Удачная сделка - Патни Мэри Джо (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗

Мэри Джо Патни

Удачная сделка

Пролог

Похороны четвертого графа Кромарти прошли со всей пышностью, подобающей его положению. Слуги, облаченные в глубокий траур, проводили его к месту упокоения под моросящим дождем и под мерные удары колокола. Граф отличался благородной наружностью и твердым характером, был человеком справедливым, любил посмеяться, и все, знавшие покойного, очень его уважали.

Больше всех скорбела леди Джослин Кендел, дочь графа. Принимая после похорон всех собравшихся по этому печальному поводу родственников, она исполняла свои обязанности безупречно, с изяществом и достоинством. Идеально правильные черты ее бледного лица под черной вуалью были неподвижны, словно мраморный лик ангела на надгробии.

Это было последнее появление леди Джослин в роли хозяйки дома — хозяином Чарлтон-Эбби становился теперь ее дядя сэр Уиллоби. Леди Джослин родилась и выросла в этом доме и сейчас, конечно же, очень переживала, однако умело скрывала свои чувства.

Некоторые пожилые леди полагали, что дочь графа «слишком уж независимая». Обладай подобным качеством особа более низкого происхождения, они назвали бы это упрямством. Но мужчины отказывались признавать за ней какие бы то ни было недостатки. В двадцать один год леди Джослин была на редкость красива и обаятельна, и мужские взгляды часто останавливались на ней.

Долгий и утомительный день завершался чтением завещания. Мистер Крэндалл, поверенный семьи, специально с этой целью прибыл из Лондона. Завещание же представляло собой весьма пространный документ, в многочисленных пунктах которого назывались суммы, предназначавшиеся наиболее преданным слугам, не забыл граф и о благотворительности.

Леди Джослин неподвижно сидела в первом ряду. Как дочь, она не могла наследовать отцовский титул, но все же к ней должна была перейти значительная часть отцовского состояния, что делало ее одной из самых богатых наследниц в Англии.

Новый граф, не обладавший и малой долей обаяния покойного брата, внимательно слушал мистера Крэндалла, читавшего завещание. Одно время все считали, что четвертый граф женится во второй раз и обзаведется наследником, но, очевидно, его первый брачный опыт сделал для него перспективу нового супружества малопривлекательной. Он удовольствовался единственной дочерью, а в результате такого решения в выигрыше оказался его младший брат Уиллоби. Хотя новый граф искренне скорбел о брате, он не мог скрыть своей радости — ведь ему достался титул покойного.

Никаких сюрпризов в завещании не оказалось — по крайней мере до чтения последнего пункта. Перед тем как перейти к нему, мистер Крэндалл нервно откашлялся и бросил тревожный взгляд на красавицу, сидевшую в первом ряду.

— «Моей возлюбленной дочери Джослин я завещаю и оставляю…» — начал поверенный зычным голосом.

Все слушали затаив дыхание. Когда же мистер Крэндалл наконец умолк, слушатели ахнули в изумлении и повернулись к леди Джослин.

Какое-то мгновение она оставалась неподвижной. Потом стремительно вскочила на ноги и отбросила с лица черную вуаль. Ее прекрасные карие глаза гневно сверкнули:

— Как он мог сделать со мной такое?!

Глава 1

Майор Дэвид Ланкастер во сне скакал на своем Аквилоне по холмам Испании. Конь летел стремительно и легко, точно ветер. Мощные мышцы Аквилона реагировали на каждое движение всадника. Ветер ерошил волосы Дэвида, и он громко смеялся. Ему казалось, что он мог бы вечно так скакать, наслаждаясь своей силой и молодостью.

Внезапно он проснулся от боли. За годы войны майор привык вскакивать с постели и с оружием в руках выбегать из палатки, чтобы отразить атаку противника. Однако на этот раз он ощутил только сильную боль: его израненное тело по-прежнему было приковано к постели. Парализованные ноги отказывались повиноваться.

