Кречет. Книга I - Бенцони Жюльетта (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
Здоровый глаз девушки – он оказался красивого зеленого цвета – сверкнул дикой радостью.
– Ты правду говоришь? Ты хочешь их убить?!
– Клянусь честью!
– Тогда пошли! Я не только отвечу тебе, но и помогу! Я знаю, как проникнуть в дом, не проходя через двор, где постоянно дежурят трое мужчин. Там есть и псарня с собаками, они мигом растерзают тебя на куски. Возьми свою лошадь под уздцы: я покажу тебе, где ее спрятать, не то они тебя убьют лишь для того, чтобы украсть.
Он хотел дать ей монету, но она отказалась.
– Оставь свои деньги себе, красавчик. Я уже давно мечтаю увидеть мертвыми эти два мешка с тухлятиной. Смотри, – добавила она, показывая на свой глаз. – Кто, ты думаешь, мне это сделал?
– Один из них?
– Да. Свинья Тюдаль, старший. Я уже два года его любовница. Любовница! – повторила она с горечью. – Лучше было бы сказать – его собака, его рабыня. Когда ему хочется другую девушку, он бьет и прогоняет меня. Вот, посмотри еще на это.
И, закатав рукав, она показала странно искривленную руку, видно, после перелома кость не правильно срослась.
– Тогда почему ты возвращаешься к нему?
Два года… это немалый срок.
– Да разве это я возвращаюсь? Он за мной посылает! Когда у него нет другой, он хочет мое тело! И горе мне, если я ему не подчинюсь или даже просто заставлю ждать. У меня в деревне беспомощная мать: он угрожает убить ее, если я не приду. Иногда он оставляет меня в покое на месяц или на два, смотря какая девушка ему нравится в это время. Сейчас это девчонка, которой нет и пятнадцати. Ее привели к нему вчера, как корову к быку. Не знаю, где он ее нашел. Но тише, мы пришли…
Они пересекли поле, укрываясь все время за изгородью, затем обогнули поместье, прошли мимо прудика, на берегу которого рос ясень, и оказались в лесу, пройдя между двумя кустами остролиста. Красноватые стены дома были совсем близко.
– Оставь свою лошадь здесь. Ее никто не увидит, а я тебя проведу через винный погреб, – прошептала девушка. – Кстати, я забыла тебе сказать: в доме только один Тюдаль. Тебе будет нетрудно его убить: у него подагра, он не может и шага сделать, чтобы не заорать, но это не мешает ему баловаться с девчонкой и пить как бочка!
Жиль нахмурил брови.
– А Морван? Где он? Я должен свести счеты с ними обоими…
– Он уехал утром с двумя мужчинами. Я не знаю куда, но наверняка сделать какую-нибудь пакость. Могу только сказать, что он вернется вечером. Подожди его здесь.
Жиль привязал Мерлина к дереву, достал пистолеты из седельной кобуры, засунул их за пояс, положил в карман пороховницу и пули и проверил шпагу.
– Кстати… как тебя зовут?
– Моя мать зовет меня Корентина, – прошептала она, – но остальные зовут…
– Я не хочу это знать… Завтра ты снова для всех станешь Корентиной. Теперь пошли.
Он чуть было не спросил ее о Жюдит, но какая-то стыдливость удержала его: образ молодой новобрачной из Тресессона не должен был вставать между ним и этой бедняжкой, чья невинность была лишь далеким воспоминанием. Может быть, позже, когда кровь Сен-Мелэнов омоет их грязное жилище…
Следуя за Корентиной, он снова прошел через кусты остролиста, спрыгнул в неглубокий ров и очутился перед очень низкой дверью. Девушка открыла эту дверь осторожно, чтобы она не заскрипела. Тошнотворный запах прокисшего вина и гнилых фруктов ударил им в ноздри, и они оказались в винном погребе, в котором за исключением двух внушительных размеров бочек, казалось, было больше разбитых бутылок, чем полных.
Две крысы с визгом убежали при их приближении. Ни слова не говоря, Корентина указала на несколько каменных ступеней, что вели к другой двери, и направилась к ней, стараясь не наступить на осколки, чтобы не привлечь внимания стражи.
Поднявшись по ним, она остановилась:
– Эта дверь ведет в коридор. Напротив нее дверь в общую залу. Тюдаль там…
– Один?
– Наверняка. Когда он с девчонкой, он не любит ни с кем делиться, а девушка у него только с этой ночи.
