Почти джентльмен - Розенталь Пэм (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
«Интересно, долго ли еще ехать?» – гадал Дэвид, нетерпеливо поглядывая в окно. Погода обещала испортиться. Несмотря на яркое солнце, вдали уже громыхали раскаты грома. К полудню у Дэвида в животе заурчало: его утроба вторила приближавшейся грозе. В конце концов ему пришлось остановиться возле маленькой гостиницы и купить жареных каплунов (для себя и своего кучера), а еще хлеба, сыра и эля (про запас).
Они догнали карету Марстона у Роуэн-он-Клоуз.
– Поезжай вон на тот пригорок, – велел Дэвид кучеру. – Я хочу осмотреть окрестности.
Дикерсон молча кивнул. В его взгляде читалось легкое недоумение. «Он думает, что я сошел с ума, – мысленно усмехнулся Дэвид. – Я веду себя как какой-нибудь рифмоплет, путешествующий по Озерному краю. Что ж, возможно, он прав: кажется, я действительно спятил».
Однако панорама местности успокоила Линсли. Он увидел карету Марстона. Она стояла перед каменным домом. Кучер нес к крыльцу сундук своего господина. Итак, Марстон останется здесь, во всяком случае на ночь. На глазах у Дэвида юноша выпрыгнул из кареты, обогнал кучера и чуть ли не бегом устремился к дому. «Как видно, здесь живут дорогие ему люди», – подумал Дэвид, охваченный острой завистью.
Но в данный момент ему следовало побеспокоиться о других вещах – более важных, чем симпатии мистера Марстона. Небо угрожающе хмурилось – надвигалась гроза.
– Может, повернем назад и остановимся в той гостинице, что за несколько лье отсюда? – спросил Дикерсон, когда стало ясно, что его господин не собирается принимать решение самостоятельно. – Лошади испугаются грома и молний.
А если Марстон исчезнет ночью, пока никто за ним не следит? Маловероятно, но возможно. Дэвид вспомнил слова неизвестного барона: «Создается впечатление, что он просто растворяется в воздухе».
Со своей позиции Дэвид видел Стоукса. Парень остановился внизу, в маленьком перелеске, и дрожал от холода.
«Нет, я никуда не уеду, пока он здесь».
Но как быть с лошадьми? Дикерсон прав: они испугаются грома и молний.
Дэвид уже собирался сказать кучеру, чтобы тот оставил его здесь на ночь, когда его взгляд наткнулся на разрушенный коттедж у вершины холма.
– Как ты думаешь, Дикерсон, мы могли бы там переночевать? Лошадей поставим вон в то старое здание. Кажется, крыша цела, во всяком случае, с западной стороны. Я буду караулить всю ночь. Понимаешь, там, внизу, есть человек, который нуждается в помощи.
Дикерсон метнул на господина еще более недоуменный взгляд, но согласился с планом. Дом и впрямь казался вполне прочным. У них были теплые одеяла и фонарь, а еще вкусный сыр и эль из гостиницы.
Кучер и лошади расположились в заброшенном доме, а лорд Линсли остался сидеть в карете и следить за каменным домом, в котором скрылся мистер Марстон.
Где-то около полуночи пошел дождь. Дэвид слушал его успокаивающе-монотонный шум…
Час спустя его разбудил громкий удар грома. Но это был не единственный звук, долетевший до ушей Линсли. Кто-то изо всех сил колотил в запертую дверцу кареты.
– Пустите меня, черт возьми, или я умру от холода! Стоукс!
Как видно, вспышка молнии осветила вершину холма, и он заметил стоявшую там карету. От его ударов скрипели рессоры. Еще немного, и он разобьет окно.
У Дэвида под сиденьем был спрятан пистолет, но он почему-то решил, что оружие не понадобится, и медленно открыл дверцу.
– Добрый вечер, дружище. Позволь предложить тебе остатки эля.
Стоукс протиснул в карету свое крупное тело и немедленно ухватил Дэвида за горло.
«Так я и думал! – мелькнуло в голове у Линсли. – Этот парень слишком большой и неуклюжий для борца». Он вырвался из лап Стоукса, вытолкал своего обидчика из кареты и набросился на него с кулаками. Два дюжих мужчины повалились на землю и принялись кататься по грязи. Стоукс лягался и рычал, но Дэвиду удалось подмять его под себя. Драка послужила ему хорошей разрядкой: она помогла снять накопившееся за день напряжение. Жаль, что Марстон не был восторженным свидетелем его победы. Привязанная к дереву испуганная лошадь Стоукса оказалась единственным существом, Наблюдавшим за ночным сражением.
