Нежное прикосновение - Деланси Элизабет (читать книги полные .txt) 📗

Надев жакет, Анна посмотрела на себя в зеркало — лицо бледное и худое, одежда висит… На скуле темнеет синяк от кулака Спинера, а на шее красные царапины от его ножа. Анна улыбнулась своему отражению, надеясь пробудить в сердце мужество. Но это не помогло — в глазах царило отчаянье. Грустно было смотреть на сильную, молодую женщину, мечты которой уже никогда не сбудутся…

Когда Стефен вошел в обеденный салон, шум и гам голосов стихли, а присутствующие пассажиры уставились на него, повернувшись на стульях. Миссис Смит-Хэмптон смотрела на Стефена удивленно, тогда как ее круглый муж ухмыльнулся в усы и толкнул локтем джентльмена рядом. Пристально смотрела миссис Чарльз. А милая мисс Кэмберуел даже не подняла глаз от чашки с кофе.

Стефен проигнорировал всех. Он сидел один, ел мало, кофе выпил залпом и ушел. Он поднялся наверх и походил по верхней палубе. Прошлой ночью он не обратил внимания на страхи Анны. Но сейчас… слова капитана, казалось, уже недостаточно.

Без сомнения, делегация разъяренных пассажиров уже требует от Блоджета объяснить присутствие Анны в каюте первого класса.

Стефен наклонился над бортом, пристально всматриваясь в гладкие волны мертвой зыби, пытаясь найти выход. Он вспомнил, как выглядела Анна, когда ее привел Кинкейд, — в изорванной, грязной одежде с глазами, из которых ушла жизнь. Вспомнил синяки на ее лице и порезы на горле, и горячая нежность заполнила его сердце. Если он позволит Блоджету отправить Анну в трюм, как ему дальше жить?! Если он увидит, что ее вернули опять на милость команды, как он сможет называть себя мужчиной?

— Мистер Флин, капитан хочет встретиться с вами в его каюте.

Это был стюард. Стефен спустился, готовый к сражению.

Блоджет, одетый очень официально, уставился через кормовое окно на серые морские волны. Услышав, шаги Стефена, он быстро повернулся и взглянул на него.

— Кажется, это не проходит, Флин. — И капитан извинился, объясняя, что ситуация не в его власти. — Все пассажиры говорят, что убийца содержится для безнравственных целей в отдельной каюте боксера, где к тому же находится и мальчик… Блоджет смотрел с симпатией.

— Послушать, что они говорят, так ваша каюта — это Содом, боксерский ринг и бордель для ребенка — все сразу. Ум за разум заходит! Удивляюсь, до чего могут дойти респектабельные люди в своих фантазиях!

У Стефена опять заболело бедро — он долго шагал, обдумывая, как спасти Анну.

Капитан заключил:

— Она должна вернуться назад сегодня после обеда.

По спине Стефена пробежал холодок.

— Нет.

— Послушайте, Флин! Я согласен, что убийство было самозащитой. И засвидетельствую это перед властями в Нью-Йорке… Я верну вам деньги. Но девушка должна быть готова вернуться обратно.

Стефен засунул руки за пояс брюк и взглянул на капитана.

— Она не может отсюда уйти. Вы знаете, что с ней произойдет!

— Черт возьми! Эта женщина должна покинуть вашу каюту сегодня после обеда! И если понадобится, силой! Если она не уйдет, — заявили пассажиры, — они отошлют сообщение в корабельную контору в Нью-Йорк, где меня обвинят в поощрении аморального поведения. Вы знаете, где я окажусь после этого? Меня спишут на берег, вот что! А может быть, и в тюрьму посадят.

Неожиданно пришло решение — такое простое, такое ясное, что Стефена самого удивило, почему он так долго его не видел.

— Я на ней женюсь!

Блоджет вытаращил глаза. В каюте стало так тихо, что было слышно лишь отдаленное царапанье железа по дереву.

— Женитесь на ней! — Глаза Блоджета готовы были лопнуть. — Собираетесь жениться на этой девушке?!

Мысли Стефена бежали галопом. Выйдя за него замуж, Анна будет в безопасности… Если они поженятся, никто не может запретить ей делить с ним его каюту.

— А почему нет? Вам дана власть эту церемонию проводить.

