись прямо надо мной. Эта позиция вынуждала высоко задирать подбородок, чтобы смотреть ему в глаза. — Никакой светской болтовни, сразу к делу.
— Отпусти меня.
— Не могу, — покачал головой Ганс. — Прости, но ты никогда уже отсюда не выйдешь.
— В каком смысле? — мысли перемешались, не желая выстраиваться в единую цепочку. Лихорадочное возбуждение вызвало непроизвольную дрожь, которая не укрылась от взгляда мужчины.
— Тебе должно быть холодно. Здесь где-то должно быть старое одеяло, — Ганс отвернулся к стеллажам.
В свете тусклой лампы светлые волосы отливали сталью. Теперь, когда я увидела его со спины, то заметила рукоять пистолета, небрежно засунутого в задний карман джинсов. Если мне удастся освободиться, то можно выхватить пистолет и выбраться отсюда. Вот только как избавиться от цепей?
Мужчина пол-минуты погремел чем-то у стеллажа и вернулся с пыльным одеялом, которое осторожно, стараясь не приближаться больше необходимого, накинул на мои плечи. Стало немного теплее, но никак не спокойнее.
— Ганс, что происходит? Почему я в цепях?
Догадок было много и ни одной обнадеживающей. Самая вероятная — Ганс разозлился, что я бросила его, так и не допустив к телу и теперь собирается наверстать упущенное. Смущало только наличие цепей, вмонтированных в бетонный пол. Такое за ночь не сделаешь, здесь налицо серьезная подготовка. Значит, план созрел не сразу, а был заранее продуман до мелочей. От этой мысли становилось еще страшнее.
— Теперь ты принадлежишь мне, — просто ответил мужчина и улыбнулся. Это была все та же обезоруживающая улыбка простого парня, совершенно не подходящая к данной ситуации.
Ганс сунул руки в карманы джинсов и повернулся боком, так что его профиль попал в круг света потолочной лампы.
— И что это значит?
— Мы будем делать то, для чего познакомились, — мужчина начал неторопливо вышагивать передо мной. Три шага вперед, разворот на пятке, три назад. Очень нервирующе.
— Запер в подвале, чтобы изнасиловать? Очень храбрый и благородный поступок, — несмотря на браваду, я чувствовала, как страх внутри перерастает в ужас и избавиться от него уже не получалось. Сейчас сила на стороне Ганса и совершенно непонятно, как это изменить.
— Думаю, тебе что-то говорит имя Паук.
Смена темы была настолько неожиданной, что удивление даже переселило панику. При чем здесь Паук? Ганс знает о нашем знакомстве? Или же он действует по наводке маньяка?
— Видишь ли, я всегда хотел быть художником, — продолжил мужчина, остановившись передо мной. — Но ничего не выходило. Не было образования, вдохновения, таланта в конце концов. Все шло к черту. Знаешь ли ты, как тяжело заниматься тем, что тебе не нравится? Быть примерным клерком, когда внутри сидит беспокойный творец? В моей мастерской сотни кистей, тысячи набросков, не стоящие даже бумаги, на которой нарисованы.
Ганс на минуту замолчал и я видела, как исказилось ненавистью его лицо. Его исповедь оказалась неожиданной и вселяла еще большую неуверенность.
— Ничто не приносило результата. Я художник, который не может творить! Душа болела, требуя искусства и ничто, совершенно ничто не помогало. Но однажды мне улыбнулась удача. Год назад я нашел идеальный холст.
