Распутница - Роджерс Розмари (прочитать книгу TXT) 📗
– Нет… не надо! – Если бы это было возможно, я бы заткнула ему рот. Почему, ну почему он так себя ведет? И как можно так быстро меняться? – Нет необходимости напоминать мне о… о… – Сделав глубокий вдох, я заговорила более ровным голосом: – В любом случае возможные последствия вас вряд ли будут касаться, потому что… потому что, как вы снова мне напомнили, вы… вы такой, какой вы есть! Если позволите, я не хотела бы говорить об этом – о том, что между нами произошло.
Мне показалось, что я слышала, как он тоже глубоко вздохнул и сказал сухим, лишенным эмоций тоном:
– Прошу прощения, мисс Виндхэм. Конечно, вы совершенно правы, и я могу заверить вас, что впредь не стану проявлять подобной дерзости.
Я молчала.
– Надеюсь, вам достаточно удобно? – добавил он. – Дом уже вот-вот покажется.
– Неужели вы действительно бывали здесь раньше? – не удержалась я от вопроса и быстро добавила, чтобы продлить разговор: – Мы сегодня ждем на ужин гостей, но я уверена, что папа захочет выпить с вами бокал хереса…
– Но ведь я приглашен на ужин! Вы разве не видели списка гостей? Я прихожусь четвероюродным братом или чем-то в этом роде графине, которая, как я понимаю, является мачехой вашей подруги. Думаю, это она устроила, чтобы меня пригласили. Она очень важная персона – моя кузина Корнелия, вы не находите?
Сказать, что я была шокирована – значит, ничего не сказать. Это известие меня просто ошеломило. Ведь он аболиционист, курьер организации, которую называют «Подземной железной дорогой»! Как такое возможно? Разве что он выдает себя за другого человека… Разве что…
– Но… но ведь семья Мачехи из Южной Каролины! – крикнула я и попыталась, рискуя жизнью, повернуться, чтобы увидеть выражение лица Блейза. – У них есть рабы, и у всех их друзей тоже, так почему же вы…
– Осторожнее!
Я едва не вылетела из седла, и руки Блейза сжали меня сильнее.
– Вы очень неловки… Да сидите же спокойно, черт возьми! Помнится, вы говорили, что умеете ездить на лошади!
– Но я ничего не понимаю! Как же вы стали?..
– Боюсь, что для долгих объяснений нет времени, мисс Виндхэм. – Голос его звучал сухо. – Особенно учитывая то, что нас уже почти обнаружили… Как я понимаю, сюда едут Хэм и Рекс. Но кое-что я все же могу вам сказать, учитывая то, что вы и сами скоро многое узнаете. Да, моя семья действительно с Юга – по отцовской линии. И любая дама с Юга скажет вам, что мы с ней состоим в той или иной степени родства. Пожалуй, тут доходит до кровосмешения. Но… но я считаю, что никто не должен никем владеть, Триста. И это все, что я хотел вам сказать.
Услышав эту последнюю решительную фразу, я замолчала. Тут к нам подскакали два конюха. Когда они увидели меня и узнали моего так называемого спасителя, на их лицах появилось облегчение.
– Мистер Блейз! Добро пожаловать! А вы, мисс… ваш папа очень беспокоился… хотя я не сразу сказал ему, что лошадь вернулась домой одна.
Я видела, что Хэм избегает моего взгляда, и невольно покраснела. Вероятно, он поехал меня искать и увидел… О Боже! Что же он увидел?
– Мы не ожидали, что вы снова навестите нас так скоро, мистер Блейз. Мы все думали…
– Чего там думать, Рекс! Мистер Блейз и молодая леди хотят вернуться в дом. Вишь, как они смотрят туда?
Насколько я помню, на этом разговор закончился. Блейз Давенант – чопорный незнакомец, которого я только что встретила, – вернул меня в прохладу дома и любезно все объяснил за меня бедному папе, который выглядел ужасно обеспокоенным и расстроенным.
К счастью, никто из приглашенных еще не успел приехать, а стало быть, не мог и заметить моего жалкого вида. Пожалуй, это было единственное, в чем мне повезло. Приехали ли они сейчас? А Мачеха – как мог Блейз быть родственником такой женщины? Несомненно, она сунет и в это дело свой длинный нос и вместе с надутым доктором Уайзом станет осуждать меня за поездки без сопровождения. А Фернандо… Нет, я и так уже о слишком многом передумала, мысли кружатся в голове, как жужжащие мухи. Мне стало жарко, я задыхалась в закрытой комнате, а все тело, каждая его клеточка ныли и болели. Конечно, это моя ошибка, как саркастически напомнил мне Блейз. Я сама предложила ему себя, а беспринципный негодяй поспешил этим воспользоваться.
