Непокорная фрау Мельцер - Якобс Анне (читать книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗
– Ты ведь не обязана всю жизнь работать на кухне, – объяснила госпожа Бройер. – Если будешь вести себя умно, то сможешь подняться выше.
Герти слышала, что молодая госпожа Мельцер тоже когда-то работала помощницей поварихи на вилле, и это произвело на нее сильное впечатление. Конечно, сейчас в семье Мельцер не было подходящего молодого господина, но она могла бы стать горничной или даже камеристкой. Или, возможно, поварихой. Для этого нужно было пройти обучение и посещать специальную школу. Сама она не сможет оплатить это, но, возможно, ее госпожа могла бы помочь…
– Нужно добавить туда семена тмина, верно? – настаивала она. – И майоран.
– Майоран добавляют в печеночные клецки, а не в начинку для свиной грудинки! – возмутилась Брунненмайер и тут же прикусила губу. Неужели она выдала этой женщине свой маленький секрет? – Если ты не заткнешься, я отправлю тебя в подвал сортировать картошку, – пообещала она с раздражением в голосе.
Закончив свою работу, Августа со вздохом облегчения села рядом с Ханной и заявила, что все сделала. Ее живот уже был таким огромным, что она вполне могла бы поставить на него кофейную чашку. Она ежедневно жаловалась, что этот ребенок, должно быть, подменыш, потому что такой большой и так беспокойно себя ведет в животе.
– И он бьет меня. В спину. Я не могу лежать по ночам… Мне становится лучше, только когда Густав меня массирует, потому что у него такие сильные руки.
Она положила перед собой на тарелку остатки от хозяйского ужина и поставила ее в центре стола, чтобы каждый мог немного перекусить. Копченая колбаса, соленые огурцы, хлеб с маслом, несколько кусочков сливового пирога – все, что считала нужным доесть.
– Остался еще сладкий пирог, – напомнила Брунненмайер. – Можешь взять его с собой для своего семейства.
Августа сразу отложила четыре куска пирога в сторону. Теперь она с набитым ртом рассказывала о том, какой Густав трудолюбивый.
– Он сам делает парники. Потому что хозяин отдал ему старые витрины из ателье.
– Кто-нибудь собирается вытирать посуду? – недовольно вопросила Герти, стоя у мойки.
Августа сделала вид, что ничего не слышала. Наконец Ханна встала и взяла кухонное полотенце.
– Где же все-таки Эльза? – задалась она вопросом.
– У нее сегодня выходной, – ответила Августа.
– Но сейчас уже больше восьми часов. Она уже должна была вернуться…
Августа засмеялась и сказала, что, возможно, Эльза нашла себе красивого поклонника и танцует с ним в Кайзерхофе.
– Или они сидят в «Лули» на Кенигсплац и смотрят Чарли Чаплина.
– Ты что, Августа, издеваешься?! – вмешался Юлиус. – Только не Эльза!
Он считал, что кинотеатры все равно скоро закроются. Что такого особенного в фильмах? Ожившие картинки, не более того. И как искусственно двигались актеры. Они не могли говорить, вместо этого были дурацкие вкрапления текстов. И вечная игра на фортепиано… Нет, он лучше пойдет на ревю, там можно было увидеть живых людей.
– Он хочет посмотреть на голых девушек, – вмешалась повариха, помешивая суп в кипящей кастрюле на плите.
– Я этого не потерплю, госпожа Брунненмайер! – возмутился Юлиус. – Они артистки.
Августа прыснула, Герти разразилась звонким смехом, даже Ханна заулыбалась.
– Конечно, артистки. Но они все равно голые.
Юлиус откинул голову назад и шмыгнул носом.
– Если хочешь, Ханна, – сказал он невозмутимо. – Если хочешь, как-нибудь я приглашу тебя на ревю. Тебе понравится.
Ханна взяла тарелку и вытерла ее насухо.
– Спасибо, нет, – вежливо отказалась она. – Мне бы не хотелось.
Юлиус насупился и сделал глоток чая из своей чашки. Он уже привык к сопротивлению Ханны, но не сдавался. Вероятно, считал, что настойчивость приведет к успеху.
– Если бы ты пригласил меня как-нибудь, я бы не стала так отнекиваться, – обратилась к нему Герти.
Юлиус не ответил, но Августа, ухмыльнувшись, сказала, что Герти никогда не дождется этого счастья.
