Сорванная вуаль (Любовь срывает маски) - Мартин Дебора (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗

– Не так просто не обращать внимания на такую злоязычную женщину, как ваша тетя, – ответил Уильям, усаживаясь на стул возле кровати графа. – К тому же и без острого языка трудно не обратить на нее внимания, – загадочно добавил он.

Но казалось, граф понял, на что намекал Уильям.

– Не старовата ли для тебя эта цыганка? – усмехнулся Фолкем.

– Не так уж она стара, милорд. И совсем неплохо выглядит.

Фолкем засмеялся, но Марианна с силой затянула повязку на его ноге, и он осекся.

– Если вы, джентльмены, закончили обсуждение моей тети, то я бы хотела показать Уильяму, как ухаживать за раной.

Наступившее молчание заставило Марианну поднять голову. Мрачного, угрожающего взгляда графа хватило бы, чтобы заставить робкую душу бежать отсюда без оглядки. Но Марианна не была робкой душой. Она спокойно встретилась взглядом с графом.

– Разве вы не вернетесь сменить повязку? – с угрозой в голосе спросил Фолкем.

Несмотря на то что горящий камин освещал всех находившихся в комнате, лицо графа казалось темным от гнева. В душе Марианны шевельнулся страх, но она не поддалась ему.

– Я уверена, Уильям прекрасно справится с перевязкой.

Она закончила завязывать бинт, когда граф схватил ее руку.

– Я бы предпочел, чтобы вы это делали сами, – тихо сказал он и еще крепче стиснул руку Марианны, когда она попыталась отдернуть ее.

– Пожалуйста, милорд, – сказала Марианна, ее сердце тревожно забилось, – в этом нет необходимости. А меня ждут другие больные.

– Но Уильям может повредить рану, – возразил Фолкем.

Сила, с которой он удерживал ее, пугала Марианну.

– Я… я уверена, что он сумеет сделать все, что я ему скажу.

– Возможно… – рассеянно ответил граф.

Он схватил Марианну за другую руку и некоторое время пристально рассматривал ее.

– Скажите мне, Мина, как случилось, что на ваших руках нет следов оспы? – наконец спросил граф, с подозрением глядя на девушку.

Марианна растерялась.

– Я… я не знаю, – заикаясь произнесла она.

– Разве не странно, что ваше лицо так пострадало, что вы носите маску, а ваши руки гладкие и мягкие, как у ребенка? Насколько я знаю, так не бывает при оспе.

Свободной рукой граф медленно сдвинул край рукава к локтю.

– Вы врач, – продолжал он. – Так скажите, бывает ли так, что оспа беспощадна к одному месту на теле и щадит другое?

– Это бывает, – ответила Марианна.

Нарастающий внутри ее гнев заглушал страх перед графом. Да как он смеет так бессердечно обращаться с женщиной, которая признается, что стыдится своей внешности?!

– А как ты думаешь, Уильям? – обратился к слуге граф. – Ты когда-нибудь слышал, чтобы оспа была так разборчива?

– Сейчас же отпустите меня, милорд! – возмущенно воскликнула Марианна, пытаясь вырвать руку из цепких пальцев графа.

Фолкем насмешливо скривил губы:

– А что, если я захочу и дальше исследовать это странное явление?

Марианна раздраженно ответила:

– Тогда лишь подтвердите то, о чем я все время думала: несмотря на все ваши внешние признаки джентльмена, вы так же порочны, как и остальные придворные короля!

Улыбка исчезла с лица графа.

– А что может знать цыганка о королевских придворных?

Марианна мысленно обругала себя за свой язык и ответила:

– Как и все, я слышала разные истории. Как предается двор тайным недопустимым развлечениям. Как джентльмены, подобные вам, вылезают из постели одной распущенной женщины лишь для того, чтобы залезть в постель другой. Неужели вам так надоели красавицы, что вы пристаете к бедной, обезображенной оспой девушке, едва она успела закончить перевязывать вашу рану?

Граф мгновенно отпустил ее руку.

– Ах да, мои раны, – равнодушным тоном сказал он. Затем он взглянул на забинтованную ногу, и на его лице появилось выражение недовольства оттого, что его воле препятствуют, и одновременно отвращения к самому себе за свое поведение. – Вы хорошо справились с моей ногой. Я не имел права смущать вас. Я вам очень благодарен за заботу.

