Заморская невеста - Патни Мэри Джо (читаем книги .TXT) 📗
Устыдившись своих мыслей, она торопливо вышла вслед за Максвеллом на площадь, где, как всегда, бурлила толпа. При виде этого живого людского моря Трот занервничала. В толпе убийца без труда мог подойти к Максвеллу вплотную, всадить нож ему в спину и улизнуть незамеченным.
К счастью, Максвелл был неглуп. Он держался с настороженностью человека, которому не раз приходилось сталкиваться с опасностью. С таким спутником, как Трот, он чувствовал себя увереннее. А она на всякий случай спрятала под одеждой нож.
Две улицы соединяли набережную с улицей Тринадцати факторий. По безмолвному согласию спутники выбрали Старокитайскую улицу, а не Хог-лейн. Шагая прочь от пристани, Кайл заговорил:
– Выше нос, Цзинь! Наша цель – не только накупить подарков и осмотреть местные товары, но и развлечься.
Трот искоса взглянула на него:
– Развлечься, сэр?
– Для юноши ты слишком серьезен. – Кайл остановился возле лавки, перед которой были выставлены столы с товаром, и выбрал резной шар из слоновой кости, внутри которого помещалось несколько шаров меньшего размера. – Эта вещица заинтригует моего брата. Мастерство местных резчиков достойно восхищения. – Он вдруг перебросил шар Трот.
От неожиданности она чуть не выронила хрупкий предмет.
– Чтобы вырезать такую вещицу, требуется несколько месяцев упорного и кропотливого труда, – отозвалась она, не зная, как поддержать игривое настроение Максвелла. – Замечательный подарок. А что еще вы хотите купить?
– Забавные и причудливые игрушки, какие пришлись бы по душе детям. Ювелирные украшения, лакированные шкатулочки, и шелк для дам. Может быть, какую-нибудь экзотическую мебель. – Он вошел в лавку и остановился перед крохотными флакончиками из полудрагоценных камней – нефрита, янтаря и бирюзы. – И прелестные безделушки вроде вот этих.
Надеющийся на выгодную сделку лавочник сообщил Трот по-китайски, что щедро вознаградит ее, если фань цюй что-нибудь купит у него в лавке. Трот коротко отклонила предложение. Она вдруг поняла, что поиск для Максвелла лучших товаров по самым низким ценам для нее – вопрос самолюбия, и произнесла по-английски:
– Есть лавки, где вы увидите кое-что получше, милорд.
Сообразив, о чем говорит Трот, лавочник решительно запротестовал на ломаном английском. Максвелл подыграл спутнице так ловко, словно они заранее отрепетировали всю сцену. Через полчаса множество безделушек было упаковано и отправлено на склад Эллиота.
Затем Трот и Максвелл побывали в лавках, где торговали украшениями, изделиями из лака и фарфором. Трот обнаружила, что Максвелл умеет выбирать отличные вещи и мастерски торгуется. Они разработали целую систему знаков: Кайлу было достаточно едва заметного кивка Трот или покачивания головы, чтобы понять, стоит ли вещь денег, которые лавочник просит за нее, или же торг следует продолжать. Сам Кайл так правдоподобно пожимал плечами и делал вид, будто он готов уйти, что торговцы мгновенно сбавляли цену.
Неожиданно Трот почувствовала, что происходящее доставляет ей удовольствие. Возможность с толком тратить огромные суммы денег, принадлежащих Максвеллу, искренне радовала ее. Хотя Чэнгуа был гораздо богаче, Трот еще не доводилось тратить его состояние.
Выходя из лавки, где Максвелл накупил целую охапку вееров из расписного шелка и резной кости, Трот спросила:
– Неужели ваша родина настолько мала, что в Кантоне найдется подарок для каждого англичанина?
Кайл рассмеялся.
– Нет, я просто запасаюсь сувенирами для друзей и слуг. Человек, который никогда в жизни не отъезжал от места, где родился, дальше чем на двадцать миль, будет дорожить таким веером или флаконом духов, как редкостной ценностью. Это напоминание о том, как велик наш мир. – Он повертел в руках флакончик, купленный в первой лавке, – изящный маленький сосуд, вырезанный из горного хрусталя с темными прожилками. – И само собой, я не прочь купить привязанность моих маленьких племянников и племянниц, которых я еще не видел.
