Жена самурая (СИ) - Богачева Виктория (бесплатные серии книг .txt, .fb2) 📗
Доказать, что она не была такой уж никчемной.
Она припадала на правую ногу и стала гораздо неповоротливей, пытаясь сберечь раненый бок от новых ударов. А Такеши намеренно атаковал ее туда, видя все слабые места и бреши в защите.
Спустя несколько его ударов она не выдержала и попятилась, а после — потеряла равновесие и неловко упала навзничь, не успев даже сгруппироваться. Такеши в два прыжка приблизился к ней и наклонился, мечом касаясь груди — и она подалась вперед, перевернулась через раненый бок и на излете зацепила нагинатой его плечо.
По толпе прокатился единый вздох удивления, на лицо Наоми упали капли крови, и она, прихрамывая, поспешно отбежала прочь, зажимая рукой свою рану.
— Не сметь ее трогать, — осадил Минамото некоторых людей Токугава, бросившихся к ним из толпы. По его левой руке стекала тонкая струйка крови, а чуть ниже плеча виднелся небольшой, но глубокий порез.
Он посмотрел на Наоми долгим взглядом, против воли чувствуя начинавшееся зарождаться уважение. Девчонка ломала им с отцом все планы, вела себя совсем не так, как пристало воспитанной японской женщине, но… но он видел ее отчаянную решимость, нежелание быть опозоренной, граничившее с помешательством, готовность расстаться с жизнью.
Видел и узнавал. Он ценил в воинах то, что открывала ему сейчас Наоми. Ценил и уважал.
Частично в происходящем была и его вина. Он не предвидел, что девчонка может выкинуть такое, когда выбрал ее после приема у Императора. Не предвидел, что честь для нее станет превыше жизни.
Он сам допустил подобное и должен сейчас все разрешить. Не нанести девчонке серьезных ран, заставить ее сдаться и не вызвать и тени сомнения ни у кого из Токугава.
Нахмурившись, Такеши бросился в атаку, и Наоми изготовилась встретить его натиск. Он был подобен смерчу: такой же быстрый, сильный, смертоносный, несущий разрушения каждым своим жестом, отнимающий жизнь каждым движением меча.
Он перебросил ее через плечо, отправив на встречу с твердой землей, и подождал, пока она отползет в сторону и, пошатываясь, поднимется. Очередной замах, и катана Минамото оцарапала ей плечо. Наоми лишь слабо дернулась, почти ничего не чувствуя: ее тело давно превратилось в один большой сгусток боли. Раной больше, раной меньше — какая разница?
Наоми показалось, что она заметила меленькую брешь в обороне Минамото. Она резко рванула вперед, выполняя подсекающий удар, чтобы подрезать его и лишить равновесия. Такеши выставил вперед правую ногу, и Наоми уже не могла остановиться, чтобы парировать эту атаку. Мощный удар сбил ее с ног, отбросив в сторону. Она врезалась спиной в дерево и застонала, согнувшись пополам. Тяжелый обруч сковал ее грудь, мешая дыханию, а на губах выступила кровь.
Такеши неторопливо приближался к ней, держа катану опущенной, и в унисон его шагам стучало сердце Наоми. Сиплый полувздох-полухрип вырвался из ее высоко вздымавшейся груди, и она взглянула на подошедшего Минамото невероятно яркими глазами.
— Сделай это быстро… — попросила она, дрогнув, и закашлялась кровью.
Глава 5. Милосердие Минамото
— Сделай это быстро… — попросила она, дрогнув, и закашлялась кровью.
Такеши медлил, поигрывая катаной. Его дыхание было по-прежнему спокойным, лишь слегка учащенным, и по нему нельзя было сказать, что он только что дрался. Бой ничуть не утомил его, но разгорячил кровь, заставив ее быстрее течь по венам, и размял тело.
При взгляде на Наоми, распластанную подле его ног, брови Такеши сошлись на переносице.
Девчонка оказалась стойкой, раз все еще сопротивлялась, и значит, ему действительно придется применить силу.
Причинить ей боль.
— Вставай, — приказал он и отступил на шаг.
Наоми вскинула на него воспаленный взгляд, и горькая улыбка скользнула по ее окровавленным губам. Она поморщилась, когда, нашарив на траве катану, встала на ноги — все тело было покрыто царапинами и мелкими синяками: Такеши не часто пачкал о нее меч, предпочитая бить плашмя.
— Ты можешь просто убить меня, — шепнула она и повернула голову, открывая для удара беззащитную шею.
