Любовный эликсир - Холт Черил (лучшие книги txt) 📗
– Что вам нужно от меня? – спросила она.
– За исключением омерзительных плотских утех?
– Вот именно.
Она так зарделась, что он окончательно убедился, что она девственница. Ну и что в этом такого? Но вправе ли он погубить ее? Хотя на его совести немало прегрешений, но он не был законченным негодяем. Однако его охватило предчувствие, что интимные отношения с Кейт станут для него неким поворотным событием в его жизни. Если на его долю выпало такое непостижимое чудо, то с какой стати было лишать себя этого?
Маркусу очень хотелось, чтобы на ее губах заиграла улыбка, но он понятия не имел, как ему развеселить ее. Заварочный чайник по-прежнему стоял на туалетном столике, он подошел к нему.
– Это чай?
– Да.
Он приподнял крышку и вдохнул аромат чая.
– Какой удивительный запах! Что ты положила туда?
– Если вам не терпится узнать, то я добавила в чай немного тонизирующего средства. Мне что-то нездоровится.
– И давно?
– С тех самых пор, когда я познакомилась с вами.
Он взял пакетик с порошком. Кейт бросилась к нему, торопясь выхватить пакетик из его рук, но Маркус, сделав преувеличенно неуклюжее движение, уронил его на пол. Порошок высыпался на ковер, и его частички безнадежно затерялись между ворсинками.
– О нет! – запричитала она. – Что вы наделали!
Бросившись на колени, она пыталась собрать порошок.
Пустое дело! Ее взгляд был полон отчаяния. Маркус едва не устыдился, что свалял такого дурака. Но на смену стыду быстро пришло изумление оттого, с какой искренностью и живостью менялось выражение ее красивого лица.
– А это что такое?
Маркус взял флакон и поднес к свече, чтобы получше рассмотреть его содержимое. Жидкость очень напоминала красное вино.
– Это для лечения… женского недомогания.
– В самом деле? Ты нездорова?
Маркус внимательно оглядел ее прелестную фигуру, его взгляд как бы невзначай задержался на ее груди.
– А по-моему, у тебя все в порядке.
Кейт от смущения залилась нежным восхитительным румянцем. Он потянул на себя пробку, это ее сильно напугало.
– Верните мне флакон, Маркус! Не шутите с этим.
Он вытянул руку с пузырьком так, чтобы она не могла достать до него. Кейт изо всех сил пыталась дотянуться до флакона. Их борьба заставила ее так плотно прижаться к нему, что он чувствовал все очарование ее нежного тела. Все у нее было соразмерно и на положенном месте – округлости, изгибы; удивительно, как он и она подходили друг другу.
В воздухе повисло напряжение, вызванное их близостью. Маркус крепко обнял ее, его руки обхватили ее ягодицы, прижимая ее к себе. Он возбудился, его плоть, большая и твердая как камень, упиралась прямо в нее.
Да, скорее всего Кейт была невинной; когда он начал ритмично двигаться, она вела себя сдержанно, холодно и даже приоткрыла рот от изумления.
– Ты ведь тоже чувствуешь это. Не так ли? – спросил он.
– Нет, – солгала она.
– Но ведь этого не избежать, Кейт. – Маркус невзначай повторил слова аптекаря, и она побледнела. Неужели кто-то говорил ей об этом?
Маркус открыл флакон и залпом проглотил его содержимое. Нет, это было не вино, как он предполагал, более сладкий на вкус напиток отдавал запахом земли.
– Маркус, нет! – Она стремительно протянула руку, но он уже все выпил до дна.
И в тот же миг его руки налились непонятной тяжестью и бессильно упали вниз. Кейт вырвала у него флакон.
– Неужели вы все выпили?! – застонала она. – Зачем вы так поступили? Вы что, ненормальный?
– А теперь не налить ли нам немного вина? Ничто так не помогает налаживанию отношений, как небольшая выпивка.
– У меня нет настроения. Мне хочется побыть одной, в полном уединении и…
У нее на глазах появились слезы. Он не мог без боли взирать на ее скорбь и печаль и отошел к столику, чтобы наполнить бокалы. Его ноги плохо слушались его, хотя чувства были невероятно обострены. Краски стали ярче, запахи резче, звуки громче, он почти явно осязал их. Казалось, он мог расслышать, как тикают часы этажом ниже.