Трот усомнилась в том, что Кайлу когда-либо приходилось покупать чью-то привязанность: он напоминал скорее доброго дядюшку, которому не терпится осыпать подарками детей любимого брата. Таким был и ее отец. Когда он возвращался из поездок, Трот пританцовывала от нетерпения, стараясь угадать, что он привез ей на этот раз.
Несмотря на радостное возбуждение, к полудню она устала и проголодалась. Трот знала, как утомительно бродить по лавкам, когда надо беречь каждый грош, но даже представить себе не могла, что устают и те, кто в состоянии покупать все, что только понравится.
– Может быть, вы хотите вернуться в хан пообедать, сэр?
– Пожалуй, нет. А что едят простые кантонцы? – Максвелл перевел взгляд на уличный лоток с лапшой на противоположной стороне улицы. – Кажется, вон там продают что-то съедобное. Давайте попробуем.
– Сэр, вам нельзя есть возле уличного лотка!
– Почему же? Неужели кантонская еда не годится для наших желудков?
– Просто это… ниже вашего достоинства, – неловко объяснила Трот, не зная, должна ли она заботиться не только о безопасности Максвелла.
– Что проку в достоинстве, если оно мешает набираться впечатлений? – С этими словами Кайл решительно зашагал к лотку.
Смирившись с неизбежным, Трот заказала для них две миски супа с лапшой. Потом ей пришлось объяснять подопечному, как пользоваться палочками для еды. Для новичка Кайл орудовал ими на удивление ловко.
Покончив с лапшой, он заявил:
– Вкус превосходный. А что продают с других лотков?
Трот познакомила его с такими традиционными кушаньями, как ароматный рис конги, пампушки и китайские сладости, а под конец пригласила не спеша выпить чаю в чайной. Повсюду Максвелл замечал изумленные взгляды людей, которые впервые наблюдали, как иностранец ест местную пищу.
Трот украдкой наблюдала за ним, заинтригованная его интересом к повседневной жизни кантонцев. Энтузиазм Максвелла был заразителен. Но вскоре Трот опять приуныла. На протяжении долгих лет главное место в ее жизни занимали долг и труд. А теперь Максвелл заставил ее по-новому взглянуть на привычный мир.
Она потягивала чай, печалясь о том, что скоро Максвелл вернется в Англию, а её жизнь опять станет тоскливой и однообразной. Но между ними возникло что-то вроде дружеских уз, и Трот знала, что никто не отнимет у нее эти драгоценные воспоминания.
9
Покинув чайную, они зашли в лавку благовоний. Делая вид, будто помогает спутнику, Трот купалась в море ароматов и ощущений. Будь она настоящей женщиной, она ни за что не отказалась бы от хороших духов.
Затем они побывали у торговца специями и пряностями. Максвелл пересмотрел весь его товар и нахмурился, дойдя до последнего кувшина.
– Кажется, это сушеная цедра бергамота.
Это слово Трот услышала впервые.
– Бергамот? Что это?
– Плод, похожий на апельсин. – Максвелл прибавил вместительный кувшин к своим покупкам, и они приступили к делу, оставленному напоследок: отправились выбирать шелк в самую дорогую и богатую из лавок сеттльмента.
Хозяин лавки уже услышал о появлении лорда Максвелла на улице Тринадцати факторий и теперь с нетерпением ждал его. Когда Трот провела Максвелла в просторную комнату, подобострастный лавочник низко поклонился.
– Вы оказали честь моему скромному заведению, милорд. Позвольте показать вам мой товар.
По его знаку помощники стали разворачивать рулоны шелка. Ярды поблескивающей ткани протянулись по полу, поражая яркостью и разнообразием красок. Отобрав две дюжины рулонов лучшей материи в лавке, Максвелл сказал:
– А еще я хотел бы приобрести женскую одежду, сшитую по последней китайской моде. У вас найдется готовая одежда?
– Да, но ее выбор небогат…
По очередному знаку в комнату внесли десятки халатов и бережно разложили на столе.
От таких одеяний не отказались бы и придворные дамы Пекина. С трудом скрывая вожделение, Трот провела ладонью по изысканному халату персикового оттенка, сшитому из кеси – узорчатой парчи.