– Наш Юлиус влюбился в малышку Ханну, – объяснила она, – она милая девушка. Григорий поступил глупо, убежав. Но такие они, русские. Они не знают, что такое хорошо. Вы слышали, что они пропили все репарации, которые мы должны им выплатить?
– Это просто глупости… – начала было Ханна, но прервалась, потому что кто-то постучал в наружную дверь.
– Эльза, – мрачно пробормотала повариха. – Самое время! Открой дверь, Ханна.
Однако когда Ханна отодвинула засов и открыла дверь, там стояла не Эльза, а Мария Йордан. На ней были плащ из клетчатой шерстяной ткани и толстый вязаный шарф. Когда она прошла на кухню, было видно, что ее лицо раскраснелось от мороза.
– А, госпожа директор сиротского приюта! – иронично воскликнула Августа. – Оставили своих малышей одних и пришли к старым друзьям, чтобы разложить для них карты?
Мария Йордан и глазом не моргнула. Она поприветствовала компанию, развязала шарф и сняла плащ. Юлиус соизволил взять у нее одежду и повесить на крючок рядом с входной дверью.
– Какой ледяной ветер. – Йордан растерла озябшие пальцы. – Наверняка будет снег. В следующее воскресенье уже первый Адвент.
Она улыбнулась, словно все ждали приход долгожданной гостьи. Перед ней поставили стакан чая с сахаром и последним куском сливового пирога.
– Ты теперь помощница на кухне, Герти? – спросила она, жуя пирог.
– Уже вторую неделю.
Мария Йордан кивнула и заметила, что некоторые кухонные служанки на вилле добились большого успеха.
– А ты? – спросила госпожа Брунненмайер, которая теперь держала перед собой большую глиняную миску и клала в нее ингредиенты для начинки. – Как у тебя дела, Йордан?
– У меня? О, я не люблю жаловаться…
– Вот-вот, – заметила Фанни Брунненмайер и изрядно посыпала солью смесь в миске.
Герти, которая мыла большой поднос, казалось, сейчас свернет шею, чтобы посмотреть, какие специи лежат перед поварихой. Но на сине-белых глиняных горшочках – она уже выяснила это – содержимое и надпись почти никогда не совпадали.
– А здесь, в доме? – поинтересовалась Мария Йордан. – Правда ли, что для детей нанимают гувернантку?
– К сожалению, это правда, – ответила Ханна. – Хозяйка, старая госпожа Мельцер, уже наняла гувернантку, несмотря на протесты дочери и невестки. Я слышала, что это ужасный человек – бедная Додо плакала у меня вчера вечером.
Мария Йордан пила чай маленькими глотками и вела себя при этом очень утонченно, словно случайно оказалась в кругу прислуги. Герти сочла такое поведение бывшей сотрудницы очень странным. Но ей уже говорили, что Мария Йордан была очень «особенным» человеком.
– Значит, дети уже знают ее, – заметила Мария Йордан. – Как ее зовут?
Юлиус широко зевнул, у него уже слипались глаза, и он, наверное, хотел бы скорее лечь спать. Но поскольку Ханна все еще сидела на кухне, предпочел остаться внизу.
– Ее зовут Серафина, – сказала Ханна.
Йордан нахмурился.
– Серафина фон Зонтхайм?
– Нет. Фон Доберн. Она подруга Элизабет фон Хагеман.
Мария Йордан кивнула. Она знала эту даму. Безусловно, Серафина была непростым человеком. Бедные дети. Нет, действительно, малышей следовало бы пожалеть.
Герти заметила, что, кроме нее и Юлиуса, вся прислуга знала Серафину фон Доберн. Обедневшая аристократка. Тощая и некрасивая. Заостренный подбородок. Скучная до мозга костей. В свое время хотела стать госпожой Мельцер.
– Вероятно, у них будут разногласия, – предположила Мария Йордан. – Я думала, что старая госпожа Мельцер умнее. Но она, конечно, не ребенок.
Повариха попробовала начинку чайной ложкой, удовлетворенно кивнула и накрыла миску свежим кухонным полотенцем.
– Слушай! – приказала она Герти. – Отнеси это в кладовку, а потом положи специи обратно на полку.
Затем она пошла к мойке, чтобы вымыть руки.
– А как дела с садовым хозяйством, Августа? – поинтересовалась Мария Йордан.
Августа махнула рукой. Ей не хотелось рассказывать Йордан о своих переживаниях.