Майор открыл глаза — и вновь оказался в госпитале герцога Йоркского. Аквилон погиб при Ватерлоо, и он, Дэвид, тоже погиб, хотя его истерзанное тело странным образом продолжало цепляться за жизнь. Удача, так долго помогавшая ему избегать серьезных ранений, в конце концов отвернулась от него. Прямое попадание пушечного ядра было бы более милосердным исходом, чем это затянувшееся умирание.

Но теперь ждать оставалось совсем недолго. Стиснув зубы, Дэвид переносил нестерпимую боль. Он лежал в скверной убогой комнатенке, но офицерское звание давало ему право хотя бы страдать в одиночестве.

Услышав знакомое позвякивание вязальных спиц, он повернул голову на подушке и в тусклом свете, падавшем из окна, увидел маленькую фигурку сестры. Дэвид почувствовал прилив нежности. С тех пор как он вернулся в Лондон, Салли приходила к нему каждый день, она устраивала свои дела так, чтобы как можно больше времени проводить с умирающим братом. И ей было гораздо труднее, чем ему. В его душе уже не оставалось страха — только стоическое смирение. В конце концов, он скоро обретет покой. А вот Салли предстояло провести жизнь в одиночестве, и ее ожидало скудное существование гувернантки.

Салли, замечавшая каждое его движение, увидела, что он проснулся. Отложив вязанье, она подошла к постели.

— Ты проголодался, Дэвид? Я принесла от Лонстонов чудесный бульон.

Он понимал, что должен постараться что-нибудь съесть — хотя бы ради сестры. Но даже мысль о пище вызвала у него дурноту.

— Нет, спасибо. Может, немного попозже. — Он посмотрел в окно. — Тебе пора идти. Скоро стемнеет.

Салли пожала плечами. В своем скромном сером платье она казалась типичной гувернанткой. Дэвид с грустью подумал о том, что после его смерти никто уже не вспомнит, как Салли маленькой девочкой скакала верхом на пони и с радостным визгом бегала босиком по траве. Они были так счастливы в детстве, среди зеленых холмов Херефорда, С тех пор прошла целая вечность…

Взглянув на сестру, Дэвид сказал:

— Пора домой, Салли. Я не хочу, чтобы ты оказалась на улице ночью.

Салли улыбнулась. Она слишком хорошо знала брата, чтобы испугаться его строгого взгляда.

— Хорошо. Сейчас дам тебе лекарство и уйду. Взяв со столика у кровати пузырек с опием, она осторожно наполнила ложечку и поднесла лекарство к губам Дэвида. Он быстро проглотил жидкость, почти не замечая вкуса вина и пряностей, добавленных для того, чтобы смягчить горечь опия.

Приподняв брата за плечи, Салли дала ему немного воды. Когда он попил, она осторожно уложила его, устроив поудобнее на подушках. Сначала Дэвид очень раздражался — раньше он, старший брат, заботился о сестре, а теперь же их роли переменились. Однако ему пришлось смириться, ведь он был совершенно беспомощный, а Салли оказалась прекрасной сиделкой.

— Спокойной ночи, Дэвид. — Она расправила одеяло, покрывавшее его неподвижное тело. — Я приду завтра после полудня.

Окинув взглядом столик, Салли удостоверилась в том, что брат сможет дотянуться до бульона, воды и опия. Опий, во всяком случае, должен был ночью ему понадобиться. Стараясь держаться прямо и сохранять невозмутимое выражение лица, она направилась к двери. К счастью, в комнате было слишком темно и брат не мог увидеть безнадежность в ее взгляде.

Под воздействием опия боль быстро отступила, и глаза Дэвида закрылись. «Спасибо тебе, Господи, за лекарство…»

Хотя ему хотелось бы прожить еще несколько десятков лет, он не жаловался на судьбу. Почти тридцать два года были прожиты неплохо. Он путешествовал, храбро сражался за свою страну и обрел друзей, ставших ему ближе чем братья. Дэвид жалел только об одном: он ничем не мог помочь Салли, а ведь она необыкновенно способная девушка. О, если бы он мог оставить достаточно средств, чтобы обеспечить ее будущее! Если бы только…