Скарлетт - Риплей Александра (читаемые книги читать .TXT) 📗
Черные глаза Тони сверкали от возбуждения. Алекс не сводил с него глаз. Фонтейны всегда любили хорошую драку. И ненавидели дисциплину.
— Как выглядят индейцы? — спросила одна из Тарлтонских девиц. — Они вправду пытают людей?
— Тебе не стоит об этом знать, — сказал Тони, и его смеющиеся глаза погрустнели. Затем он улыбнулся. — Они умны, как черти, когда дело доходит до драки. Рейнджеры сразу поняли, если они хотят побить красных дьяволов, им придется приспосабливаться к ним. Да, мы можем обнаружить человека или животное по следам на голой скале лучше, чем любая охотничья собака. Никто не сравнится с техасским рейнджером, и никто не ускользнет от него.
— Покажи всем свои шестизарядки. Тони, — не вытерпел Алекс.
— О, не сейчас. Завтра, может быть, или послезавтра. Салли не хочет, чтобы я продырявил ей стены.
— Я не прошу тебя палить из них, я сказал, покажи их, — Алекс ухмыльнулся своим друзьям. — У них рукоятки из резной слоновой кости, — похвастался он, — и вы только дождитесь, когда мой маленький братец приедет к вам верхом в большом седле в западном стиле. На нем столько серебра, что вы ослепнете от его блеска…
Скарлетт улыбнулась. Она должна была знать: Тони с Алексом всегда были первыми дэнди во всей Северной Джорджии. Тони явно не изменился ни капельки. Сапоги на высоких каблуках и серебряное седло. Она могла поспорить, что он вернулся с такими же пустыми карманами, как и во время бегства от виселицы. Было большой глупостью — обзаводиться серебряными седлами, когда дом в Мимозе нуждается в крыше. Но для Тони это так и должно быть. Это значило, что он все еще был Тони. И Алекс был так же горд, как если бы он вернулся домой с полным вагоном золота. Как она любит их обоих! Они могли остаться ни с чем, только с фермой, на которой надо вкалывать, но янки не сломили Фонтейнов.
— Господи, как бы мальчики хотели скакать и полировать серебро своими задами, — сказала Беатриса Тарлтон. — Я прямо вижу близнецов сейчас.
У Скарлетт замерло дыхание. Зачем надо миссис Тарлтон все испортить таким образом? Зачем портить такое счастливое время, вспоминая, что почти все их старые друзья умерли?
Но настроение не испортилось.
— Они бы не удержали своих седел и недели, мисс Беатриса, вы знаете это, — ответил Алекс. — Они их или проиграли бы в покер, или бы продали, чтобы купить шампанское в конце вечеринки. Помните, когда Брент продал всю мебель из своей комнаты в университете и купил всем ребятам, которые не пробовали курить, долларовые сигары?
— А когда Стюарт проиграл свой костюм в карты, и ему пришлось покинуть вечеринку, завернувшись в коврик? — добавил Тони.
— Помните, когда они заложили все книжки Бонда по законодательству? — сказал Джим Тарлтон. — Я думал, что вы с них живых сдерете шкуру, Беатриса.
— Она у них всегда опять отрастала, — сказала миссис Тарлтон, улыбаясь. — Я попыталась переломать им ноги, когда они подожгли ледник, но они бегали слишком быстро, я не могла поймать их.
— Это было время, когда они пришли в Лавджой и спрятались в сарае, — сказала Салли. — Коровы на целую неделю остались без молока, когда они попытались сами надоить себе ведро.
У каждого была своя история о близнецах Тарлтона, и эти истории напомнили о других их друзьях и братьях — всех ребятах, которые не вернулись домой. Рассказы эти были проникнуты любовью, и темные уголки комнаты постепенно наполнялись ожившей улыбающейся молодостью тех, кто умер, но о них вспоминали с любовью, а не с отчаянной горечью.
Старшее поколение также не было забыто. У всех, кто собрался вокруг стола, были богатые воспоминания о старой мисс Фонтейн, острой на язычок бабушке Алекса и Тони. И об их матери, прозванной Молодой Мисс, пока она не умерла в свой шестидесятый день рождения. Скарлетт обнаружила, что может добродушно подсмеиваться над привычкой своего отца напевать песни ирландского восстания, когда он, как он говорил, «принял каплю или две», и даже слушать, как говорят о маминой доброте, без замирания сердца, что было раньше мгновенной реакцией на упоминание имени Эллин О'Хара.
