Как поцеловать героя - Хингстон Сэнди (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

— Забирай мою экипировку, — приказал он, направляясь на костылях к двери. — А это что? — спросил он, увидев письмо, лежащее на каминной доске.

— Пришло вам вчера.

Бору торопливо заковылял к камину.

— Почему ты не сказал мне? Это от Уоффентина, из полка! — Он быстро вскрыл конверт и погрузился в чтение. — О Господи! — воскликнул он, пробежав глазами первый абзац.

— Плохие новости, милорд?

— Боже… Боже… Эдуард… и Смит-Джонс… и еще Тарквилл! Будь все проклято. — Он смял письмо и швырнул его на пол.

— Доктор Каплан говорит, милорд, что вам вредно волноваться, — пробормотал Хейден.

— К черту доктора Каплана! К черту эту проклятую войну! — Бору закрыл глаза. — Милейший, храбрейший Тарквилл!..

— Возможно, милорд, — увещевал его Хейден, — в связи с печальными новостями вам сегодня лучше не заниматься фехтованием? Вы могли бы помянуть ваших товарищей, выпить немного виски, выкурить одну-две сигары. Или еще лучше, вы могли бы отправиться домой, в Шотландию, уехать навсегда из этой треклятой Англии.

Бору повернулся к Хейдену:

— Я подозреваю, что ты со вчерашнего дня хочешь отговорить меня идти на занятие. Нет и нет! Я не могу сидеть и ничего не делать. Бери мое снаряжение!

— Я все же хочу сказать, милорд…

— Бери снаряжение, или я тебя уволю, невзирая на четыреста семьдесят восемь лет службы!

Николь не знала, что и думать. Дух товарищества, объединявший ее с лордом Бору во время последнего занятия, безвозвратно исчез. В это утро он был недоволен абсолютно всем, что она делала.

— Выпрямите руку с рапирой! — рявкал он. — Сильнее! Вы ведь не черепаха в панцире! — Или хуже того, с леденящей душу иронией спрашивал: — Вы называете это фехтованием, мисс Хейнесуорт? Это похоже на хозяйку, режущую яблоко!

Николь терпела эти придирки довольно долго, согреваемая теплыми словами, сказанными им накануне. Но когда она, по ее мнению, безупречно выполнила защитный прием, а он не нашел ничего лучшего, как придраться к положению ее ног, Николь швырнула рапиру на землю.

— Никакой ошибки я сейчас не допустила! — сердито воскликнула она. — Какая муха вас сегодня укусила?

Возникла пауза. Затем лорд Бору медленно поднял свою маску.

— Прошу прощения, — сказал он, и это извинение оказалось настолько неожиданным для Николь, что она растерялась. — Сегодня утром я получил сообщение, что мой полк… мой бывший полк понес тяжелые потери.

— Я очень сожалею, — сокрушенно проговорила Николь. — А в каком полку вы служили?

— В двадцать пятом полку его королевского величества.

Николь побледнела:

— Боже мой! Ведь это полк, где служит мой брат!

— Ваш брат? — Лорд Бору ошеломленно уставился на Николь. — Хейнесуорт… Боже мой, так вы, должно быть, сестра Томми Хейнесуорта? Не бледнейте, ради Бога, с ним все в полном порядке. Мой корреспондент упомянул о нем особо.

— Вы уверены?

— Абсолютно! — Он все еще не сводил взгляда с Николь. — Как это я не сообразил раньше! Вы очень похожи на него!

— Вы хотите сказать — такого же громадного роста. — Николь покраснела.

— Почему вы смущаетесь? — спросил лорд Бору. — Совершенно нет причин для смущения, когда имеешь такую крепкую, хорошо сложенную фигуру.

— Это хорошо для мужчины. — Николь с завистью подумала о миниатюрной элегантной мадам.

— Это хорошо для кого угодно, — возразил лорд Бору. — Лично я чувствую себя неуютно рядом с миниатюрными женщинами. Все время боюсь их ненароком раздавить. А вот… — Он смерил Николь с ног до головы. — Вас не сломаешь! Так стало быть, вы сестра Томми Хейнесуорта?

— Если точнее — мы близнецы.

— Да что вы говорите! У вас есть еще братья, которые служат на континенте?

— Целых пятеро, — с гордостью сообщила девушка. — Мы с Томми самые младшие. Я бы тоже отправилась воевать с Наполеоном, если бы…

— О нет, нет! Для вашей мамы это, должно быть, великое утешение — знать, что по крайней мере один из ее детей находится в безопасности.