«Я насиловал бы вас бесчисленное число раз и всеми мыслимыми способами…» Почему мне запомнилась даже интонация его голоса? И теперь, когда он меня лишил девственности и изнасиловал… надоела ли я ему?
«Ты просто дура, глупая дура!» – устало повторял мне внутренний голос. Он без всякой жалости напомнил о возможных последствиях. У него, конечно, нет совести – он это ясно продемонстрировал. Я встала и подошла к туалетному столику. Доктор оставил там темно-коричневую бутылку с этикеткой «Лауданум. Две капли на стакан воды или слабого чая». Ну что ж, вода есть. Две капли – вот они! А теперь я, возможно, засну, как предписано, и перестану перебирать в памяти то, что случилось и что уже нельзя изменить или забыть.
Глава 7
Я снова видела во сне тигра и снова бежала, задыхаясь от бега. Была ночь, и я могла разглядеть лишь золотистые полосы на его гладкой шкуре. Зверь не отставал, зеленые огни глаз маяками светились в окружавшей меня живой, дышащей темноте. Почему он до сих пор не схватил меня? Я почувствовала, что падаю, лечу сквозь пустоту, пронизанную тонкими лучами света, и вновь оказываюсь лицом к лицу с ним – с пылающим тигром из поэмы Блейка. Внезапно я понимаю, что уже схвачена и съедена моим тигром, так что мы теперь с ним одно целое – я и тигр вместе в одной шкуре… «Я всегда буду твоя, и ты всегда будешь мой. И если мы потеряем друг друга, то всегда найдем друг друга снова, поскольку мы можем изменяться, не изменяясь, и в то же время оставаться одним целым». Эти невысказанные слова проникали в сознание, возникали в сознании. И я знала, что всегда была тигром, а он мной.
Я проснулась вся в поту. Я давно поняла, что временами могу постигать определенные вещи, хотя скоро научилась никому не говорить, что вижу «эти картины», как называла их, когда была моложе. В конце концов, на самом деле никто не хочет знать будущее! Люди больше боятся того, что будет, чем того, что может быть. Да и как ребенок может объяснить подобные вещи? Меня стали называть брухой, то есть ведьмой, и креститься при моем появлении, и вскоре я перестала рассказывать о своих снах, даже если об этом просили. Настолько ли я сама любопытна, чтобы поинтересоваться, что означает для меня именно этот сон? Или я это уже знала?
Через некоторое время дрожь и головокружение, как всегда, прошли… И только тогда я заметила, что сбросила на пол все простыни и лежу, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в колени. Нет, больше никаких капель с опиумом! Потянувшись всем телом, я расправила затекшие члены и глубоко вздохнула. Подойдя к окну, я отодвинула тяжелые шторы, открыла деревянные ставни, а затем и сами окна и вдохнула прохладный вечерний воздух. Встав на колени на скамейку у окна и выглянув наружу, я увидела оранжевые полосы света, льющиеся на зеленую траву из окон нижнего этажа. Часы пробили, и я с удивлением поняла, что еще достаточно рано. Сколько же длился этот сон?
– И чего ты торчишь у окна? Разумеется, ты не так больна, как об этом говорят, – ты ведь вообще никогда не болеешь!
– Мари-Клэр!
– Прошу прощения, что не постучалась, но мне нужно тебя видеть. Как ты знаешь, мне больше не с кем поговорить, а у меня столько всего накопилось! Почему ты не пришла на ужин? Что-то сомнительно, чтобы тебя хватил солнечный удар или сбросила лошадь! Ты не хотела видеть Фернандо?
Зажигая лампы, Мари-Клэр носилась по комнате как вихрь. Задав один вопрос, она не давала мне на него ответить, потому что тут же задавала следующий. Зная ее привычки, я оставалась там, где была, на скамейке у окна. Мари-Клэр беспокойно вилась вокруг меня – прекрасная бабочка в элегантном платье из тафты.
– Ну что? – наконец спросила Мари-Клэр, переставив все в комнате по своему вкусу. – Должна заметить, что ты вовсе не похожа на больную! Чем ты тут занималась, пока торчала в деревне? А ты не хочешь узнать, что делала я?
