Незнакомец из-за моря (ЛП) - Грэм Уинстон (первая книга .txt) 📗
Сейчас к берегу быстро приближалась гичка — устойчивая, с прочной обшивкой, идеальная во время прилива. Росс построил её на своей верфи в Лоо пять лет назад и отправился в море вместе с Джереми и Дрейком на два прекрасных июньских дня, когда море было спокойно, как озеро Дозмар, летний свет переливался на лёгкой ряби волн, и ужасы войны, казалось, существовали в другом мире. С тех пор Росс пользовался гичкой не больше пары раз, но её постоянно брал Джереми.
Демельзе казалось странным, что они так много времени проводят на рыбалке. Хотя это безобидное занятие. Джереми неплохо окончил грамматическую школу в Труро — лучше, чем его отец, но не пожелал пойти в Оксфорд или Кембридж. Он не хотел поступать ни в армию, ни на флот, но дважды в месяц тренировался с добровольцами и, конечно, смог бы сражаться, если потребуется отразить нападение. Пожалуй, ему до сих пор недоставало предприимчивости и целеустремлённости.
Возможно, это потому, что он рос в тени уверенного в себе, энергичного и властного отца. Хотя Росс вовсе не был суровым и требовательным, напротив, намного снисходительнее, чем она сама, но натуру не изменишь — сильный духом человек невольно влияет на всех окружающих.
Демельза решила не стоять в ожидании на берегу, как встревоженная мамаша, и начала подниматься по неровной тропинке на поросший дроком мыс, ведущий к Длинному полю. На полпути вверх она, наконец, ясно рассмотрела «Девушку из Нампары», помахала им, и с гички махнули в ответ. Демельза остановилась, глядя, как они медленно входят в бухту, спускают люгерный парус, за ним грот, и медленно идут на вёслах к той части берега, где больше песка, чем гальки. Потом она потихоньку стала спускаться к ним навстречу.
Ближе к берегу Бен Картер спрыгнул в воду и подтащил лодку на несколько футов вперёд, на песок. За ним последовал Джереми и тут же поспешил к матери.
Бен Картер — тот самый Бенджи Росс Картер, на лице которого четверть века назад штормовой мартовской ночью безумный Рубен Клеммоу оставил шрам, почти такой же, как у тёзки. Он был вторым местным юношей, влюбленным в Клоуэнс, и надо признать, та относилась к нему чуть серьёзнее, чем к Мэтью Мартину. Мускулистая фигура, густые тёмные брови — многие деревенские девушки рады были бы завязать с ним серьёзные отношения, но до сих пор, а ему исполнилось уже двадцать шесть, ни одной не удалось поймать его в свои сети.
— Мама, — сказал подбежавший Джереми, — наверное, сейчас тебе лучше уйти, если ты не против. У нас на борту груз, неожиданный груз, который тебе не понравится. Может, будешь паинькой, отойдёшь подальше, пока мы его вытаскиваем?
Несмотря на шутливый тон, Джереми выглядел бледным и явно старался закрыть ей обзор. Демельза машинально бросила взгляд через его плечо в сторону лодки.
— Что это?
— Да так, ничего особенного, подобрали в море. Пустяки, неважно.
— Скажи, что там.
Он пожал плечами.
— Два мертвеца.
— Иисусе!.. Где же они были? В воде?
— Нет. На плоту. Тихо дрейфовали вдоль берега. Возле бухты Тревонанс.
— Мне и раньше случалось видеть мёртвых.
— Понятно. Хотел уберечь тебя от этого приятного зрелища.
Демельза пошла мимо Джереми к лодке. Конечно, море постоянно выносило обломки кораблекрушений на длинный пляж Хендрона, что по другую сторону от мыса Дамсел-Пойнт. Каменистый берег столетиями служил кладбищем кораблей, и даже если судно тонуло в двадцати милях от него, течение нередко выбрасывало на этот пляж, самый длинный и ровный во всей Англии, какие-нибудь трофеи. Поэтому деревенские жители постоянно следили за берегом в надежде на поживу и дважды в день прочёсывали линию прилива, подбирая принесённые морем останки.
