Прекрасная похитительница - Картленд Барбара (читать книги полностью TXT) 📗
Ее синие глаза вызывающе сверкнули, и маркизу показалось, что они скрестили шпаги.
Он испытал неожиданный подъем.
Непонятно каким образом, вместо того чтобы подавить в нем стремление прояснить суть событий, Ивона еще более усилила это желание.
Они прошли в холл, где Траверс подал гостье ее шаль.
— Спасибо, Траверс, — поблагодарила она.
Идя к фаэтону, Джастин пытался припомнить, называл ли он во время обеда своего дворецкого по фамилии.
Он был почти уверен, что нет. Но опять трудно было уличить в чем-нибудь миссис Уодбридж. Она могла знать имя его дворецкого, сталкиваясь с ним в деревне, где он тоже делал покупки.
По пути в Мэнор Ивона сидела между джентльменами, и Джастин, слыша ее смех, был уверен, что Энтони всю дорогу нашептывал ей комплименты.
Неожиданно маркизу пришло в голову, что она совсем не та робкая, забитая деревенская девушка, какой он себе ее представлял. Ивона казалась вполне уверенной в себе, но при этом выглядела юной и неопытной. Таких девушек Джастин не встречал уже много лет.
Зрелые женщины, такие, как леди Роз, которые были его любовницами, безусловно, не производили впечатления трогательной свежести. Кроме того, маркиз обратил внимание на то, как мало косметики на лице Ивоны, если она вообще ею пользовалась.
«Утром ее лицо не будет напоминать палитру художника, — подумал Джастин, — и она, конечно, не храпит во сне».
Дорога показалась всем чересчур короткой. Маркиз мастерски провел фаэтон по узкой дорожке к дому, и Ивона покинула экипаж, изысканно поблагодарив за прекрасный вечер.
— Я должен увидеть вас как можно скорее, — тихо сказал Энтони, провожая ее до дверей.
Ивона была избавлена от необходимости отвечать, так как в дверях стояла ее няня, которая выглядела, по мнению галантного кавалера, как встревоженная курица, оберегающая своего цыпленка.
— Доброй ночи, сэр Энтони, — попрощалась Ивона.
Он поцеловал ее руку, а она повторила, обращаясь к маркизу, который остался в фаэтоне и сдерживал лошадей:
— Доброй ночи, милорд! Джастин снял шляпу и поклонился:
— Доброй ночи, миссис Уодбридж!
Ивона прошла в дом, а Энтони забрался обратно в фаэтон.
Чтобы при развороте колеса не повредили бордюр у белых камней, маркизу понадобилось все его мастерство.
Друзья проехали через ворота. Когда они повернули к Хертклифу, Джастин оглянулся на дом.
В поле зрения попадала только часть амбара, расположенного за домом. С неожиданным удовлетворением Джастин отметил, что в одном из окон амбара виднеется свет.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Утром Джастин проснулся в таком приподнятом настроении, которого у него не было уже много лет.
Накануне он долго не мог уснуть. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним вставало лицо Ивоны и ее прекрасные выразительные глаза.
Всю ночь Джастина мучили неясные подозрения. Он снова и снова перебирал в памяти все загадочные обстоятельства, которым никак не мог найти объяснения.
Он хорошо помнил, какой испуганной казалась Ивона, когда они с Энтони вошли в гостиную Флагшток-хауза, и чем больше он думал об оказанном им приеме, тем больше убеждался, что их приезд не был неожиданным.
Не было ничего удивительного в том, что няня называла его «милорд» и знала, кто он такой. В конце концов, она жила в Мэноре уже много лет, и по соседству не было никакого другого мужчины с его внешностью и положением.
Более важными показались ему те факты, что их ожидал грум, при первом же ударе немедленно открывший парадную дверь, а Ивона сидела в гостиной, как будто ей нечем было больше занять себя.
Джастин был совершенно уверен, что с ее энергией она не могла целыми днями сидеть, ничего не делая, но как же это доказать?
Когда она стояла, созывая попугаев, которые слетались к ней с дерева, он невольно залюбовался этой картиной, но какая-то мысль все время точила его.
