Шарады любви - Фэйзер Джейн (читать книги бесплатно txt) 📗
— Действительно.
Джастин взял плащ Даниэль и заботливо накинул его жене на плечи.
— Моя правая рука в последнее время не держала ничего тяжелого, — усмехнулся он. — Наверное, так ослабела, что не сможет поднять и меч.
— Но меч, надеюсь, не притупился? — шепнула Даниэль на ухо мужу, сразу вогнав того в краску. Воспользовавшись тем, что Питт читал какую-то бумагу, Джастин тихонько шлепнул жену по мягкому месту. Она, засмеявшись, легко отпрыгнула в сторону. Линтон решил, что Данни сегодня настроена очень игриво, а потому — ну его к черту, этого Альмака! И он сразу почувствовал, как забурлила кровь в жилах.
— Мы должны проститься с вами, Питт, — сказал он с учтивым поклоном. Затем взял Даниэль за плечи, повернул к себе спиной и не очень вежливым жестом подтолкнул к двери.
— Я понимаю, Линтон, — пробормотал Питт, не глядя на гостей и полностью погрузившись в бумаги. — Простите, что не провожаю вас. Здесь есть одна бумага…
— До свидания, Чатам, — бросила Даниэль через плечо по-французски.
Они спустились вниз.
— Садитесь, негодница! Править лошадьми сегодня буду я, так как желаю как можно скорее попасть домой.
— Да, милорд! Гоните что есть мочи! Умоляю вас!
До дома на Гросвенор-сквер они доехали за рекордно короткое время. С помощью Томаса Даниэль спрыгнула с подножки коляски и, легко взбежав по ступенькам, направилась было прямо в салон, откуда доносились чьи-то голоса. Но неотступно следовавший позади Джастин схватил жену за руку:
— Не ходите туда!
— Но я уже отсюда слышу голос графа д'Эстэфа. Что он там делает?
— Мне абсолютно безразличен этот Эстэф, равно как и то, что он здесь делает. Я хочу видеть только вас и никого больше!
— Ого, супруг мой! Не слишком ли вы настойчивы?
И она побежала наверх в свою спальню. Линтон столь же резво бросился за ней. Остановив Даниэль на верхней площадке, он шепнул ей на ухо:
— Вы бросили мне вызов, мадам. И выбрали оружие — меч. Я не ошибаюсь?
— Нет. К тому же у меня есть ножны для вашего меча.
— Совершенно верно!
Супруги вошли в спальню. Граф тут же принялся раздеваться. Даниэль внимательно наблюдала за мужем, но сама не спешила последовать его примеру. Разоблачившись догола, Джастин шагнул к жене:
— Думаю, что это следует снять.
Его длинные, искушенные пальцы легко и уверенно расстегнули пуговицы на платье жены и сняли его. Даниэль осталась в нижних юбках и сорочке.
— Теперь станьте к стене и прижмитесь к ней спиной, — последовал приказ, сопровождавшийся легким толчком.
Даниэль встала к стене, прерывисто дыша от страстного желания. Руки Джастина проникли под нижние юбки и стали осторожно стягивать панталоны, пока те сами не упали ей на лодыжки. Даниэль почувствовала прикосновение его воспламененной плоти и сделала игривую попытку воспротивиться готовящемуся вторжению. Но тут же последовал строгий приказ раздвинуть ноги. Она с готовностью подчинилась. Задрав нижние юбки до талии, Джастин проник во влажную глубину ее тела. Даниэль стояла, плотно прижавшись к стене и положив обе ладони на плечи мужа, но через несколько мгновений судорога глубочайшего удовлетворения заставила ее опуститься на колени.
Джастин посмотрел сверху вниз на свою «жертву» и назидательно произнес:
— Это научит вас в будущем воздерживаться от вульгарных предложений на публике.
— Почему же на публике?
— Потому что Питт, хотя и был занят каким-то документом, отлично все слышал. У него отменный слух…
Пока граф и графиня предавались наслаждениям, граф Ролан д'Эстэф действительно сидел в салоне в обществе шевалье д'Эврона и нескольких недавно эмигрировавших знатных французов. Разговор длился уже довольно долго и порядком утомил его своей пустой риторикой. Той самой, которая всегда доводила до изнеможения Даниэль. Но Эстэф не показывал и вида, что вся эта дискуссия уже стала ему в тягость. Он с нетерпением ждал появления в салоне хозяйки дома, его хозяина или обоих сразу. От своего патрона в Париже Эстэф получил задание внедриться в круг здешних эмигрантов, выведать все о готовящихся заговорах и узнать имена их парижских сообщников, представляющих угрозу для революции. Затем он должен был постараться сорвать все эти планы, не раскрывая, однако, своего истинного лица.
