Проказница - Майклз Кейси (библиотека книг .TXT) 📗

— Тетя Лесли, вы не убились? — вскричала Калли, всеми силами стараясь показать, как она встревожена.

Она быстро нагнулась и одернула на Лестере платье, прикрыв выглядывающую из-под подола слишком волосатую голень. Лестер лежал, неуклюже раскинув руки и ноги и закрыв глаза, вполне сносно имитируя обморок и прочно удерживая Кинси.

— Тетя Лесли, тетя Лесли! — взывала Калли, мягко шлепая Лестера по щекам. — Вы не ушибли голову? Ответьте мне, тетя Лесли! Сэр? Сэр, я прошу вас, освободите мою бедную тетю!

— Ос-во-бо-дить ее? — Ноэль Кинси, распластанный на тротуаре, лицом вниз и с мертвым грузом на спине, с усилием повернул голову набок, чтобы взглянуть на Калли. — Ну и наглый щенок! Эта нескладная деревенщина сама меня раздавит!

— О, как нехорошо вы говорите, — укорила графа Калли.

К этому времени вокруг них собралась небольшая толпа. Два джентльмена осторожно поднимали Лестера, держа его за руки, каждый со своей стороны. Через минуту они уже перевели его в сидячее положение. Он пошевелился, застонал и, прежде чем подняться на ноги, пару раз поддал задом Ноэлю Кинси по многострадальной спине.

— Ну вот, сейчас моей тете гораздо лучше, — сказала Калли, — но не благодаря вам, сэр! Теперь я могу помочь вам встать. Вы позволите довести вас до вашей кареты?

— Это фаэтон, а не карета, глупый насмешник, — негромко пробурчал граф. — И отойди от меня. Я не стал бы принимать помощь из твоих коровьих копыт, даже если бы горел в огне!

Калли, не обращая внимания на слова графа, просунула руку ему под локоть, а другую положила на пистолет в кармане. Лестер тем временем издавал пронзительные звуки, создавая угрозу повторения обморока и своими воплями отвлекая зевак. Сейчас Калли ничего не стоило упереть дуло Филтону в бок и, понизив голос, убедить мужчину проявить разумность и принять ее предложение — то есть доставить вместе с пострадавшей «тетей» домой.

И как только модный фаэтон отъедет немного, когда вокруг не останется зрителей, она заставит графа ехать за город. Там она прострелит ему колено — правое колено, как решено, а затем оставит его на попечение грума приблизительно в миле от «Лесничего», где они с Лестером спрятали своих лошадей.

Калли скользнула пальцами вокруг пистолета и заняла позицию слева и чуть сзади Кинси. Оружие оставалось спрятанным внутри широкого рукава плаща. Она уже подвинулась к графу и собралась приставить ему дуло к ребрам, как вдруг…

Ее правая рука неожиданно прекратила движение, остановленная чьей-то жесткой хваткой.

— У вас ничего не выйдет, негодник, хотя ваши удаль и упорство восхищают. — Калли узнала ненавистный протяжный голос с прононсом. — Отпустите его! — приказал голос. — Отпустите немедленно и позвольте ему ехать своей дорогой. Вы поняли?

У нее одеревенела спина.

Зато из Ноэля Кинси вылился целый поток слов.

— Никогда еще меня так не оскорбляли! — пенял он. Высвободив руку из бесчувственных пальцев Калли, он подобрал свою помятую шляпу и принялся смахивать пыль, приставшую к одежде, пока он целовал тротуар. — Управы на них нет, на этих мужланов… и толстомясых коров! Нужно издать закон против неотесанных провинциалов с их нескладными родственниками!

Грум, еще не пришедший в себя с тех пор, как его хозяин оказался на земле, вовсю старался спрятать подобие одобрительной усмешки. Наконец, с большим запозданием, он бросился предложить уязвленному графу свою помощь и подсадил его на высокое сиденье фаэтона.

— Ну и ну, Филтон! — крикнул тощий, почти с нездоровой худобой джентльмен, одетый по последней моде, упорно продолжая удерживать «тетю» в прямом положении. Лестер, казалось, отнимал у мужчины все силы, которыми тот располагал. — Вы уезжаете и не собираетесь спросить, как чувствует себя леди? Довольно грубо с вашей стороны. Вы не находите, что вам следует отвезти несчастную женщину к доктору?

— Не лезьте не в свое дело, Бут! — фыркнул Ноэль Кинси. — Займите свой ум чем-нибудь еще. И берегитесь! — ухмыльнулся он. — Если она снова упадет, вы рискуете погибнуть. — Граф удалился, быстро дернув поводья и щелкнув кнутом, не подозревая, как близок он был к катастрофе всего лишь минуту назад.

