Самый желанный герцог - Брэдли Селеста (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Великое поместье Иденкорт лежало перед ним. Она было громадным, величественным, впечатляющим – и в руинах. С того места, где он остановил свою лошадь, на небольшом холме чуть выше дома, Грэм мог видеть, что конюшни обвалились, крыло для слуг рушится, а обширные сады превратились в путаницу вредных сорняков и щебня. Главная часть здания казалась неповрежденной, но Грэм не сделал ни одного движения, чтобы съехать вниз по холму и войти в него.
Как все может быть настолько плохо? Он приезжал сюда всего лишь…
Господи, это было почти пятнадцать лет назад! Тогда все здесь было потертым и неопрятным, и да, слегка скрипящим и заброшенным. И все же сейчас дом выглядел так, словно никто не уделил ему ни гвоздя, ни ведра известки за прошедшие пятьдесят лет.
Кажется, дома быстро деградируют, как только этот процесс начинается.
Грэм закрыл глаза от этой мысли. Отчеты Эббота вовсе не были преувеличены, как он надеялся. На самом деле, Грэму казалось, что этот человек в действительности оказался консервативным в своих оценках. Эббот все еще верил, что поместье можно спасти. Грэм не был так в этом уверен.
Когда он проезжал последние несколько миль по землям Иденкорта, состояние полей и садов привело его в уныние. Согласно фамильной истории эти земли когда-то были самым прекрасным, самым продуктивным поместьем в Англии. Что могло с ним случиться?
Грэм смотрел на дом, который он ненавидел всю свою жизнь, не из-за камней и окон и изящно выгнутой крыши, а из-за людей, которые жили в нем… людей, на которых он, кажется, был похож больше, чем подозревал.
Так случилось, что он был связан с этим местом – он и его братья, и его отец, и его дед и прадед перед ним. Кавендиши любили играть, а не работать.
Кавендиши ничем не отличались от паразитов.
Грэм повернул лошадь и отправил ее в галоп. Как и в своей юности, он не мог дождаться, чтобы побыстрее уехать из Иденкорта. Однако вместо угнетения и негодования, хватавших его за пятки, в этот раз его преследовал только глубочайший стыд.
Глава 8
Позже этим же вечером, вернувшись в кабинет своего отца в Иден-Хаусе, Грэм закрыл глаза, чтобы не видеть бумаг, разбросанных по всей поверхности гигантского стола. Непостижимо, но он никогда не видел, чтобы его отец читал или писал что-то за этим огромным, как баржа, столом.
И это было ужасно. Возможно, если бы его отец использовал эту комнату по назначению, вместо того, чтобы курить и пить в ней, то поместье Иденкорт не оказалось бы в таком состоянии.
Его закрытые глаза не могли сдержать слов, проносящихся в его сознании.
Наводнение. Неурожай. Пожар.
Голод.
Это было самым худшим. Несколько оставшихся верных арендаторов в буквальном смысле голодали. Он проезжал мимо коттеджей на своей прекрасной лошади в дорогой одежде, чувствуя тошноту от бедности и нищеты, которые видел. Каждый раз, когда Грэм думал о деньгах, которые он беззаботно проигрывал за карточными столами или тратил на вино и женщин, его желудок переворачивался. В прошлом всякий раз, когда он обнаруживал свои карманы пустыми, а кредиторов недоступными, он выпрашивал средства у братьев или отца, никогда не задумываясь, откуда они берутся.
Он не был в Иденкорте много лет. Даже если бы он и побывал там, то не обратил бы внимания на окружающие условия, за исключением того, что стал бы презирать это место за его запущенность. Он, как и всякий эгоистичный идиот, вздохнул бы с облегчением только тогда, когда уехал бы подальше от этого дома.
Иденкорт был ответственностью его отца – но Грэм должен был догадаться, что эта ответственность не будет отмечена какими-то действиями. Я не хотел ничего знать. Я хотел только развлекаться.
Что делало его таким же отвратительным, каким был старый герцог – или даже еще хуже, так как он был умным и более способным человеком, чем его отец.
Софи, ты оказалась права насчет меня.