Однако после трагической катастрофы 1790 года не происходило ничего серьёзного, за исключением крушения судна с углем в девяносто седьмом, ставшего для деревенских большим благом. В последние годы добыча совсем оскудела. Затянувшаяся война не принесла особых перемен, разве что теперь на берег выносило больше трупов — без подобного улова большинство собирателей, кроме самых отчаянных, прекрасно обошлось бы. Иногда, если трупы оказывались свежими и еще не потеряли человеческие черты, их достойным образом хоронили на церковном погосте, но чаще просто зарывали в прибрежный песок, не слишком глубоко — только чтобы не достались чайкам.
Демельза подошла к лодке, ожидая увидеть неприглядную картину, хотя здравый смысл подсказывал, что если бы тела сильно раздулись в воде, юноши не стали бы их подбирать.
Пол Келлоу и Бенджи Картер, уже успевший вернуться в лодку, склонились над телами, лежавшими на корме. Демельза видела только две пары босых ног в обтрёпанных синих штанах. Она сбросила туфли, стянула чулки, отбросила в сторону, туда, где до них не дотянется море, и вскарабкалась на борт, замочив юбку. Один утопленник: смуглый, темноволосый, на голове глубокая рана, язык вывалился изо рта ... Другой с копной светлых спутанных волос, выглядел моложе, крепкую грудь едва прикрывали лохмотья рубашки.
Пол Келлоу выпрямился, откинул с глаз упавшую прядь.
— Вот, миссис Полдарк, — он показал на белокурого, — кажется, этот ещё жив!
Джордж Уорлегган две недели ждал ответа на своё последнее письмо к леди Харриет. Ответа всё не было, поэтому он решил, что не может больше медлить, во время конституционного кризиса он должен находиться в гуще событий. Он отправился в Лондон и прибыл туда во второй половине ноября.
Джордж обнаружил, что политический Лондон бурлит. Около пяти лет назад, решив завоевать благосклонность будущей правящей партии, он вышел из клуба «Уайт» и вступил в «Брукс», где традиционно собирались виги. Сейчас этот клуб превратился в рассадник слухов и догадок. С одной стороны, Джордж наблюдал там живые дискуссии и серьёзные переговоры, лоббирование, торг за посты — вполне реальные — в будущем новом правительстве. Однако те, кто не имел личной заинтересованности, рассматривали кризис как прекрасное развлечение, что-то вроде ежедневной лотереи. Каждое утро ожидались свежие новости о здоровье короля, и на то, сколько дней его ещё продержат на успокоительных, ставились немалые суммы. Выкладывая короля при игре в карты, клубные остряки взяли в привычку говорить: «Играю психом!», а один пожилой джентльмен, будучи в подпитии, даже изображал, как принц Уэльский передразнивает короля в самом его безумном состоянии, в какое тот впал двадцать с лишним лет назад.
Джордж узнал, что лорд Грей и лорд Гренвиль перебрались в столицу из своих северных и западных поместий. Шеридан, Мойра и Адам постоянно находились рядом с принцем Уэльским, который на этот раз вёл себя гораздо осмотрительнее. Спенсер Персиваль и его министры-тори продолжали удерживать дела в своих неумелых, но цепких руках и надеялись на перемены к лучшему.
Единственная хорошая новость последних недель — французы под предводительством маршала Массены потерпели тяжёлое поражение в местечке, о котором никто прежде не слышал, под названием Буссако. Британцы отразили атаку армии, вдвое превосходившей их силы, и заставили в панике отступить, потери противника составили шесть или семь тысяч. Виги пытались преуменьшить новость, и более поздние сведения, что Веллингтон снова отступил, позволили им утверждать, будто победа британской армии сильно преувеличена. Всё это очень интересовало Джорджа, а поражения Веллингтона доставляли ему особое удовольствие: три года назад Джордж прилагал усилия, чтобы помочь этому джентльмену, когда тот старался получить место в парламенте. Веллингтон несколько месяцев представлял Сент-Майкл, а потом с легкостью отказался от места. Его явное нежелание вступать в дружеские отношения произвело на Джорджа самое неблагоприятное впечатление.
Однако главной причиной того, что он отложил ухаживание за Харриет Картер, явился не конституционный кризис и возможность получить преимущество в парламенте, если (или когда) Грей и Гренвиль придут к власти, а может быть, при удачном стечении обстоятельств даже удастся получить титул баронета, чтобы передать впоследствии Валентину. Центральную роль в этом решении сыграла огромная привлекательность фабрик Манчестера.
