Строптивая невеста - Лэм Арнетта (книга регистрации .TXT) 📗

Мавр сморгнул, его непроницаемый взгляд уперся в Элпин. Он явно был удивлен, что она находится в этом доме.

На одном его плече висела курьерская сумка, на другом — ремень, на котором болтался смертоносный ятаган. Элпин было знакомо это оружие, но теперь оно казалось гораздо меньше. Бросив взгляд на поясную сумку Малькольма, она вдруг поняла, что та тоже «уменьшилась» в размерах. Последний раз она видела Малькольма и Саладина мальчишками, носившими вещи, изготовленные для взрослых. Теперь они выросли и по-прежнему носили древние символы своих предков.

— Добро пожаловать, — Саладин закашлялся и вопросительно посмотрел на Малькольма.

— Да, разумеется, добро пожаловать, — уверенно поддержал друга Малькольм. — Помимо всего прочего, леди Элпин еще и наша экономка.

Саладин с опаской взглянул на Малькольма. Тот не сводил глаз с его сумки.

Элпин почувствовала себя чужой здесь, и ощущение было не из приятных. Закрыв расчетную книгу, она встала и принялась убирать на столе.

— Мы долго не виделись, Саладин, — произнесла она первые пришедшие на ум слова.

Малькольм пригласил друга в комнату и протянул руку. Саладин вздохнул и неохотно — по крайней мере, так показалось Элпин — передал ему кожаный мешок.

— Дурные вести, господин. Малькольм немедленно сунул руку в сумку. Мавр смотрел на Элпин. Сложив ладони, он коснулся ими лба и поклонился.

— Прошло много лет, леди. Да благословит вас пророк.

Она пробормотала слова благодарности, не спуская глаз с Малькольма, который вынул из сумки пачку писем и теперь хмурился. Она задумалась над тем, что за плохие вести он получил и от кого. Возможно, от женщины, решила Элпин. Если так, ей повезло.

Надеясь задеть его самолюбие, она произнесла:

— Ну-ну, лорд Малькольм… «Что такого в этих бумажках, что вы так побледнели?»

Он напрягся и посмотрел на нее. В темно-карих глазах светилось осуждение.

— Насколько я помню, когда ты уезжала отсюда на Барбадос, ты не могла прочитать даже странички в букваре. Теперь же ты вовсю цитируешь Шекспира и саги о предателях. Интересно, с чего тебе пришел на ум именно «Генрих Пятый»?

Она считала эту цитату подходящей, а кроме того, хотела показать ему, что за эти годы получила неплохое образование. Ее озадачило, что он заговорил о предательстве.

Чтобы скрыть свое замешательство, она притворилась обиженной.

— Я хотела поразить тебя, но ты меня раскусил. Что же теперь делать?

Он смягчился, но ненамного. В его словах звучала угроза.

— «Предлагаю тебе воззвать к Богу, дабы он дал тебе терпение и раскаяние во всех твоих грехах».

В детстве он тоже любил цитировать классиков, но теперь цитаты в его устах звучали зло. Элпин прижала к груди гроссбух.

— Что же мне придется вытерпеть?

Он долго изучал ее лицо, а затем ухмыльнулся:

— Что же еще? Наши занятия, конечно. Оскорбившись, Элпин пошла к выходу.

— Не желаете ли прохладительных напитков?

— Да. Мне пиво, а моему другу-мусульманину — апельсиновый сок. Фрукты лежат в погребе, — взглянув на Саладина, Малькольм добавил: — Пожалуйста, попроси, чтобы Иланна прислуживала нам.

Выходя, Элпин услышала, как Саладин спросил:

— А кто такая Иланна?

Закрывая за Элпин дверь, Малькольм ответил:

— Сюрприз, мой дорогой Саладин. Сюрприз.

Элпин сочла нужным ввести Иланну в курс дела, чтобы та не пострадала по собственному неведению. Взяв апельсины, она отвела Иланну в сторонку и рассказала ей о Саладине.

Бывшая рабыня выглядела так же, как в тот день, когда Элпин вручила ей вольную. Ее врожденная величественность уступила место детскому восторгу.

— Так он африканец?

Дора прекратила разминать ягоды и придвинулись ближе. Элпин затащила Иланну в кладовку. Там пахло базиликом и солониной.

— Он только наполовину африканец, — пояснила Элпин. — Его отец был мавр, а мать — испанская дворянка.

Иланна никак не могла отойти.

— А как же он попал сюда?