А все из-за недосмотра Саймона Роксбери, виконта Броктона. И неуемного зуда Каледонии Джонстон в том месте, где она себя никогда не чешет.

Глава 4

— Нет, вы мне объясните!..

Саймон потянул себя за левое ухо — признак раздражения и скуки. Больше раздражения, нежели скуки. Это его мать прекрасно знала из опыта. Она повторила свое требование, не в силах совладать с собой, как маленький ребенок в ожидании угощения.

— Мама, не настаивай, — предупредил Саймон и неодобрительно покачал головой, когда Бартоломью Бут поддался на уговоры виконтессы.

— Знаете, мэм, я много размышлял над этим, — начал Боунз. — Как мне представляется, это была уловка. — Он посмотрел на Армана Готье: — Верно, Арман? Я правильно подобрал слово?

Арман, также присутствовавший в гостиной Роксбери, сидел в непринужденной позе и любовно согревал меж ладонями бокал с бренди.

— Ты правильно подобрал слово, Боунз, — кивнул он и улыбнулся. — Прием, маневр, отчасти проказа. Выходка. Хитроумный план. Если бы я мог отпустить еще больший кредит нашей мисс К. без риска вызвать неудовольствие нашего друга, я бы даже сказал — стратегия.

— И притом блестящая! — вмешалась Имоджин, потягивая свой херес, единственный бокал, который ей позволил перед обедом излишне осторожный сын. — Такой простой и элегантный в своем роде план. Похитить мужчину с улицы средь бела дня! Половина Лондона видела, но не догадалась. Решительная девушка. Я жму ей руку за отвагу.

— Заодно и за слабоумие, а также за инстинкт самосохранения, как у сони. — Саймон потер рукой возле рта, задумавшись — уже не в первый раз — над собственными умственными способностями. Разумно ли он поступил, привезя шуструю мисс К. к себе домой, к матери? — Эта девушка с таким же успехом могла попасться и сейчас сидеть в тюрьме до суда. А вскоре ее ожидала бы казнь через повешение. Верховная власть не церемонится с теми, кто покушается на жизнь титулованных джентльменов. Или кто-то из нас этого не знает?

— Я думал об этом, — согласился Бартоломью. Он нахмурился, но через секунду его лицо вновь посветлело. — Но ее не поймали. Ни ее, ни ее тетю — кстати, довольно привлекательную, ты не находишь? Нет, Саймон, на улице никто их не заподозрил. И ни один из нас тоже. За исключением тебя, конечно. Потому они обе и заперты сейчас в одной из гостевых комнат, куда ты посадил их насильно. Скажи, ты всегда так поступаешь с людьми, которым угрожает виселица? Да, согласен, они рисковали. И все же что ты собираешься с ними делать? Я хочу сказать, нельзя же держать их в плену и связанными. Во всяком случае, не все время. Им нужно поесть прежде всего…

Арман приподнялся, чтобы взглянуть на Бартоломью, затем улыбнулся Саймону.

— Как тебе нравится наш друг? Он просто прелесть. Он все еще уверен, что этот тучный тип — женщина. По-моему, нужно срочно снабдить Боунза очками. Как ты считаешь? Иначе, если мы позволим ему оставаться при своих иллюзиях, нас ожидает захватывающее зрелище. Скоро мы увидим, как он начнет ухаживать за «дамой».

Бартоломью одним быстрым движением вскочил на ноги. На его впалых щеках вспыхнул румянец.

— О чем вы толкуете, черт подери? Конечно, тетя мисс К. — женщина. А если это не так, тогда она должна быть ее дядей, коим она не является. Тети — всегда женщины.

— Ясно как Божий день, правда, Боунз? — сказала виконтесса, осоловело глядя на Бартоломью. — Бедный мальчик, — добавила она и протянула свой пустой бокал Саймону, который решил, что на этот раз может позволить ей еще одну порцию хереса. В конце концов, ситуация довольно необычна. — Оставим на минуту мистера Бута, рискующего впасть в романтическое заблуждение, — продолжала Имоджин, принимая наполненный бокал, — вернемся к первопричине, сын мой. Зачем ты привез на Портленд-плейс эту девушку, одетую в костюм молодого человека, и молодого человека, наряженного в женские тряпки? Все-таки сегодня не мой день рождения, хотя я должна сказать, что рассматриваю эту пару как великолепный подарок. Правда, я сомневаюсь, что каждый из них будет послушен, как домашнее животное.