— Конечно, я сделаю, но…

— Ну, тогда решено! — Стефен подумал, как успокоится теперь Анна. И как будет благодарна…

Блоджет рассмеялся:

— С Богом, Флин. Надеюсь, что вы говорили серьезно!

Стефен был уже у двери.

— Организуйте свидетелей, Блоджет! Это надо сделать перед обедом.

Когда Стефен вошел в каюту, Анна сидела на софе, раскладывая на столе образцы — по всей вероятности — кружев. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но слова не шли. Он способен был только смотреть на нее, стоя в дверях, забыв снять руку с косяка.

Оборванную, грязную молодую женщину сменила опрятная красавица, премило выглядевшая в голубом. В свете, льющемся из иллюминатора, сверкали ее рыже-каштановые, густые кудрявые волосы. Немного кружева на шее делало ее красоту приятно сдержанной, почти девственной. Стефена в очередной раз поразила чарующая красота Анны — удивительная смесь порочности, пристойности и житейской мудрости. Он стоял, не шевелясь.

Анна осторожно наблюдала за ним. Чтобы скрыть волнение, Стефен показал на кружево:

— Что это?

— Я делаю сумочку для посещения оперы.

Ее руки, огрубевшие от работы, однако изящно худые, собирали образцы тонкой работы.

Стефен присел рядом, не решаясь взглянуть на нее. Он разглядывал образцы вееров и цветов, бутонов и листьев, выполненных способом кроше и разложенных на столе.

— И что потом будешь делать? Сошьешь вместе? Анна объяснила:

— Вначале я приметаю все узоры на батистовую кальку, потом сделаю общую основу, которая соединит все эти части вместе. А уже после этого я обвяжу сумочку шелком, а в обвязке сделаю маленькие карманчики.

— Карманчики?!

— Да, для лорнета, носового платка… Наступила минута молчания. Анна перекладывала узоры.

— В Дублине такие сумочки для оперы идут за баснословные деньги.

— По сколько?

— Пять фунтов.

— Ого. — Стефен встретился с ее глазами — темно-голубыми, пристально смотревшими на него, и почувствовал, как его охватывает жар. На протяжении нескольких недель до Нью-Йорка она всецело будет принадлежать ему! Он даже не сомневался, что сможет понравиться ей.

— Ты надеешься стать богатой дамой?

Анна взглянула на него серьезно.

— И тогда я отплачу вам за все хлопоты.

— Анна, мне нужно что-то тебе сказать.

Она побелела, как полотно.

— Они отправляют меня обратно.

— Послушай меня…

— Я знала — они не позволят мне остаться. — У нее задрожал подбородок, а на щеках выступил румянец от волнения.

Стефен хотел взять ее за руку, но она как раз складывала свои узоры.

— Есть способ оставить тебя здесь…

Анна замолчала и растерянно посмотрела на него:

— Какой?

— Нам нужно… пожениться.

Она сидела, вся сжавшись, на лице — недоверие.

— Если мы поженимся, они не смогут отослать тебя назад, — объяснил он.

— Поженимся?

Ее губы мило сложились, произнеся это слово. Стефен представил мягкость ее рта и ощутил желание.

— Капитан может зарегистрировать брак сегодня. Потом ты сможешь сидеть в дамском будуаре и делать свои кружева. Когда захочешь, сможешь выйти на палубу, есть в салоне, радоваться концертам и играм, которые организуют дамы.

— Поженимся с вами? — Казалось, Анна не могла в это поверить.

Стефен пожал плечами:

— Разве это так плохо?!

— Вы хотите это проделать?!

— Тогда ты будешь в безопасности.

— Но… но я не могу. — Она никогда не сможет выйти за него замуж!

— Это не навсегда, — объяснил Стефен. — Только пока не придем в Нью-Йорк. Капитан ведь не священник. Брак можно аннулировать.

Анна хотела объяснить, что она уже замужем, замужем в течение шести лет, хотя ее муж и оставил ее через десять месяцев. Но тут она вспомнила о Кокберне, Джибсе и других матросах. Вспомнила руки Спинера на себе, его зловонный рот… «Это же просто церемония, — подумала она. — Просто обман… Всего на несколько недель до Нью-Йорка, и тут нет священника».

Анна взглянула на Стефена, красивого и непреклонного, и заметила в его глазах желание. Она поняла, что произойдет, если она согласится на его предложение. Но выбора не было…