Все мужчины негодяи? - Робинс Сари (читать книги без сокращений .TXT) 📗
– Зачем? Чтобы он стащил у кого-нибудь часы? Негодника надо сдать властям и отправить в приют, где с него не должны спускать глаз. Если у него и есть родители, то они либо такие же воры, как он, либо совершенно не занимаются его воспитанием.
Кепка у парнишки слетела на землю, и стали видны его грязные черные волосы. Мальчик испуганно округлил глаза.
– Вы не имеете права сдавать меня в приют! У меня есть отец! Клянусь, я ничего не крал. Я только хотел…
Не на шутку встревожившись, Эвелина подошла к Баркли вплотную и вцепилась ему в плечо.
– Сию же минуту отпустите ребенка! Иначе я вам никогда этого не прощу!
Джастин медленно поставил мальчишку на землю, но продолжал держать его за шиворот.
– Вас слишком легко разжалобить. Если ему потребуется, он стащит шляпу у вас с головы – а вы его защищаете!
– Вы не смеете забирать меня у моего отца! Он не сможет обойтись без меня! – плакал мальчик. – У него плохое здоровье, и он не может работать. – По грязным щекам потекли слезы.
Джастин прищурился. Он нагнулся, приблизил свое лицо к лицу мальчишки и посмотрел ему прямо в глаза.
– Что ты сказал?
Продолжая плакать, мальчик повторил:
– Папа не может работать из-за приступов.
Джастин долго изучающе смотрел на него. Затем блистательный маркиз Ролингс вынул из кармана пиджака вышитый носовой платок и протянул уличному воришке. Мальчик с недоверием покосился на белоснежный кусочек тончайшего шелка, а затем схватил его своей грязной рукой. Он поднес платок к носу и громко высморкался.
– Пошли, парень, – приказал Джастин. Он продолжал держать мальчишку за плечо и потянул его в сторону торговых палаток.
Эвелина последовала за ними.
– Куда вы его ведете? – встревоженным голосом спросила девушка. Она искала кого-то в толпе, в то же время зная, что это бесполезно. Никто не сможет увидеть Салли, пока он сам не решит показаться на глаза. Эвелина не сомневалась, что мальчика послал именно он.
Они остановились возле прилавка со всевозможными лакомствами, от аромата которых текли слюнки.
– Два пирога с мясом, пожалуйста.
– Да, милорд.
Джастин передал пироги мальчику, который с жадностью схватил их грязной рукой. В тот же миг его и след простыл.
Когда мальчик скрылся в толпе, Эвелина вздохнула с облегчением. Незаметно приложив руку к карману своей длинной ротонды, она нащупала внутри крошечный кусочек свернутой бумаги. Девушка подняла голову и внимательно посмотрела на лорда Баркли. В своем безукоризненно сшитом шерстяном костюме он выглядел образцом изысканного английского джентльмена. Но сейчас Эвелина увидела в его облике то, чего не замечала в нем раньше, – едва заметный намек на уязвимость. Казалось, за безупречной наружностью и внешне бесстрастными манерами прячутся внутренние демоны, раздирающие душу блистательного маркиза. Кому-кому, а Эвелине было прекрасно известно, что под мощной броней невозмутимости и равнодушия, принятыми в светском обществе, зачастую скрываются чувствительность и ранимость. И может быть, именно ей, Эвелине, удастся заставить Джастина понять, что он не одинок.
Баркли не смотрел на нее. Девушка откашлялась и медленно заговорила:
– Когда мы жили в Барселоне, я внезапно ощутила необходимость заниматься чем-то еще, кроме живописи и светских раутов.
Маркиз нервно одернул рукава своего костюма и ничего не ответил.
– Тогда я стала делать наброски и писать картины в соборе Сент-Джоб.
Он пожал плечами и сделал вид, что внимательно рассматривает толпу, не желая встречаться глазами с Эвелиной.
Она положила руку ему на плечо, и Баркли замер. Эвелина почувствовала, как он весь напрягся от ее ласкового прикосновения. Джастин пристально посмотрел на ее руку, о чем-то размышляя. Но даже не пошевелился.
– Итак, видите ли, милорд, – проникновенным голосом продолжала Эвелина, – не понимая до конца, как я каким-то образом обнаружила, что чуткость и доброта – лучшее средство от собственной боли и страданий.
