Бегство от грез - Марш Эллен Таннер (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Тарквин обещал ей, что ни словом не обмолвится Ровене о их разговоре, и миссис Синклер, облегченно вздохнув и поговорив с капитаном о том о сем еще в течение нескольких минут, спустилась к себе в каюту.
Тарквин остался стоять на палубе, там, где миссис Синклер его покинула, и смотрел на белые барашки волн. Он не думал о Ровене де Бернар и о том, что узнал о ее поступках от миссис Синклер. В своих мыслях он возвратился сейчас к событиям прошлого, о которых давно забыл. Его младший брат Джейми всегда выступал в защиту слабых и приниженных, особенно арендаторов Лонгбурна, и если их подозревали в воровстве или незаконной охоте в чужих владениях, Джейми горячо призывал судей не выносить слишком строгий приговор.
Отец Тарквина состоял в должности главного шерифа и одновременно мирового судьи графства Дорсет, и бесчисленное число таких дел рассматривалось в судах этого графства. Джейми никогда не пропускал случая, чтобы выступить в защиту обвиняемых. Было совершенно очевидно, что он со временем мог бы стать превосходным адвокатом, и в кругу семьи уже было решено, что он будет служить в парламентском суде по достижении требуемого возраста. Но, к сожалению, он не стал считаться с мнением отца и матери и пошел по стопам своего старшего брата, поступил на службу в армию и дни свои окончил в битве под Лейпцигом.
Мысли о брате болью отозвались в сердце Тарквина. Задумавшись, он не заметил, что солнце село, что кто-то из проходивших мимо членов команды вежливо его поприветствовал, но Тарквин на его приветствие не ответил.
Пакетбот «Илайджи Дандэс» держал курс на запад. Погода портилась, холодный ветер пронизывал до костей. Сначала накрапывал мелкий дождик, затем пошел дождь со снегом, и капитан суденышка стал опасаться за паруса, которые обледенели и могли треснуть. Порывы ветра налетали с такой бешеной силой, что пассажиры не отваживались появляться на верхней палубе и проводили время внизу за скучными разговорами о капризах погоды.
Замерзшие гавани на пути их следования, занесенные снегом окрестности производили впечатление жуткое и мрачное. На очередной стоянке поднявшиеся на борт пассажиры принесли весть, что королевская почта бездействует, а типографии по причине страшных холодов перестали печатать газеты. Сильные снегопады обрушились на Мидленд и отрезали его от остальной части Англии. В самом Лондоне и в его окрестностях дороги сковала гололедица, лошади скользили и падали, а повозки переворачивались.
Что касается Ровены де Бернар, то холод, от которого немели пальцы рук и ног, она переносила довольно безболезненно. В Шотландии зимы стояли суровые, и она получила соответствующую закалку. А вот к пронизывающему ветру, бешено и злобно бороздившему морскую поверхность и перехватывающему дыхание, она не могла привыкнуть. Поэтому ей приходилось торчать в кают-компании с ее затхлым, спертым воздухом, волей-неволей терпя общество пассажиров, пытавшихся завязать с ней знакомство. Все это действовало ей на нервы. Время тянулось скучно и однообразно, и Ровена пожалела, что не стала дожидаться весны, чтобы добраться до Фолмауса посуху. С Тарквином она виделась редко, что, как ни странно, вызывало в ней недовольство. Если бы капитан Йорк более внимательно относился к своим обязанностям сопровождающего, то она была бы избавлена от необходимости терпеть призывные взгляды ехавших на пакетботе мужчин. Впрочем, ничего, что переступало бы границы приличия, не могло произойти под бдительным оком миссис Хелин Синклер.
Капитан Йорк редко появлялся в кают-компании или на палубе, и Ровена с удивлением подумала, не преднамеренно ли он ее избегает.
Она давно поняла, что капитан относится к типу людей, которые любят одиночество и не терпят пустых разговоров. Однако, считала она, он мог бы проявить к ней больше дружелюбия и внимания! Но куда там. Из него слова не вытянешь, если не сказать больше. Его визиты были редкими и короткими, и он совершенно не замечал ее украдкой брошенных взглядов.