— Еще детьми он и его брат-близнец Сальвадор работали переписчиками у мачехи Малькольма, леди Мириам.

Ущипнув себя за нижнюю губу, Иланна уточнила:

— Его мачеха — дипломат?

Элпин переложила апельсины в другую руку.

— Да.

— Давай-ка их сюда, пока ты не уронила, — Иланна приподняла край передника, и Элпин опустила туда фрукты.

— А сколько Саладину лет?

— Когда я уехала на Барбадос, ему было лет двенадцать-тринадцать. Значит, теперь ему тридцать два или тридцать три.

— Он красив?

— Впечатляет. Я бы сказала, что он великолепен.

— Хм-м, — Иланна о чем-то задумалась. — Должно быть, этот мавр беден — иначе у него был бы гарем.

Элпин удивилась:

— Почем тебе знать, есть ли у него женщины?

Иланна посмотрела на нее с чувством собственного превосходства.

— Здешние служанки очень быстро рассказали тебе про эту девчонку Эмили и ее солдата. Спорим, что у них не хватило бы сил держать сплетни при себе даже под угрозой тюрьмы.

— А про Саладина тебе ничего не рассказали?

— Я не спрашивала, — Иланна ударила себя в грудь. — Африканская принцесса узнает все, подслушивая и подсматривая.

Элпин засмеялась:

— Когда закончишь прислуживать им, приготовь приворотное зелье. И обязательно расскажи мне, как тебе понравится Саладин.

Рассказывать не пришлось. Как только Иланна вошла в кабинет Малькольма и увидела Саладина, на ее лице отразилась целая гамма чувств. Удивление быстро сменилось живейшим интересом. Интерес усилился, когда Саладина поднес к губам кружку. Его угольно-черные глаза при этом не отрывались от Иланны, и чем дольше он смотрел на нее, тем больше пил. Когда Саладин поставил на стол пустую кружку, в его глазах ясно читалась жажда, которую не утолит ни один напиток.

— Еще? — спросила Иланна, взяв кувшин. Он оглядел ее с головы до ног, уделив особое внимание шее и рукам.

— Да, конечно.

— Видать, вам очень хочется пить, — тихо прошептала Иланна, наполняя его кружку.

— А ты — интересный сюрприз. Как ты попала сюда?

Призывно взглянув на него, она заявила:

— На вонючем и медленно плывущем корабле, ваше величество.

Его глаза заискрились весельем.

— Я не король.

Иланна подмигнула Элпин.

— Зато вы очень величественно выглядите.

— Неужели? — переспросил Саладин. Она кивнула, доказав, что старухи рабыни на плантации «Рай» не зря называли ее кокеткой.

— Готова поспорить.

— Да… Ну, ладно, — он прокашлялся. — Ты родилась на Барбадосе?

Она поставила кувшин и гордо распрямила плечи. Затем Элпин во второй раз в жизни услышала слова:

— Я — Иланна, последняя принцесса ашанти народа Кумбассы.

Саладин застыл, не донеся до рта кружку с напитком.

— Ты африканская принцесса? Рабыня? Гордость Иланны могла служить свидетельством ее благородного происхождения.

— Ты видишь перед собой свободную женщину, — тут у нее поубавилось величия, и она игриво добавила: — Спорим?

Он покачал головой:

— Можешь назвать меня ханжой, Иланна, но я сомневаюсь, что кто-нибудь из нас когда — то и в самом деле обретет свободу.

Она повернулась к Малькольму.

— Он — твой раб? — хрипло спросила она, недоверчиво щурясь.

Малькольм доброжелательно улыбнулся:

— Наш Саладин — раб философии и слуга богословия.

— Это не ответ, — возмутилась Иланна. — Является он вашей собственностью или нет?

— Он не принадлежит ни мне, ни кому — нибудь иному из смертных.

Она всплеснула руками.

— Ты говоришь загадками. Что ж, отправляюсь обратно на кухню.

Прежде чем она успела дойти до двери, Саладин оказался рядом:

— Я провожу тебя.

Она посмотрела на него так, как канарейка на кошку. Саладин улыбнулся. Румянец окрасил ее темную кожу в цвет красного дерева.

— Думаю, что это не возбраняется.

— Готов спорить, — процитировал Саладин ее же слова и, приобняв Иланну за талию, вышел вместе с ней.

Элпин чувствовала «себя посторонней здесь. Взглянув на Малькольма, она с удивлейием обнаружила, что он смотрит на нее. Сидя за столом, он не казался слишком грозным, но в пристальном взгляде сквозило нечто устрашающее.