Наследие (СИ) - Цыпленкова Юлия (книги онлайн полностью TXT) 📗
— Она запомнила, что отвечала тебе? — спросил Илейни, снова берясь за донесения.
— Нет, я же использую не солги-камень, — пожал плечами Тибод. — Он особенно хорош тем, что кающийся не помнит о том, что говорит, если воспоминания не запечатать. Очень удобно, когда хочешь узнать больше, не повязав предателя и злодея знаниями о вскрытии его намерений. Все, что помнят слуги, это то, как здоровались со мной, знакомились, отвечали на вопросы о здоровье, прочие мелочи. Я использовал слова — ключи, которые активировали камень, и так же заканчивал разговор. Для твоей челяди, мой лорд, я милый и приветливый.
Риктор усмехнулся, рассеянно постучав свернутыми листами бумаги по коленке.
— Хорошо, — кивнул он. — Из замка ей все равно сейчас не выбраться и сообщить жрецам нечего. То, что я занят усмирением смуты, знают все на Побережье.
Дальгард поджал губы. Он слегка помрачнел и побарабанил пальцами по столу.
— Что тревожит тебя? — спросил Илейни.
— Эта Алита… Рик, мне кажется, они повязали ее. — Аниторн ответил вопросительным взглядом. — Это не клятва, я бы увидел ее след на ауре, как и любой другой маг, особенно целитель. Нет, тут другое, и лучше посмотреть на нее Расследу. С первого взгляда незаметно, но женщина нездорова, и, боюсь, нездоровье ее вызвано каким-то снадобьями. Если она предала тебя только из-за сына, то могла раскаяться и рассказать тебе или кому-то другому, но до сих пор молчит. И тогда я вижу только вывода: она лживая дрянь, для которой месть и предательство обычное дело, либо ее повязали и вынудили доносить дальше, потому что в обитель она ходила до последнего времени ежевечерне, рассказывая все, что происходит в замке, и какие поступают от тебя распоряжения. Но вот уже три дня она закрыта здесь. Скорей всего, из-за этого я и заметил следы ее хвори.
— Я понял, — помрачнел Рик. — Думаешь, отравили? — Дальгард снова пожал плечами, но все-таки кивнул. Аниторн поднялся из-за стола, зло отшвырнув бумаги. — Я бы отдал несколько лет своей жизни, чтобы узнать точно, что произошло во времена моего прадеда.
— Узнаем, — уверенно кивнул Тибод. — Все узнаем.
Риктор обернулся к нему.
— Тайники?
Дальгард отрицательно покачал головой.
— Хорошо, скажи Расу, чтобы осмотрел Алиту, потом скажете, что с ней, — лорд Илейни отошел к окну.
Тибод поднялся на ноги, сообразив, что Рик хочет остаться наедине с собой. Дальгард склонил голову, несмотря на то, что аниторн не смотрел на него, и покинул его покои. Илейни услышал, как закрылась дверь за его помощником, и подышал на стекло. После нарисовал в затуманившемся стекле цветок, некоторое время смотрел, как рисунок тает вместе с паром с мутным пятном, стер то, что осталось, и прижался лбом к прохладному стеклу, ненадолго перенесясь в далекий лес, где стояла маленькая сторожка, и жила красноволосая женщина с невероятными глазами и странным именем…
— Фиалка, — негромко произнес мужчина. — Как ты там, цветочек?
Он скучал, скучал так сильно, что порой мысли о лесной затворнице начинали преобладать над множеством забот, захвативших аниторна. Тогда он заставлял себя забыть о тоске, заставлял себя не думать о лесном луге, о днях, проведенных с Фиалкой под одной крышей. Все потом. Сейчас он сделал лишь то, что позволяли обстоятельства — поговорил с Расследом и заручился согласием старика, понявшего, что в этот раз его лорд настроен более, чем серьезно. После того, как старик едва не потерял названного сына, он готов был во многом идти у него на поводу. Так что просьба признать Фиалку своей дочерью с наследуемым титулом, не показалась целителю взбалмошной. Риктор Илейни был уже давно не юнец и знал, чего хочет от жизни. Если он хочет иметь детей не от высокородной леди, а от удочеренной обедневшим лордом простолюдинки, значит, так тому и быть. На этом разговоры о будущей леди Илейни закончились, и аниторн вернулся к насущным делам.