— Ей хотелось, чтобы я была мальчиком.

— Да с чего вы взяли?

— Ну… — Николь опустила глаза. — Это совершенно очевидно хотя бы из того, как меня назвали. Они ожидали Николаса. А родилась я.

— Думаю, что Николь — славное имя. Кстати, вы знаете, что оно означает по-гречески? «Победа народа».

— Это Николас означает «победа народа», — возразила девушка.

Лорд Бору посмотрел на нее с любопытством.

Хейден многозначительно кашлянул:

— Милорд, если урок закончен, вам лучше уйти с холода.

— Заткнись. Ну а кроме имени, что еще заставляет вас думать, будто мать предпочла бы иметь еще одного сына?

— Ну… не то чтобы сына, но не такую дочь, как я. — Николь стрельнула взглядом из-под опущенных ресниц. — У меня лучше получается то, чем должны заниматься мужчины, — охота, верховая езда, стрельба…

— Фехтование, — вставил лорд Бору.

— Очень любезно с вашей стороны дать подобную оценку.

— Это было бы любезно, если бы не было правдой.

— Все равно, — грустно сказала Николь, — я не вижу, где могу себя проявить. Я имею в виду светское общество. Мадам говорит, что мы должны заниматься тем, что нам нравится, но мужчины предпочитают девушек, которые…

— Да? — выжидательно подсказал лорд Бору.

— Ну, вы знаете. Уступчивых и изящных.

— Ваша цель, мисс Хейнесуорт — обзавестись мужем?

— Нет! — удивленно возразила Николь. — Я вообще не хочу замуж! И никогда не хотела!

— А в чем в таком случае ваша цель?

— Не знаю, — призналась она. — Долгое время я мечтала записаться в полк к Томми. Я все спланировала, даже позаимствовала его одежду. Однако мадам обратила мое внимание на то, что я поставлю его в неловкое положение, если объявлюсь во Франции.

— Мадам очень разумная женщина.

Где-то в глубине души у Николь зашевелился червячок ревности.

— Она очень изящна.

— Кристиан — это то исключение, которое подтверждает правило. Ее я тоже никогда не боялся раздавить. — Он усмехнулся. Николь впала в уныние, узнав, что они называют друг друга по имени.

— Милорд, — снова подал голос Хейден.

— Я знаю, знаю. Я простужусь, если буду находиться на холоде слишком долго. Разве неудивительно, мисс Хейнесуорт, что я в своем положении восхищаюсь вашей силой и здоровьем, в то время как вас саму это огорчает? — Николь уловила нотки горечи в его голосе.

— Вы, — смущаясь, проговорила она, — вы — это тот, кем мне всегда хотелось быть. Герой войны…

— Это слишком преувеличено…

— Не хотите ли вы сказать, что если бы потребовалось повторить, вы не сделали бы этого снова? Он вздохнул.

— Ну конечно же, я поступил бы так же, но это не умаляет чувства горечи. Особенно, когда я получаю известие, что трое из тех, ради кого я пожертвовал ногой, погибли.

— Но вы уверены, что Томми невредим?

— Абсолютно, — заверил он Николь и, улыбнувшись, покачал головой. — Сестра Хейнесуорта! Надо же случиться такому совпадению!

— Я напишу ему, что мы с вами знакомы.

— Ах нет! Вам не следует этого делать.

— Но почему?

Теперь пришел его черед краснеть.

— Когда я знал вашего брата, я был… несколько шаловлив.

Николь фыркнула:

— А сейчас?

— Сейчас я больше похож на монаха. — Улыбка его стала грустной. — Давайте еще пофехтуем, а? Я приношу свои извинения. Последний прием вы выполнили совершенно правильно. Но все еще неправильно держите плечи, парируя удар. Подойдите сюда. Позвольте я вам покажу.

Николь подошла к его креслу и застыла рядом, он положил руку ей на доспехи, чтобы придать нужную позу. Николь опустила маску. Его прикосновение было мягким, хотя голос звучал грубовато. И Николь вдруг задала себе вопрос: что она почувствует, если он поцелует ее?

— Вот так. Теперь лучше, — удовлетворенно заявил лорд Бору. — Вы ощущаете разницу? — Николь молча кивнула. — Хорошо. Теперь снова нападайте на меня.

Николь повиновалась, однако ей показалось, что ее тело сделано из желе.