Подобное задание великолепно вписывалось и в его личные планы, ибо нельзя было найти лучшего пути для завоевания доверия Даниэль, чем предложить ей помощь в работе среди эмигрантов. В том, что инициатором всего происходившего в этих стенах была именно она, Эстэф не сомневался. Дом Даниэль был открыт для всех, граф мог в любое время сюда приходить, не вызывая никаких подозрений, знакомиться с установленным в семье Линтонов укладом, а также следить за всеми разъездами хозяйки. Детально разработанного плана у Эстэфа еще не было, он просто терпеливо ждал случая, который, несомненно, должен был рано или поздно представиться.
В тот вечер ни один из гостей дома Линтонов не был обойден вниманием хозяев. По приказу Джастина Бедфорд организовал для членов салона беспрерывную подачу напитков и разнообразной закуски. Граф и графиня ужинали в отдельном кабинете, при этом Джастин никак не мог сосредоточиться на еде. Сидевшая напротив него и одновременно прислуживавшая за столом Даниэль почему-то захотела сыграть роль проститутки и явилась на этот семейный ужин в костюме Евы… Время от времени она садилась к мужу на колени и в такой позе наливала вино в его бокал или предлагала отведать того или иного блюда.
— Данни, пожалуйста, наденьте халат, — наконец взмолился Джастин. — Я ничего не имею против того, чтобы вы сидели у меня на коленях. Но это уже слишком!
— Не вы ли, милорд, только что использовали меня как проститутку, прижав к стене и задрав чуть ли не до живота юбки? Вот я и продолжаю играть свою роль.
— И как искусно вы это делаете! — Граф распахнул халат и приказал: — Теперь садитесь!
Даниэль рассмеялась и, расставив ноги, осторожно опустилась на его бедра…
…На следующее утро д'Эстэфу наконец удалось увидеть графиню Линтон. Она вошла в гостиную со смеющимся младенцем на руках, и у Эстэфа перехватило дыхание. Шевалье не сказал ему, что у Даниэль есть ребенок. Сам же он не привык видеть знатных дам Версаля и Тюильри с детьми на руках, считая это уделом провинциалок. Фактически дети никогда не появлялись в обществе. Они оставались дома со своими тупыми няньками. В определенный час младенцев кормили и снова относили в детскую. Когда же они немного подрастали, то получали разрешение заглянуть перед сном в гостиную к взрослым для прощального поклона, который принимался при общем уважительном молчании.
— Я рада видеть вас, граф, — приветствовала Эстэфа Даниэль, пройдя через гостиную и протянув ему руку. — Извините, сэр, за то, что с такой ношей я не могу сделать реверанс, но у нас в семье не придают значения условностям. Прошу вас, будьте как дома.
Эстэф склонился над рукой Даниэль, невнятным голосом поздравил графиню и пробормотал комплимент в адрес малыша, заявив, что тому, судя по росту, уж никак не меньше девяти месяцев.
— Имя этого маленького разбойника — виконт Николас Бирисфорд, — сообщила Даниэль, — хотя столь пышный титул применительно к подобному карапузу звучит довольно смешно.
Ролан не нашелся, что ответить. Когда он впервые увидел эту женщину, она показалась ему наивным подростком, только начинающим слегка флиртовать. При французском дворе ее считали простенькой, хотя и очаровательной новобрачной. Чуть позже Эстэф видел ее на улицах восставшего Парижа, переодетой в бюргершу. Тогда Даниэль не сделала ни одного ложного движения, которое могло бы ее выдать. Теперь он наблюдал ее в амплуа лидера группы мужчин, относившихся к леди Линтон с явным уважением.
— Прекрасный ребенок, мадам, — выдавил наконец из себя Эстэф.
Увидев, что Даниэль улыбнулась, он понял, что попал в точку.
— Я думаю, — с увлечением заговорила Даниэль, — что Николас будет похож на отца. Но Линтон со мной не согласен.
