Любовь сладка, любовь безумна - Роджерс Розмари (читать книги онлайн без txt) 📗
— Любовь! Смешно слышать подобные слова из твоих уст, детка! Именно так ты это называешь, когда отдаешься очередному любовнику?
— О Господи, Стив! Ты — единственный, кого я любила и люблю. Иначе почему только ты обладаешь способностью причинить такую боль?
— Не думал, чтобы хоть какой-то мужчина мог причинить тебе боль, милочка! Ты слишком сильна, слишком неуязвима — всегда сумеешь выкарабкаться и выжить, не так ли?
Он был жесток… но умел стать и нежным… Хотел знать все о ее прошлом, каждую омерзительную мелочь, которую пытался заставить ее признать… но сам почти не рассказывал о том, что случилось с ним. Снедаемая ревностью, Джинни выпытывала у Стива подробности его отношений с графиней де Валмес, но он только насмешливо поднимал брови.
— Соледад? Она моя крестная. И очень красива. Ты знакома с ней?
— Возможно… Не помню.
— Неудивительно — ты была слишком занята. Но Соледад прекрасно тебя помнит.
— Неужели? — язвительно бросила Джинни. — Не сомневаюсь, именно она собрала обо мне самые грязные сплетни, чтобы донести тебе. Ревнует?
— Вряд ли, милочка! — пренебрежительно бросил Стив, но истинный смысл его слов был так очевиден, что Джинни рассерженно вспыхнула.
Но все ссоры мгновенно прекращались, заканчиваясь, как обычно, поцелуями и ласками. Стив мог заставить ее забыть все измены одним лишь нежным прикосновением.
Но Джинни решила не сдаваться — и ярость в минуты размолвок не уступала его собственной. В такие мгновения Стив начинал выказывать ей почти невольное уважение, хоти про себя раздражался такой выдержке. Только в его объятиях она покорялась и слабела.
Стив Морган впервые увидел, как плачет жена, когда наутро четвертого дня готовился покинуть асиенду, и постарался скрыть изумление за грубостью:
— Господи Боже! Что это с тобой? Такое нытье вовсе тебе не идет — и не думай, что этим заставишь меня сдаться и взять тебя с собой! Делай все, что хочешь, дорогая, — оставайся здесь, все-таки асиенда принадлежит тебе, как ты часто мне напоминала. А если наскучит — всегда остается Веракрус, уверен, ты встретишь там множество старых друзей! Сальвадор может тебя сопровождать, и я оставил достаточно денег — хватит, чтобы прожить, пока Бишоп сумеет достать тебе каюту на корабле. он, как обычно, сумел выбрать те слова и фразы, которые ранили больше всего.
— Неужели тебе все равно — буду ли я здесь или нет, когда ты вернешься?!
Взглянув на него полными слез глазами, Джинни заметила, как почти неуловимо смягчились жесткие линии в уголках глаз и рта.
— Не знаю, Джинни, — медленно протянул он. — Черт возьми, не привык я считаться с оковами брака, да и ты скорее всего тоже. Мы оба приучены жить друг без друга… словно незнакомые люди, и ладим только в постели. Готовы ли мы жить семейной жизнью? Кто знает?
Две длинные, бесконечно тоскливые недели его слова звенели в ушах Джинни.
Здесь, в изолированном мирке маленькой асиенды, война казалась слишком далекой, почти нереальной, и Джинни была захвачена водоворотом бесчисленных домашних дел, отвлекавших ее от тяжелых, мучительных мыслей.
Постепенно дом засиял внутри и снаружи. В помощниках Джинни не нуждалась — пеоны присылали дочерей и жен, чтобы хозяйке было полегче, а сами делали работы потяжелее — чинили стены и крышу. Все гордились грингой-хозяйкой, с сияющими волосами и глазами цвета моря, — женщиной, не стыдившейся приложить руки к любому делу.
Между собой они говорили, что хозяин правильно поступил, выбрав эту женщину. Она из настоящих людей.