В тот же день Дальгард сообщил неутешительные вести. Служанку Алиту, действительно, отравили. Каждый вечер она ходила в обитель, где ей давали противоядие в обмен на новые доносы. Но за три дня, прошедших тогда со дня возвращения господина и возведения защитного полога, бедная женщина оказалась в ловушке. Она тихо угасала, считая это своим наказанием за предательство. Расслед тут же занялся Алитой, а Дальгард, коли уж пришлось вскрыть предательство, занялся новой клятвой верности господину, теперь связывая людей смертью за предательство, каким бы благом они не считали свое деяние.
К счастью, Алита оказалась единственной, кто попал в зависимость от жрецов. Обхаживали они всех, до кого могли дотянуться, но подобраться близко больше ни к кому не смогли. Возможно, причиной тому стало то, что люди лорда Илейни нечасто покидали замок, особенно после исчезновения господина и начала смуты. Одной заботой у лорда-аниторна стало меньше, и он поблагодарил за это Богов… каким бы они на самом деле ни были. Хоть огненными, хоть ледяными, хоть деревянными. Сейчас его вера сильно поколебалась, но это как раз была меньшая из бед.
И все же все основное время Рик тратил на попытки восстановить мир в своих владениях. Он занялся исправлением ошибок, совершенных дознавателями, освободив заключенных. Первыми вышли из застенков простые торговцы, пьяницы, несколько циркачей, прихваченных, видно, для вида большего рвения королевских служак. Хотя, скорей всего, просто от безалаберности городских властей.
Пьяниц выпороли для вложения ума и исцеления от недуга пагубного возлияния, прочим выдали по три золотых, дабы сгладить потрясение от безвинного заточения, циркачам подарили новую лошадь и повозку. Освобожденные вознесли хвалу Богам, королю и лорду-аниторну, после чего поспешили вернуться к своим семьям.
Далее настала очередь заточенной знати и воинов, принадлежавших лордам. Воинов было немного, но значились они в бумагах королевских посланников, как «сила враждебная и злокозненная», а их господа «смутьяны, ведущие войска против короля и лорда-аниторна». Допрашивал лордов сам Риктор Илейни, верные ему люди разговаривали с воинами. И этих «бунтовщиков» выпустили на волю, выплатив по десять золотых, воинам дали серебра. Несколько лордов попросились на службу к аниторну, Рик не отказал.
Злые на королевских дознавателей и городские власти, устраивавшие в Брилланте свои порядки, пока хозяина земель не было на Побережье, благородные лорды были искренне благодарны аниторну, не отмахнувшемуся от них из-за захудалости рода, не сделавшего из обедневших дворян цель для своей злости и мести. Им даже льстило, что он сам вел беседу, именно беседу, потому что именно так выглядел допрос. Аниторн не угрожал, не кричал, не пугал орудиями пытки. Даже палача и его подручных не присутствовало при допросе. Только телохранители лорда и то, больше для порядка, чем ради безопасности.
В голосе аниторна звучало участие, на лице было написано явное недовольство первыми допросами и действиями дознавателей. Душа заключенных сама рвалась открыться навстречу благородному человеку. А спрятанная на внутренней стороне стола аниторна плита из не солги-камня еще больше помогала раскрыться обиженным дворянам. Благодаря Дальгарду, у Риктора Илейни теперь было много ухищрений, и не только из полезного камушка. И стол в камеру для допросов был доставлен специально для этого случая.
Когда рассмотрение дел тех, кто был уличен в смуте и подстрекательствах к мятежу было окончено, в остроге остались лишь воры, душегубы, контрабандисты и один шпион из Леодии, но он вскоре отправился в столицу королевства для суда Его Величества. После опустения острога сторонников у аниторна прибавилось, злые языки попритихли. И можно было постепенно налаживать жизнь на Побережье, затыкая горлопанам глотки благими деяниями, но…
Но один из освобожденных лордов поведал аниторну крайне интересные известия. Недовольства, переросшие в беспорядки, но немного притихли после известий о прилюдном покаянии лорда-аниторна и почти смолкли с его возвращением в Бриллант и ученными Илейни разбирательствами. Однако зараза успела благополучно просочиться за пределы Брилланта и его окрестностей. Впрочем, особо ярые возмущения шли в самой столицы Побережья, дальше, в основном, ползли только слухи и перешептывания, извращенные уже настолько, что поверить им было крайне сложно. И все же нашлись те, кто был готов воспользоваться плодами кратковременной смуты. Об этом и рассказал благородный лорд Арналь Дагор, отныне состоявший в гвардии аниторна.