Сожаления грызли его, но Грэм знал, что он не может слишком много времени заниматься самобичеванием. В конце концов, разве это не еще одна форма эгоизма – тратить впустую свою энергию только на себя самого?
Молодой человек поднял голову с рук, когда Николс объявил о посетителе.
– В этот час?
Николс бросил на него угрюмый взгляд, подразумевавший, что если Николс еще на ногах, прислуживая своему беспечному хозяину, то и все в мире тоже могут быть на ногах.
Бедный старый Николс не слишком хорошо принял передачу титула Иденкорта. Грэм надеялся, что старик подаст в отставку – хотя ему и не с чем было отправить его на пенсию – но Николс продолжал упорно служить, хоть и подчеркивал свою речь многозначительным фырканьем.
Настоящее испытание настало, когда Грэм не запланировал грандиозного прощания с телами, после того, как старый герцог и его сыновья прибудут обратно в Англию после трехнедельного путешествия на корабле.
Грэм вовсе не считал, что тела можно будет выставлять напоказ после слона и долгого путешествия. К тому же у отца не было так много друзей, которые могли бы почтить присутствием грандиозные похороны. Грэм планировал тихо увезти тела на фамильное кладбище на землях в Иденкорте, как только корабль придет в порт. Чем меньше суеты, тем лучше, хотя Николс может никогда больше не принести ему горячей воды для ванны.
Посетитель оказался тучным мужчиной, с которым Грэм никогда не встречался. Имя этого типа немедленно исчезло из памяти Грэма, потому что за представлением последовало предъявление долговых расписок покойного герцога.
Грэм просмотрел расписки, надеясь увидеть какой-нибудь признак подделки, но по небрежной подписи было очевидно, что его отец занимал деньги в счет будущих доходов поместья на несколько лет вперед – доходов, которые никогда не будут получены, если немедленно не вложить в эти земли значительные суммы! Все было гораздо хуже, чем он опасался! Где он найдет невесту, чья семья не только поддержит Иденкорт, но и выплатит чертовы долги, тянущиеся десятилетиями!
– Вы уверены… – Грэм провел рукой по лицу. – Я имею в виду… нет ли какого-то способа, благодаря которому мы можем прийти к некоторому соглашению?
Его посетитель наклонился вперед и постучал по документам.
– Ваша светлость, вот это – соглашения! Я делал вашей семье уступку за уступкой. У меня нет выбора, кроме как немедленно предъявить их к оплате.
Грэм сделал вдох.
– Мне нужно подсчитать много цифр, прежде чем я смогу прийти к какому-то… Что ж, кое-какое решение находится в процессе принятия… – Примет ли этот парень возможность женитьбы на богатой невесте как достаточную гарантию? Для Грэма это показалось чертовски малоутешительным.
Мужчина с жалостью посмотрел на него.
– Ваша светлость, я не самый худший из тех, кто еще к вам придет. Я знаю, куда мужчины вашей семьи отправились в самом конце, когда ни один честный человек больше не продлял им кредита. Вот почему я быстро приехал, пока вы еще… здесь.
Грэм обратил внимание на это колебание. Пока вы все еще живы. Именно эти слова подразумевал этот парень? Конечно же, нет. Несомненно, у его отца было больше здравого смысла, чем опускаться до такого опасного уровня?
И все же откуда может появиться этот здравый смысл, когда старый герцог никогда прежде не выказывал даже его крупицы?
Грэм беспомощно развел руками.
– Я намерен полностью принять все долги моей семьи. Как я могу уверить вас в этом факте?
Мужчина бросил взгляд вокруг, его глаза жадно впитывали живопись, портьеры, прекрасную, хотя и с вмятинами, мебель.
– Что ж, случайно у меня снаружи есть повозка…
Случайно. Отлично. Грэм уставился на него с угрюмой покорностью. Его наследие будет содрано прямо со стен до того, как это все закончится, не так ли?
Час спустя, парень уехал с повозкой, полной ценных вещей – включая серебро, потеря которого вызвала у Николса приступ серьезной агонии – и удовлетворенным выражением лица. В обмен Грэм оставил у себя несколько расписок.