– Уже все забыто, – отмахнулась Марианна, стремясь сбежать из этой комнаты, пока он снова не начал допрашивать ее.

– Но не мною. И я не собираюсь оставить ваше искусство без вознаграждения. Уилл, принеси мне кошелек.

– Нет, пожалуйста, не надо! – запротестовала она, боясь снова остаться наедине с графом.

Уильям задержался в дверях, ожидая распоряжения хозяина.

Фолкем вопросительно поднял брови:

– Ваши услуги должны быть оплачены. Я достаточно хорошо знаю цыган, и знаю, что они ничего не делают, если не ожидают вознаграждения.

Марианна пропустила мимо ушей оскорбление, прозвучавшее в словах графа. В эту минуту ей так хотелось уйти неузнанной, что ей было все равно, что он говорил.

– Я… я не беру денег за свои услуги, – объяснила Марианна, надеясь, что сейчас граф отпустит ее.

– Наверняка ваша тетя не столь великодушна. Скоро я поговорю с ней…

– Нет!

Бурный протест Марианны вызвал в графе любопытство.

– Я… я хочу сказать, – залепетала она, – что она скажет то же самое. Я лечу для собственного удовлетворения, а не ради денег. Тетя зарабатывает шитьем, этого нам вполне достаточно. Пожалуйста, милорд, не беспокойтесь о нас.

Фолкем так пристально посмотрел на Марианну, что ее сердце сжалось от дурного предчувствия. Наконец он коротко кивнул:

– Как хотите.

– Благодарю вас. Но теперь я должна идти, пока моя тетя не начала волноваться.

– Но вы вернетесь, чтобы сменить повязку? – спросил граф.

Его требовательный тон не понравился Марианне.

– Если возникнет такая необходимость, – неохотно ответила она.

«Я не солгала», – говорила Марианна себе позднее, вспоминая, что граф, похоже, принял ее слова за обещание. Если она будет ему нужна, она, конечно, вернется, но в этом не будет необходимости. Он сильный и здоровый, и рана быстро заживет. Если вдруг Уильям будет спрашивать о ней мистера Тиббета, аптекарь сможет научить его менять повязки. Ей больше не придется встречаться с этим страшным графом. Но если он разыщет ее, она как-нибудь сумеет избежать его любопытства.

«Сумею», – убеждала себя Марианна. Но воспоминание о силе, с которой граф Фолкем держал ее за руки, рождало в ней сомнения.

Глава 4

Марианна поклялась себе, что не вернется в Фолкем-Хаус. Она и не думала, что снова окажется здесь. Спустя всего лишь пять дней она снова стояла в великолепном зале, протянувшемся во всю длину второго этажа дома.

«Я ничего не могла сделать», – убеждала мысленно она себя. Мистер Тиббет сказал, что граф тяжело болен. Что оставалось делать? Марианна старалась найти причину, из-за которой наложенные ею швы и припарки не помогли. С каким бы подозрением она ни относилась к графу, мысль о том, что он страдает от боли, вызывала у нее сострадание.

Марианна украдкой взглянула на тетку, которая на все смотрела с явным подозрением и опаской. Интерьер зала, в котором они находились, разительно отличался от того, каким он был во времена, когда дом принадлежал отцу Марианны. Хотя картины и гобелены по-прежнему украшали его стены, но на них были изображены не мирные картины с пастушками и не почтенные предки Уинчилси, а битвы и сражения. Со стен на Марианну смотрели портреты мужчин и женщин, имевших большое сходство с графом. Картина с двумя почти обнаженными пышнотелыми женщинами, полулежащими в присутствии двух джентльменов, заставила девушку сильно покраснеть. Но что-то было притягательное в этих буйных темных красках и этой откровенной чувственности, и вопреки своему желанию Марианна смотрела на них.

Казалось, даже мебель здесь служила для устрашения. Дорогие, с искусной резьбой кресла, стоявшие в огромных оконных нишах, старинный мраморный стол в классическом стиле, крышку которого поддерживали ножки в форме злобно усмехающихся сатиров. Марианна отвернулась, чтобы не видеть их злых глаз, и наткнулась взглядом на еще более страшное зрелище.