Несгибаемый (СИ) - Агекян Марина Смбатовна (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Эрик склонил голову и поцеловал ее. Так крепко, так глубоко приникнув к ее раскрытым устам и так мучительно долго, что она действительно стала задыхаться. Клэр затрепетала и выгнула спину, когда, пройдясь по плавным, невероятно нежным изгибам ее талии, Эрик накрыл ладонью ее грудь. Обоих пронзило такое нестерпимое желание, что весь мир померк. Разговор тоже был уже не нужен, но он все же ответил.
— Я совершил слишком много ошибок… Что бы ни произошло, я никогда больше не отпущу тебя, потому что ты — мое дыхание, Клэр, а человек не может игнорировать собственное дыхание.
Он снова поцеловал ее. Клэр скользнула дрожащими руками по его плечам, ощущая под пальцами горячую атласную кожу, мягкость которой так хорошо помнил еще с тех пор, как ухаживала за ним после ранения. Как часто, Боже, как часто она мечтала вот так же беспрепятственно коснуться его, покрыть поцелуями каждую клеточку его тела, как делал он. Но все разумные мысли вылетели из головы, когда долгий поцелуй вкупе с мучительной лаской его руки, которым он сжимал ее грудь, заставил ее содрогнуться от томительного трепета, который перерос в уже знакомую жажду предвкушения того, что мог дать ей только Эрик.
Она не могла перестать дотрагиваться до него, не могла перестать целовать его, чувствуя не только сумасшедший бег своего сердца, но и то, как его горячее, большое тело трется об нее, вызывая сильнейший озноб. Не помня себя, Клэр целовала его с беззаветной щедростью, отдавая ему всё, что имела.
Эрик знал, что не должен спешить, но огонь желания распалил его настолько, что он едва уже сдерживал себя, но его спасло то, что он пока не снял панталоны. Долгие годы воздержания, не знавшее разрядки тело стремилось к ней с такой силой, что мощная потребность в ней грозила лишить его рассудка. Кровь неслась по венам, высекая настоящий пожар, который словно в тисках сжимал всю нижнюю часть его тела, заставляя содрогаться от необходимости тут же войти в нее. В ушах шумело, но Эрик изо всех сил сдерживал себя, чтобы не напугать Клэр.
Боже, только бы сдержаться и не сделать ей больно.
— Эрик… — выдохнула Клэр, выгнув спину, когда он благословенно отпустил ее губы. Но только для того, чтобы устремиться вниз. Она уже знала, Господи, она теперь знала, что Эрик собирался сделать. Оттого чувство ожидания превратилось в почти невыносимую одержимость до тех по, пока его губы не сомкнулись на ее груди. — Боже!
Издав мучительно-одобрительный удовлетворенный стон, она закрыла глаза и откинула голову назад, хватая ртом воздух. Потому что знала, о небеса, она знал, какие восхитительные ощущения охватят ее в тот миг, когда он начнет целовать ее грудь. Без страха того, что он может остановиться. И он целовал ее с такой трогательной осторожностью и изумительной настойчивостью, терзая ее языком и зубами, что в какой-то момент Клэр подумала, что больше не вынесет этого. Блаженная истома заполнила ее всю до такой степени, что сжимались даже пальцы ног.
Это действительно было так восхитительно, что слезы едва не навернулись на глаза. Боже, неужели она могла бы лишиться всего этого! Если бы она потеряла его… Клэр быстро оборвала эту мысль, уверенная, что никогда не позволит, чтобы с ним хоть что-то случилось. Теперь у нее было то, чего не было никогда. Он любил ее! Боже, любил, даже когда она перестала надеяться на чудо! И принял ее любовь. И зная Эрика, она была уверена, что он никогда не нарушит свое обещание. Ее любовь, как и она сама, были в самых надежных руках самого несгибаемого человека. Слава Богу!
Его губы не знали ни минуты покоя, осыпая влажными поцелуями не только грудь, но и ложбинку. У нее сжималось всё внутри от упоения и восторга. Сжимая рукой чувствительное полушарие, он стал покрывать поцелуями ее подрагивающий живот и даже коснулся маленького пупка. Разливающаяся по всему телу услада сводила с ума, и Клэр боялась, что от испытываемого наслаждения у нее разорвется сердце, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Ее так стремительно захватили его ласки, что она уже не могла дышать…
— Эрик…
Он улыбнулся, наслаждаясь вкусом ее бархатистой кожи, изящными линиями божественного тела. Боже, он даже не подозревал, что она может быть такой чувствительной, но разве не она разбудила в нем все его давно позабытые чувства, отвечая на его ласки с такой пугающей доверчивостью и обезоруживающей нежностью, что он мог сгореть без остатка.