Лучшей похвалы трудно было дождаться из уст этих невежественных индейских крестьян, воспылавших к ней поистине фантастической преданностью.
Джинни приходила к ним в гости, пеленала детей, даже помогала молоть маис на тортильи. Она умела готовить на открытом огне и отбивать белье на плоском камне, чтобы отстирать его получше.
Даже старый Сальвадор, помнивший еще мать Стива, проникся уважением к Джинни и часто приходил, чтобы рассказать новости, подхваченные в деревне. Именно от него Джинни узнала, что армия хуаристов под командованием генералов Эскобедо и Корона сжимает железное кольцо блокады вокруг Куэретаро. Кроме того, армия дона Порфирио Диаса по-прежнему двигалась к границе провинции Пуэбло… и через неделю будет в провинции. Это означало, что Стив, возможно, успеет вырваться хотя бы на несколько часов, чтобы повидать ее… Она так разволновалась, что пришлось строго сказать себе: необходимо быть терпеливой, нельзя надеяться слишком сильно.
Через две недели в маленькой комнате, служившей Джинни кабинетом, появился Сальвадор, неодобрительно хмурясь:
— К вам какой-то человек, хозяйка. Похож на бандита.
Кто еще явится сюда ночью? Но он говорит, что пришел от хозяина.
Джинни вскочила, сияя изумрудными глазами:
— О Сальвадор! Почему не сказал раньше? Где он? Ты дал ему поесть?
Не ожидая ответа, она ринулась на кухню, где сидел незнакомец самого бандитского вида, со злобной ухмылкой рассматривая маленькую горничную, испуганно жавшуюся к плите. Увидев Джинни, он изумленно привстал.
Шаль, которую она обычно носила, свалилась с плеч, и волосы сверкали, подобно начищенной меди. Она была босиком и носила, как всегда, яркую юбку и белую блузку с глубоким вырезом, как у индейской крестьянки. Мужчина, представившийся как Маноло, почти с благоговением взирал на Джинни и даже снял широкополое сомбреро, по-прежнему не в силах отвести глаз от Джинни.
— У вас для меня письмо? От мужа?
Голос у этой женщины был таким, как ожидал Маноло, — низким, чуть хрипловатым.
«Погодите, — подумал он, — пока расскажу остальным.
Теперь у Эстебана не будет недостатка в желающих отнести письмо его жене».
Широко улыбаясь, чтобы скрыть свои мысли, Маноло вытащил из кармана вышитой серебром куртки смятый клочок бумаги. Куртку он снял с убитого собственноручно молодого щеголеватого лейтенанта и весьма ею гордился.
Рыжеволосая женщина повертела записку в руках, словно боясь развернуть, и вопросительно взглянула на Маноло;
— Ты ел? Устал, должно быть? Сальвадор принесет тебе поесть и текилы… а потом сможешь отдохнуть.
Старик, по-прежнему неодобрительно хмурясь, застучал тарелками и сковородками, не особенно торопясь выполнять приказ хозяйки. Но все же, ворча, поставил перед «гостем» тарелку с едой и кувшин с водой.
Джинни засыпала Маноло вопросами, Но тот либо ничего не знал, либо не был расположен отвечать и, поев, исчез так же быстро и незаметно, как и появился.
Джинни отнесла записку в спальню, чтобы прочесть наедине. Первое письмо, которое послал Стив! Что за непредсказуемый человек!
Она развернула смятую бумажку, на которой было нацарапано всего несколько слов:
«Мы очень заняты — все время на марше, но по крайней мере положение скоро прояснится. Скоро увидимся, если та все еще будешь здесь».
Вот и все. Даже издалека он по-прежнему готов ранить ее. Такую записку можно написать любому постороннему человеку. Почему, почему он так боится связать себя?
«О Стив, Стив, — безутешно думала Джинни, — почему я продолжаю тебя любить? Почему не могу относиться к тебе так же пренебрежительно, как ты ко мне?»
Но ответа найти не могла. Придется набраться терпения… и ждать.