Тарелки давно опустели, огонь в камине догорал, а разговор все продолжался, и выжившие вернули к жизни всех любимых, кто не мог уже быть здесь, чтобы приветствовать Тони. Это было счастливое время, когда заживали душевные раны. Тусклый мерцающий огонек масляных ламп не освещал шрамов и рубцов, оставленных армией Шермана в прокуренной комнате. На лицах собравшихся у стола не было морщин, на их одежде не было заплат. В эти короткие мгновения казалось, что Мимоза была перенесена в безвременное место, где не было боли, и не было войны.
Много лет назад Скарлетт поклялась себе, что никогда не будет оглядываться назад. Воспоминания довоенных лет, тоска по ним только причинят ей боль и ослабят ее, а ей нужна была вся ее сила и целеустремленность, чтобы выжить и защитить свою семью. Но общие воспоминания в столовой Мимозы не были источником слабости. Они придали ей силы, они были доказательством, что хорошие люди могут пережить любые потери и сохранить способность любить и смеяться. Она гордилась, что была в их числе, гордилась, что могла назвать их своими друзьями, гордилась, что они были теми, кто они есть.
Домой Уилл шел впереди багги, неся сосновый факел в руке и освещая дорогу лошади. Ночь была темной, и было очень поздно. В безоблачном небе звезды светились так ярко, что месяц казался почти прозрачным, бледным. В тишине раздавалось цоканье копыт.
Сьюлин дремала, но Скарлетт не поддавалась сонливости. Она хотела, чтобы вечер не заканчивался, чтобы его теплота и счастье продолжались вечно. Каким сильным выглядел Тони! И каким полным жизни, довольным своими смешными сапогами, самим собою, всем. Тарлтонские девицы вели себя, как рыжие вредненькие котята перед миской сливок. Интересно, какая из них заполучит его? Беатриса Тарлтон, безусловно, проследит, чтобы одна из них поймала его!
Заухала сова в придорожном лесу. Скарлетт хихикнула про себя.
Они еще не проехали и половины пути до Тары, когда Скарлетт вспомнила, что не думала о Ретте уже много часов. Меланхолия и беспокойство сразу свалились на нее, как свинцовый груз, и она заметила вдруг, что ночной воздух был холодным и она замерзла. Скарлетт поглубже завернулась в свою шаль.
Я не хочу думать ни о чем сегодня. Я не хочу испортить это хорошее состояние. Спеши, Уилл, здесь холодно и темно».
На следующее утро Скарлетт и Сьюлин повезли детей в Мимозу. У Уэйда засветились глаза, когда Тони вытащил свои шестизарядки. Даже Скарлетт была восхищена, когда Тони прокрутил их вокруг своих пальцев и одновременно подбросил вертящимися в воздух, затем поймал и загнал в кобуры, которые висели у него на бедрах на модном, отделанном серебром, кожаном ремне.
— Они и стреляют? — спросил Уэйд.
— Да, сэр, стреляют. И когда ты немного подрастешь, я научу тебя пользоваться ими.
— Крутить так же как ты?
— Ну да, обязательно. Нет смысла иметь шестизарядки, если ты не можешь проделывать с ними такие штуки, — Тони потрепал волосы Уэйда грубой мужской рукой. — Я научу тебя ездить по-западному, Уэйд Хэмптон. Я полагаю, ты будешь единственным парнем в этих краях, который знает, каким должно быть настоящее седло. Но мы не можем начать сегодня. Мой брат собирается преподать мне уроки фермерства. Посмотрю, что это — каждый должен постоянно чему-то учиться.
Тони быстро поцеловал Сьюлин и Скарлетт в щечки, маленьких девочек в — макушки и распрощался.
— Алекс ожидает меня внизу у речки. Почему бы вам не найти Салли? Я думаю, она развешивает белье за домом.
Салли, казалось, была рада их видеть, но Сьюлин отказалась зайти вылить по чашечке кофе.
— Мне надо ехать домой и делать то же, что и ты, Салли, мы не можем задерживаться. Мы просто не хотели уезжать, не поздоровавшись.
И она поторопила Скарлетт к повозке.
— Я не понимаю, почему ты была так груба с Салли, Сьюлин. Твоя стирка обождала бы, если бы мы выпили по чашечке кофе и поговорили о вечеринке.