Неожиданно Джастин вспомнил разговор Ивоны с Энтони, к которому в тот момент практически не прислушивался, но сейчас он по непонятной причине вновь прозвучал в ушах маркиза.
Ивона и Энтони обменивались этими репликами, когда они все вместе возвращались к дому после того, как она отправила попугаев обратно на дерево.
— Вы, должно быть, очень долго практиковались, миссис Уодбридж, чтобы научиться так похоже имитировать крики попугаев? — спросил ее Энтони.
Если только маркиз точно запомнил ее ответ, она сказала, улыбаясь:
— О, я хороший имитатор.
В тот момент мысли Джастина были заняты странными морскими символами на заднем дворе, и он не обратил внимания на эти слова.
Теперь же он подумал, что попугаи издают очень низкие звуки.
«А не могла ли женщина говорить низким мужским голосом?» — спрашивал себя маркиз.
Джастин одернул себя, решив, что он слишком далеко зашел в своей подозрительности. Такая женственная и очаровательная дама, как Ивона Уодбридж, не смогла бы изображать главаря грабителей, даже если она умела подражать мужскому голосу.
Но подозрения не улеглись и продолжали преследовать его.
Теперь при дневном свете эта идея казалась маркизу еще более нелепой, и он не решился поделиться ею с приятелем, особенно зная, каким горячим поклонником миссис Уодбридж он является.
За завтраком, налегая на прекрасно приготовленные почки под грибным соусом, Энтони поинтересовался:
— Какие развлечения предстоят нам сегодня? Снова выслеживаем бандитов? Я начал чувствовать вкус к этому занятию.
Джастин только улыбнулся в ответ, и Энтони продолжил:
— Что касается меня, то я бы предпочел навестить нашу синеглазую красавицу, которая меня окончательно околдовала.
Маркиз готов был согласиться с другом и сказать, что ему тоже есть о чем поговорить с прекрасной соседкой, но тут он заметил присутствие Траверса.
— У меня совсем другие планы, — начал он, но Энтони его перебил:
— Не будь таким скучным, Джастин. Говоря это, Энтони взглянул на друга и заметил, что тот нахмурился.
— Что тебя огорчило? — спросил он, но понял, что был несдержан, и замолчал.
Затем друзья заговорили о лошадях, потом перешли к обсуждению новостей, опубликованных во вчерашних газетах.
Газеты доставляли в Хертклиф ближе к вечеру: их привозил из Брайтона грум.
Когда друзья перешли из столовой в библиотеку, Энтони спросил:
— Что случилось? Почему ты хмуришься и делаешь мне тайные знаки?
Джастин посмотрел, закрылась ли за ними дверь, и объяснил:
— В столовой был Траверс.
— Это я и сам сообразил, когда ты дал мне понять, что не стоит обсуждать наши планы, но в чем причина подобной таинственности? При чем здесь Траверс?
— У меня нет оснований предполагать, что именно он послал вчера предупреждение в Флагшток-хауз о нашем приезде, когда мы были в пути. Больше того, я уверен, что это сделал Маркхэм. Однако, если мы соберемся нанести визит синеглазой красотке, я хотел бы сделать это неожиданно. Надеюсь, мы увидим много интересного.
— Прекрати, ради бога, Джастин! Опять тайны плаща и кинжала! — взмолился Энтони. — Если тебя интересует мое мнение, могу сообщить, что ты ищешь не там, где надо. Я убежден, что наша красавица чиста, как свежевыпавший снег, и невинна, как младенец.
У нее есть муж, и тебе не стоит забывать об этом, Энтони, — сухо сказал маркиз, — а также слуга, деревянную ногу которого мы видели в саду. Кроме того, кто-то ночует в закрытом амбаре.
— Откуда ты знаешь? — почти агрессивно спросил Энтони.
— Когда мы уезжали оттуда вчера вечером, я оглянулся и заметил в одном из окон амбара свет.
— Ты мне ничего не сказал.
— Но я раздумывал об этом. Я хотел понять, зачем миссис Уодбридж обманывает нас и что она на самом деле скрывает.
Последовало продолжительное молчание. Затем Энтони сказал:
— Это дело начинает меня интересовать. Кстати, Джастин, ты должен мне десять гиней.
— За что?