– Вы хороший боксер, сударь, – пробормотал Стоукс, но Дэвид принял его слова за грубую лесть, ибо сам он никогда не посмел бы назвать грязную потасовку боксом.
– А ты умеешь проигрывать. Я поставил своих лошадей вон в том полуразрушенном здании. Давай отведем туда и твою кобылку. Ты не хочешь сесть в карету и промочить горло элем? Мы могли бы обсудить твои боксерские способности. Боюсь, тебе не хватает стратегии. Впрочем, есть и более интересные темы для разговора. Например, каким ветром двух добрых парней – то есть нас с тобой – занесло в такое гиблое место, да еще в такую непогоду.
Той грязи, что они принесли с собой в карету, вполне хватило бы для посадки нескольких бушелей репы. Стоукс заполнил собой немалую долю пространства, но Дэвид отнесся к этому с философским спокойствием.
«Наверное, к утру у меня под глазом проступит синяк», – подумал он и мысленно усмехнулся, представив себе разноцветную физиономию Стоукса.
– На, подкрепись, – предложил он поверженному противнику, протянув остатки сыра.
Эль они пили по очереди, по-приятельски передавая друг другу фляжку.
– Не судите меня строго, сударь, – сказал Стоукс, жуя. – Здесь так темно и пустынно! Я увидел вашу дорогую карету и решил ею завладеть. Я просто не ожидал, что такой джентльмен, как вы, окажется хорошим борцом. – Он смахнул с губ крошки сыра окровавленным рукавом. – Но вы правы, сударь: мне не хватило терпения, чтобы изучить стратегию. Я делаю ставку на свою устрашающую фигуру. Обычно, увидев меня, люди пугаются до полусмерти.
– Ты неплохо бьешь правой, – заметил Дэвид, – но скверно прикрываешься левой. Пожалуй, я мог бы показать тебе… Ах да, я забыл представиться! Дэвид Артур Сент-Джордж Харви, граф Линсли из Линкольншира.
– Красиво звучит, сударь: Линсли из Линкольншира. Арчи Стоукс из Сохо к вашим услугам.
– Стоукс из Сохо – тоже неплохо.
– Конечно. У вас не осталось еще хлеба?
– Может, хочешь куриную ножку?
– Давайте!
Стоукс выбросил кости за дверь, громко рыгнул, после чего довольно крякнул. Дождь продолжал поливать карету, но гром утих. «Жаль, что я не взял сигары, – подумал Дэвид. – Ничто так не располагает к общению, как хорошая гаванская сигара, выкуренная после сытного ужина».
Впрочем, язык у Стоукса развязался и без сигары.
– Вы настоящий джентльмен, сударь, – сказал он, – не то что некоторые. Я имею в виду того гомика, что нанял меня следить за юношей, который сейчас отдыхает в доме у подножия холма.
Дэвид вскинул брови.
– Эти гомики такие нервные! – продолжал Стоукс. – Они дрожат за свою репутацию и боятся, как бы их жены не вывели их на чистую воду. Он пришел ко мне и сказал: «Хватит вилять задницей, старина, или барон Банбери расквасит тебе нос».
Барон Банбери? Это имя показалось Дэвиду смутно знакомым. Возможно, он встречался с ним несколько лет назад.
Когда до Линсли дошел смысл сказанного Стоуксом, он невольно покраснел и отвернулся к окну, чтобы скрыть свое волнение. Лорд сделал вид, что разглядывает дом. На улице было по-прежнему темно, накрапывал мелкий дождик.
Стоукс хохотнул:
– Да, я знаю, сударь. Мою работу не назовешь приятной.
– Но ты говоришь, что барона Банбери и мистера Марстона связывают… любовные отношения?
– Нет, сэр, я этого не говорил. Впрочем, не знаю. Но барон явно хочет, чтобы эти отношения были.
Дэвид неловко поерзал на сиденье. Стоукс – тугодум, но в конце концов он задастся вопросом, зачем лорд Линсли преследует Марстона.
«Зря я назвал ему свое настоящее имя. Однако я никогда не был трусом и не привык его скрывать».
– Я, – продолжал Стоукс, – проследил за этим красивым юношей и выяснил, что у него есть и другие враги.
– Хм-м?
– Видите ли, он игрок.
– Вот как?
– Арчи Стоукс все понимает, сударь. Вы не похожи на гомика.