Маркиз медленно поднял голову. Когда их взгляды встретились, в его глазах она увидела щемящую тоску, которая глубоко тронула девушку.
– Идемте, милорд. Давайте немного прогуляемся. – Эвелина взяла Джастина под руку.
После минутного колебания он молча кивнул, и они пошли рядом.
Они миновали торговцев и уличных артистов, не замечая их и не видя ничего вокруг. Подойдя к стоящим в отдалении деревьям, Джастин и Эвелина остановились. Здесь, в приветливой тени молодых осин, они были скрыты от солнца, от суеты шумной толпы и от любопытных глаз. Эвелина закрыла зонтик и прислонилась спиной к шершавому стволу. Джастин стоял рядом, опираясь рукой на ствол соседней осины.
– Хотите мне рассказать о том, что вас беспокоит? – ласково спросила Эвелина. – У вас был болен отец?
– Не будем об этом, – хриплым голосом сказал Баркли. Он пожал плечами. – Для чего ворошить прошлое?
– По крайней мере для того, чтобы помогать тем, кто сейчас тоже борется с болезнью.
– Болел мой брат, к которому я был очень привязан. Теперь его больше нет. Так стоит ли склонять его имя?
– Но разве недуг может быть постыдным? – спросила девушка.
Джастин смял в ладони кусок коры и отшвырнул его подальше.
– Случается и такое, – сказал он, и в его голосе слышалась боль. – Особенно, если… – Молодой маркиз запнулся и замолчал, задумавшись о чем-то.
– Вы боитесь, что болезнь вашего брата носит наследственный характер?
Он пожал плечами и отвел глаза.
Эвелина тяжело вздохнула и перевела взгляд туда, где на горизонте собирались темные грозовые облака. Похоже, в Лондоне погода действительно очень переменчива.
– Я не могу сказать вам ничего другого, кроме того, что у меня нет ни малейшего сомнения в вашей нормальности. Временами вы чересчур мрачны и угрюмы, временами – несколько невоздержанны со своими поцелуями. Но в одном я убеждена – вы не сумасшедший! Не сомневайтесь: с головой у вас все в порядке.
Мгновение Баркли молча смотрел на нее, а затем улыбнулся.
Эвелина подошла к нему и прислонилась лбом к его широкой груди.
– Джастин, у каждого свой крест. Но мне искренне жаль вашего брата.
Джастин обнял ее и прижал к себе. Она уткнулась носом в мягкую шерстяную ткань его пиджака, вновь с наслаждением вдыхая теплый мускусный запах.
Баркли нежно гладил ее по спине, словно желая утешить, успокоить. Девушка понимала, что на самом деле он хотел успокоить себя самого. Ему приходится нести на себе груз ответственности не только за высокий титул и свою семью. Как дамоклов меч, над ним висит угроза душевной болезни, которой страдал его брат. Да еще в придачу его мать – леди Дракон. «Ну ладно», – решила Эвелина. Отныне она намерена предоставить леди Баркли большую свободу действий. Даже если эта женщина ведьма, на ее долю наверняка выпало немало страданий.
Джастин прижался подбородком к мягким золотистым волосам Эвелины и думал о том, зачем он рассказал ей про Джорджа. Он никому раньше не говорил о болезни брата. Никто в их семье никогда об этом не упоминал. Это слишком мучительно. С одной стороны, маркиз был рад возможности поделиться с кем-то своей болью. Он был тронут, что, узнав правду о его брате, Эвелина не отшатнулась от него с отвращением. С другой стороны, Баркли теперь ощущал свою уязвимость перед ней и боялся этого. Что заставило его открыть свою самую страшную тайну совершенно незнакомому, чужому человеку, которым она, по сути, для него была? Женщине, которая к тому же могла быть причастна к государственной измене? Не может ли она использовать эту информацию против него?
Эвелина еще сильнее прижалась к Джастину, и все его страхи тут же улетучились. Эта удивительная девушка не способна совершить ничего дурного! Наверняка она – невинная жертва, попавшая в водоворот опасных событий.
Ее всегда окружает слабый аромат лаванды. Утонченный и неуловимый. Скорее намек на запах, чем сам запах. Вряд ли от парфюмерии. Скорее всего, это благоухание дорогого туалетного мыла или ароматного средства для принятия ванны. Баркли представил, как теплая пенная вода стекает по обнаженному телу Эвелины. Но тут же одернул себя, вспомнив, что всего в нескольких шагах от них множество людей.