Ровена с неохотой призналась себе, что его лицо, хотя и немного худое и острое, необычайно привлекательно. Выражение затаенной суровости не покидало его, и даже когда капитан Йорк улыбался, его серые глаза оставались холодными. Роста он был выше среднего, свою полковую форму носил с достоинством и у тех немногих дам, которые также очутились на этом судне, при виде его пульс начинал учащенно биться. Но капитана их явное расположение совершенно не трогало. А может быть, в его душе еще не прошла боль от утраты брата, погибшего в битве под Лейпцигом, о чем тетушка Файоуна рассказала ей, Ровене, незадолго до прибытия капитана в Глен Роуз. Сам капитан, очевидно, в сражении не участвовал, так как получил ранение в бедро и находился в госпитале. Ровена предполагала, что рана еще не зажила и причиняет капитану боль. Она заметила, что с наступлением холодной погоды движения капитана Йорка стали более скованными: ей хотелось сказать капитану теплые и добрые слова, но у нее не хватило решимости. Она не забыла, что за подобное выражение чувств он уже раз сделал ей замечание – там, на лестничной клетке в замке Лесли.
Тарквин Йорк, продолжала размышлять Ровена, человек малообщительный и недоступный: скоро им придет время проститься, и не стоит добиваться его внимания. Нет, она не будет искать его общества.
Однако намерениям Ровены не суждено было осуществиться, так как через три дня капитану пришлось сделать незапланированную остановку в портовом городке Ипсуич. Дело в том, что у одной молодой женщины на судне начались преждевременные роды. Миссис Синклер, родившая четырех детей, помогла ей сойти на берег и всячески пыталась ободрить и утешить молодую женщину, и ей, можно сказать, это удалось, так как присутствие миссис Синклер действовало успокаивающе на пребывающую в расстроенных чувствах молодую женщину, которой вскоре предстояло стать матерью. Ровена отправилась вместе с миссис Синклер, которая ни за что не хотела оставлять девушку одну без своего присмотра.
Качка страшно надоела Ровене, и ей не терпелось поскорей почувствовать под ногами твердую землю. Вместе с ними поехал и Тарквин, без помощи которого, как считала миссис Синклер, они не могли бы справиться. Начинало темнеть. Они сумели быстро найти карету, с большими предосторожностями уложили в нее роженицу и тронулись в направлении городка. Дорога сильно обледенела, ноги у лошадей разъезжались, и они падали. Капитан Йорк помогал подняться несчастным животным, и они, понукаемые кучером, продолжали медленно продвигаться вперед. Карету трясло и мотало на неровной дороге. К тому же было очень холодно. Беременная женщина уже не могла сдержать своих криков и стонов. Облегчить ее страдания Ровена не могла, она только гладила ее напряженные руки и молила Бога, чтобы эта длинная утомительная дорогая побыстрее закончилась.
За годы работы в винокурне Ровена не была избавлена от разного рода неприятностей, на себе испытала все те тяготы, с которыми была сопряжена ее работа. А вот с мучениями и переживаниями женщины, которой предстояло произвести на свет живое человеческое существо, она столкнулась впервые: крики, исторгаемые роженицей, сильно пугали Ровену.
– Старайтесь успокоиться, мое золотце, дело-то ведь это для женщин обыденное, – с нежностью в голосе утешала роженицу миссис Синклер. – Произволением Господа нашего, много страдавшего, велено женщине в муках и боли производить на свет живое существо. Преодолей страх свой. Боль твоя скоро пройдет.
Через несколько минут карета остановилась перед каменным домом на тихой улочке. В дверях появился доктор, только что отужинавший. Миссис Синклер помогла ему отвести в дом стонавшую женщину.
Лошади нетерпеливо переступали с ноги на ногу. Ровена, оставшаяся в карете, ежилась от холода и краем глаза наблюдала, как капитан Йорк осаживал лошадей. Через несколько минут из дверей дома вышла миссис Синклер: ветер трепал ее юбку и пытался сорвать шляпку.
– Ну, слава богу! – бодро произнесла миссис Синклер, когда капитан помог ей сесть в карету. – Наша роженица попала в надежные руки. Доктор сказал, что мы успели вовремя. И здесь, капитан, не обошлось без вашей помощи, без вас нам бы пришлось трудно. В числе наших сопровождающих нет никого, чье умение обращаться с лошадьми сравнилось бы с вашим.