Возможно, что этот напиток был всего-навсего простым наркотиком, а Маркус не чурался их, как и прочих галлюциногенов. Ими часто пользовались на тех разгульных вечеринках, которые он привык посещать. Но ни одно из этих средств так не обостряло его чувств.
Он снова повернулся к ней. Кейт в задумчивости смотрела в окно. Лицо у нее светилось, всю ее фигуру окружало золотистое сияние, кончики ее ярко-рыжих прядей отливали огненным блеском. При взгляде на нее Маркуса захлестнуло ощущение счастья, сердце у него сладко заныло, чувства настолько переполнили его, что оно готово было выскочить из груди. Лед, которым оно было сковано столько лет, треснул.
«Вот она!» – раздался внутренний ликующий голос. Маркуса охватила уверенность, что именно ее он ждал всегда, не отдавая себе отчета, и вот наконец свершилось. Это судьба. Перед его внутренним взором замелькали картинки, проплывали различные любовные сцены: он и она, оба вместе, на протяжении многих предыдущих жизней.
В смятении, страшно взволнованный, он потряс головой, словно отгоняя посетившие его видения. Он хотел сохранить голову ясной. Но в его странном состоянии и речи не могло быть о том, чтобы разумно мыслить или поступать.
Он стремился быть рядом с ней, дотрагиваться до нее, поэтому подошел к Кейт сзади и остановился, но она не отрывала взгляда от окна. Маркус так глубоко сопереживал ей, что мог читать ее мысли, – внезапно многое ему стало понятно.
Кейт жила в своем собственном, обособленном мирке. Созданная для того, чтобы любить и быть любимой, стремившаяся обрести любящего ее человека, одинокая Кейт изнывала от тоски.
Ему показалось, его внимание пробудило в Кейт ответное чувство, но она слишком боялась его; если бы он причинил ей горе, то ее сердце никогда не оправилось бы от такого удара. Улыбнувшись, он обхватил ее за талию и развернул к себе лицом. Она холодно молчала, он притянул ее к себе и поцеловал в лоб.
– Я не обижу тебя. Клянусь.
– Не могу себе представить, чтобы вы были способны на что-нибудь еще, кроме клятв.
– Я не буду, – заявил он, отчаянно пытаясь успокоить ее. – Я… я…
Смущенный и расстроенный, он окончательно запутался. Он почти поймал себя на мысли, что едва не признался ей в любви, но ведь этого не могло быть. Он никого не любил и никогда не полюбит. Ему это было хорошо известно.
Это был зов напитка, Маркус поразился тому, как под действием зелья все взбаламутилось в его душе. Ничего удивительного, что Кейт, испугавшись, искала противоядие.
– Идем, – проговорил он. Его пальцы переплелись с пальцами Кейт, и он повел ее к кровати.
Покорившись, Кейт последовала за ним. Он присел и тут же притянул ее к себе. В их отношениях наступил перелом, она уже не могла отговорить его. Маркус развязал и выдернул ленту из ее волос, они рассыпались красно-золотистыми кольцами. Будто огненный водопад заструился у нее по плечам.
Он нежно прижал ее, ее груди соприкоснулись с его грудью, ее затвердевшие соски упирались в его кожу, словно два наконечника. Ткань, из которой было сшито ее платье, была тонкой, почти неощутимой. Его вздувшиеся брюки едва не лопнули от напора напряженной плоти.
– Вы удивительно настойчиво добиваетесь меня, – сказала она.
– Да.
– И когда же наступит конец?
– Не знаю.
Он перевернул ее так, что она оказалась внизу. Он замер, осознав, как жаждал наступления этого момента. Он представлял себе живо и ярко все, что будет происходить дальше и чем все завершится. Сыгравший с ним злую шутку напиток так одурманил его, что он даже не понимал, происходит это с ним наяву или нет.
– Кейт, ты раньше спала с мужчиной?
Она фыркнула:
– С превеликим множеством, они даже протоптали к моим дверям тропинку.
– Ты понимаешь, что я хочу получить от тебя?
– Нет.
Но ведь она находилась в его спальне, когда они с Памелой занимались любовью, значит, какое-то представление у нее уже было.