Вдыхая пьянящий запах ландышей, он приподнялся и снова навис над ней. От долгих попыток сдержать себя напряглись мышцы, испарина выступила на лбу, заливая глаза. Опустив колено между ее бедер, Эрик снова с безудержным огнем поцеловал ее раскрытые губы, испивая ее, доводя почти до исступления, вбирая ее в себя до тех пор, пока не прижал руку к золотистому треугольнику внизу ее живота.
Опьяненная, почти без сил, Клэр вздрогнула и замерла, сжимая его плечи так, будто стремилась отстранить его от себя. Тяжело дыша, Эрик подчинился, тут же подняв голову. Он заглянул в мерцающие потемневшие глаза, чувствуя давление ее пальцев, и старался усмирить дыхание и взять себя в руки, чтобы не взорваться, чтобы не пугать ее.
— Я люблю тебя, — шепнул он, надеясь, что это поможет, но ее натянутая улыбка сказала, как сильно она перепугана. Опустив еще ниже голову, он прижался к ее щеке своей и шепнул прямо в ухо: — Ты ведь знаешь, что бывает в первую брачную ночь?
Клэр залилась таким густым румянцем, что была уверена, эту краску никогда не смоет с лица. Она дрожала и не могла пошевелиться, ощущая прикосновение его пальцев к тому месту, о котором даже боялась подумать. Еще и потому, что все его ласки усиливали безумное томление, которое образовалось там и с одним его прикосновением взорвалось и легкой волной разлилось по всему телу, заставив ее выгнуть спину.
— Боже, — прошептала она, зажмурившись. Клэр прижалась лбом его плечу, не понимая, что с ней происходит, и прикусила губу, чтобы сдержаться, но это было совершенно невозможно сделать, когда его пальцы вновь пришли в движение. — Эрик… — протяжно застонала она, обхватив его за шею так, будто боялась умереть. Боялась, что еще от одной такой пронзительной ласки рассыплется на части.
Эрик пытался помочь ей привыкнуть к новым ощущениям. Найдя ее губы, он поцеловал ее, не переставая ласкать ее, ощущая, как она дрожит и еще сильнее сжимает пальцами его плечи. Он горел, ощущая ее жар пальцами, и когда понял, что сердце вот-вот лопнет в груди, что она уже готова, даже не понимая этого, Эрик приподнялся и лег на нее.
Он хотел ее, Боже, так отчаянно хотел, что больше не мог сдерживаться, ощущая резкие пульсирующие волны, которые пробегали по спине, заставляя его наполниться огнем, способным испепелить его. Приподнявшись на локте, он с трудом открыл глаза и посмотрел на нее. И снова погладил ее там.
Изогнувшись, Клэр закрыла глаза и издала такой протяжный стон, что он чуть было не потерял голову.
— На этот раз я пойду до конца, Клэр, — прошептал он, глядя на одинокую жилку, которая безумно билась под белоснежной кожей на ее шее.
Открыв глаза, словно опьяневшая, Клэр заглянула в его пылающие глаза. Его безудержные ласки истощили и заставили ее ослабнуть настолько, что она едва могла пошевелиться. У нее не только трепетало тело. У нее пульсировало и горело там, где он недавно касался ее. Чувствуя, как горят щеки, Клэр дрожащей рукой откинула от его лба прядь черных волос, боясь пошевелиться, уверенная, что очередная волна собьет ее с ног и просто раздавит.
— Я очень на это надеюсь, любовь моя, — молвила она, чувствуя такую безграничную любовь к нему, что повлажнели глаза.
— На этот раз я сделаю то, что не осмеливался сделать, пока у меня не было твоей любви.
У нее перехватило в горле.
— Она вся принадлежит тебе. Без остатка.
Подхватив ее дрожащие губы своими, Эрик убрал руку, лихорадочно расстегнул пуговицы на панталонах и, едва дыша, подался вперед.
Клэр снова замерла, сжимая его плечи так, будто он собирался убить ее. Оглушительная нежность сжала ему сердце так, что Эрик вновь прижал руку к ней, отвлекая, воспламеняя, дразня ее до тех пор, пока она не стала дрожать вновь. Не переставая целовать ее, Эрик понял, что нельзя больше медлить, иначе страх помешает ей полностью погрузиться в чарующее волшебство этого мгновения. Изо всех сил сдерживая себя, он с величайшей осторожностью подался вперед. Обволакивающие жаркие глубины приняли его с такой будоражащей готовностью, что он застонал, а потом действительно потерял голову.