— Ты хотела поединка? Так дерись.
Наоми обожгла его взглядом, но послушно подняла катану, изготовившись. Ноги почти не держали ее, противно дрожа и подгибаясь, и кружилась голова из-за большой потери крови, отчего перед глазами танцевали мушки.
Минамото бросился вперед, и в этот раз Наоми продержалась лишь пару мгновений. Она рухнула лицом вниз, будто подкошенная, и прижала грязную ладонь к кровоточащему боку. Она заплакала бы от унижения, если бы могла. Сил двигаться, сопротивляться больше не было, и теперь ей оставалось уповать на то, что Такеши добьет ее, прекратив издеваться.
Она слышала его шаги и чувствовала, как дрожит земля под щекой. Она увидела его ноги, остановившиеся в метре, и услышала бесстрастный голос:
— Вставай.
Не веря своим ушам, Наоми с трудом подняла голову, смотря на Минамото мутным взглядом. Он не шевелился, и ей пришлось подтянуть ноги к груди и сесть. На задворках сознания мелькнула мысль о том, как жалко она выглядит: испачканная в грязи, растрепанная, валявшаяся у него в ногах…
— Вставай, — по-прежнему спокойно повторил Такеши, даже не глядя на нее.
Дрожащими руками Наоми оперлась о землю и попыталась подняться, но не смогла и вновь упала лицом вниз.
— Вставай, — хлестнул Минамото.
Всхлипнув, Наоми села на колени, чувствуя, как по вискам градом катится пот. Она оперлась о рукоять катаны, вогнав острие в землю, и, распрямившись, мучительно-медленно начала вставать. Ее повело в сторону, и она чуть не споткнулась, но все же устояла на ногах. Ее левая рука висела как плеть, а правая пыталась удержать катану, ставшую вдруг невероятно тяжелой.
Такеши смотрел на нее спокойно и безучастно, и его темные глаза не выражали почти ничего. Он дождался, пока Наоми шагнет к нему, и с коротким, резким замахом ударил ее ребром ладони в бок, прямо в открытую рану. Она тонко вскрикнула и, закатив глаза, без сознания рухнула ему на руки.
Минамото скривился, подхватывая ее, и повернулся к толпе.
— Ты не станешь ее убивать? — Такао вышел вперед, и его голос звучал неожиданно ломко.
— С нее достаточно, — Такеши качнул головой и медленно пошел прочь, в сторону ворот, где их ждали солдаты и слуги. — Мы уезжаем.
Голова Наоми безвольно моталась в такт его шагам — удар вышел слишком сильным, но другого способа не оставалось.
— Ты мог убить ее, — бесстрастно заметил отец, поравнявшись с сыном, когда они ступили на дорожку в саду. Наблюдавшие за поединком Кацуо и Масато следовали за ними бесшумной тенью.
— Не мог. Я себя контролировал.
Кенджи выразительно поднял брови, указывая на ранение Наоми, на кровь, тонкой струйкой стекавшей из ее плотно сомкнутых губ.
— У меня не было выбора, — проследив взгляд отца, ответил Такеши.
— Был, — спокойно возразил он. — Увезти девочку силой. Увезти ее, пока она была без сознания. Не соглашаться биться с ней.
Такеши огрызнулся, если бы смел.
Но упреки отца были справедливы, и потому он смолчал. Пройдя сквозь сад, они вышли к воротам, утопающим в свете восходящего солнца. Он прикрыл заслезившиеся глаза, которые тут же начало щипать и резать, и отнес Наоми в рикшу, привезенную специально для нее. Он чувствовал спиной удивленные взгляды своих людей, но не услышал от них ни единого вопроса.
— Остановимся у ближайшего ручья, — приказал он и, отрезав кусок от сарафана Наоми, зажал им ее рану. Он вскочил на подведенного жеребца и, успокаивая, потрепал того по холке. Молниеносный нервно бил копытами, призывно ржал, вытягивая длинную шею, и рвался в галоп.
Такеши пошел рысью, оставив позади себя отца, рикшу и солдат. Свежий ветер бил ему в лицо, очищая мысли, и трепал широкие полы хакама.
Он нашел ручей, как только они покинули земли поместья Токугава, на границе с небольшим лесом. Спешившись, он жадно припал к прохладной воде, от которой сводило зубы. Такеши напоил Молниеносного и, когда его догнали остальные, сперва не поверил своим глазам: пришедшая в себя Наоми улыбалась, слушая Кенджи, ехавшего рядом с рикшей.
