Неукротимое томление - Уильямсон Пенелопа (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
— Меня много раз били, — сказала она, чтобы укрепить свой упавший дух. — В том числе и специалисты в этом деле. И никакие кровожадные темные дикари не одолеют Делию Макквайд.
Духовидец схватил ее за руку и толкнул вперед.
— Беги! Быстрее беги!
Делия побежала. Она перебирала ногами так быстро, что первые удары просто скользили по ней. Но абенаки стояли теснее в середине строя, и удары сыпались чаще. От боли она обезумела и почти ослепла.
Она подняла руку, чтобы защитить лицо, и сильнее заработала ногами, но они вязли в мягкой земле. Помост был прямо перед ней, и она ликовала оттого, что смогла через это пройти.
В этот момент ребенок в возрасте Тилди воткнул палку ей между ног.
Делия упала как подрубленное дерево, не успев даже подставить руки, чтобы смягчить удар. Она прикусила язык, и горячая соленая кровь наполнила ее рот. В ушах стоял страшный звон. Индейцы набросились на нее и стали безжалостно избивать.
Она ухитрилась встать на четвереньки. Глаза заливала кровь от удара, рассекшего ей лоб. Она вырвала дубинку из рук ребенка, из-за которого упала, и опустила ее на двух ближайших мучителей. Женщина отскочила, вскрикнув от удивления и боли, и выронила палку. Схватив и ее, Делия качаясь поднялась на ноги.
— А-ооу! — заорала она и двинулась на них. Она больше не была Делией Паркес, уважаемой женой фермера. Она снова стала Делией Макквайд, девчонкой из таверны, и обернулась к атакующим, размахивая дубинкой и выкрикивая все мерзкие, гнусные слова, которые выучила в портовых кабаках Бостона. Она била сейчас всех сразу — своего вечно пьяного отца, пьяниц, что лапали ее в «Весельчаке Лионе», Нэта, который брезговал ею и заставил чувствовать себя никчемной, Тома Муллинза, укравшего ее поцелуй, и Тая... Тай похитил ее сердце, а при этом оберегал свое собственное, пока не стало слишком поздно, слишком поздно... Она сражалась с ними всеми, со всеми мужчинами, которые мучили ее, распоряжались ее жизнью, хотели подчинить ее себе и плевали на то, чего хотела она.
Ошеломленные ее неистовством, индейцы стали пятиться от взмахов ее бешеной дубинки... вдруг сокрушительный удар вышиб дубинку из ее руки.
Она обернулась, задыхаясь, отбросив волосы с лица, и вся напряглась в ожидании удара томагавка Духовидца, который оборвет ее жизнь.
Но она увидела не Духовидца.
Этот человек был выше и шире в плечах, и к тому же лет на тридцать старше. Седые пряди виднелись в его длинных черных волосах, и морщины избороздили его резко очерченное лицо, особенно вокруг его черных, как маслины, глаз и твердого рта. На нем была расшитая рубашка и длинная юбка, отделанная перьями птиц и раковинами. На шее у него висело французское серебряное ожерелье, а на голове красовалась бобровая шапка с белым пером. Делия сначала думала, что вождь племени — Духовидец, но сразу поняла, что именно этот человек — глава племени.
От его взгляда кровь застыла у нее в жилах, Делия была уверена, что он прикажет убить ее. Но он повернулся к тем, кто раньше стоял в цепи, а сейчас сбился в орущую разъяренную толпу, и что-то спросил, указывая еа Делию. Индейцы тут же горячо заговорили, тыча в нее пальцами и потрясая кулаками.
В этот момент через толпу пробился Духовидец. Он что-то сказал резким хриплым голосом, и крики прекратились. Потом он с вызовом посмотрел на вождя.
Рядом с Делией появился священник в черной рясе.
— Обычно судьбу пленника решают женщины, — сухо пояснил он, — а они говорят, что ты должна умереть на костре. — Он показал на помост для пыток. — Они говорят, что у тебя сердце воина, и, значит, ты должна умереть смертью воина.
Его тонкие губы сложились в насмешливую улыбку.
— Ты должна быть польщена.
Делия нисколько не была польщена — она ужаснулась. Она посмотрела на высокого индейца, который объявил ее своей рабыней. Ей пришлось дважды глотнуть, прежде чем она смогла заговорить.
— А Духовидец, — громко спросила она, — что он говорит?
— Он заявил, что берет тебя своей второй женой. — Это было сказано вождем на чистом английском языке. Его голос прозвенел во внезапно наступившей тишине.
Делию попеременно охватывали облегчение и ужас. Она не собиралась умереть на костре, но другой вариант...
— А если я... — Она одарила Духовидца слабой и трогательной улыбкой. — Дело в том, что я... я, конечно, польщена, но...
«Делия, ты просто идиотка, заткнись, прежде чем тебя привяжут и поджарят как рождественского гуся».
Мрачные глаза Духовидца с вызовом оглядели ее.
— Ты обязательно станешь моей женщиной, Лузифи, — сказал он.
Но другой голос, более глубокий и резкий, оборвал его слова.
— Эта женщина принадлежит мне!