Как будто опровергая ее слова, до них вдруг донеслись пронзительные звуки бинью-бретонской волынки, и так близко, что Корентина вздрогнула. Она нервно вцепилась в руку Жиля и быстро потащила его обратно в погреб.
– Нет! Я ошиблась! Йан тоже там. Это он играет.
– Кто это?
– Это их преданный слуга и сообщник! Его зовут Йан Буксовая Башка, потому что у него голова лысая и гладкая как буксовое полено. Это он набирает охранников, приводит девиц и всех обкрадывает. Нет такой мерзости, на какую он не способен! Он у них мастер на все руки…
– И за кучера тоже?
В глазах девушки промелькнул испуг.
– Да… так было недавно. Откуда ты знаешь?
– Я много чего знаю. Ведь людей не приходят убивать без причины. Когда же ты видела Йана, правящего лошадьми?
– На прошлое Рождество братья вернулись среди ночи с каретой, которую они, должно быть, где-нибудь украли. И Йан ею управлял.
– А эту карету, куда они ее поставили? В каретный сарай?
– Нет. Это-то и странно: они ее сожгли! Остались только железные ободья от колес.
Тут Жиль не удержался и задал вопрос, который вертелся у него на языке:
– Скажи мне, до этой ночи сюда не приезжала их сестра?
Недоумение на лице Корентины было искренним.
– Их сестра?.. Боже мой, нет! Я знаю, что у них есть сестра, потому что до смерти баронессы и отъезда старого барона ее часто видели. Говорят, очень красивая была девочка… и настоящая дикая кошка, но она уже давно уехала, вроде стала где-то монашкой.
Жиль не стал терять времени, раздумывая, что Сен-Мелэны делали со своей сестрой между тем, как забрали из монастыря в Эннебоне и опустили в яму в Тресессоне. На эти вопросы Тюдаль сам ответит, не захочет добром – он его заставит силой. Наверху волынка все еще играла, сопровождаемая ритмичным постукиванием сабо. Корентина презрительно хихикнула:
– Должно быть, Тюдаль приказал девчонке танцевать. Он это обожает.
– Ну что ж, значит, мы помешаем празднику…
Выхватив пистолеты. Жиль взбежал по ступенькам, распахнул взвизгнувшую дверь, пересек коридор и, увидев перед собой другую дверь, выбил ее ударом ноги. За ней открылась странная картина: большой зал с низким потолком крытыми ставнями, освещенный свечами и огнем камина.
Там, возле стола, заваленного остатками еды и пустыми бутылками, сидел Тюдаль де Сен-Мелэн. Его нога, перевязанная широкой грязной повязкой, покоилась на мягком табурете, он хлопал в ладони в такт девочке, приплясывавшей перед огнем. На ней был один лишь полотняный чепчик и башмаки. В углу сидел сам музыкант, на его лысой голове играли отблески огня.
Увидев входящего Жиля, все трое на мгновение замерли. Волынка издала душераздирающий звук, девочка застыла с поднятой ногой, как будто боялась, что если она ее опустит, то нацеленные пистолеты выстрелят, Сен-Мелэн же так и остался сидеть с расставленными руками, его нижняя челюсть отвисла. Он стал похож на механическую куклу, у которой лопнула пружина. Однако он быстро пришел в себя, нахмурился, его лицо, почти такого же цвета, что и волосы, побагровело.
– Кто вы? – заорал он. – Что вам надо?
– Поговорить с тобой! А потом сам увидишь…
– Странная манера приходить поговорить с пистолетами в руках.
– Вот именно! Я плохо выразился. Мне следовало сказать: допросить… допросить тебя, Тюдаль де Сен-Мелэн, о смерти твоей сестры, которую ты подло убил.
За спиной Жиль услышал тихий испуганный возглас Корентины, а затем ее вопль:
– Осторожно!
Из угла, где сидел Йан Буксовая Голова, со змеиным свистом вылетел нож, пущенный умелой рукой. Инстинктивно дернув головой. Жиль уклонился от него, но лезвие все же оцарапало ему щеку. Его реакция была мгновенной: выстрел из пистолета – и человек с волынкой согнулся пополам; поток крови хлынул из его рта…
– Первый! – невозмутимо ответил Жиль.
Тюдаль хмуро смотрел, как умирает его верный слуга, глаза его были мутными от выпитого.
Вдруг, обезумев от ярости, он рванулся к столу, чтобы схватить лежавший на нем пистолет. Но Корентина опередила его. Проскользнув, словно змея, между столом и крестом, она схватила оружие и исчезла под толстой дубовой столешницей.
