Шотландские тайны - Торнтон Элизабет (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
— Ни красота, ни грация Инна не волнуют. Его интересуют лишь больные и мертвые тела.
Сказано было грубо, но верно.
Сейчас милейший доктор появился в дверях и с порога заявил:
— Утащили, утащили Артура Кемерона! Вечером, в прошлый четверг. А его близкие сидели в двух шагах, в сторожке. Охраняли старика. Да не уберегли! Его унесли прямо у них из-под носа.
И доктор Инн удовлетворенно улыбнулся.
— Кто утащил Артура Кемерона? — из вежливости спросила Шарлотта.
— Похитители трупов. Вы ведь слышали о негодяях, которые раскапывают могилы?
Едва не выронив из рук чашку с блюдцем, Шарлотта дрожащим голосом проговорила:
— Это же святотатство! Куда смотрят власти?! Боже… Даже после смерти человек не может обрести покоя!
Доктор ответил, стараясь теперь выражаться более деликатно:
— Власти пытаются положить этому конец, но кладбищенские воры — это же настоящие дерзкие черти. Они всегда успевают опередить стражу.
Гленшил увидел, что дамы явно предпочли бы сменить тему, и дипломатично предложил доктору глоток пунша, после чего три джентльмена быстренько скрылись в библиотеке.
— Господи, какой ужас! — воскликнула Шарлотта, трясущимися руками снова наливая себе чай.
Но Фиона все еще продолжала думать о том разговоре, который шел в гостиной до появления доктора Инна. Взглянув на Кейтлин, девушка промолвила:
— Дедушка сказал, что простил бы твою мать, если бы она произнесла всего одно слово. Кейтлин, я хочу тебя спросить… Что это за слово? И почему дед так и не услышал его?
Затаив дыхание, Фиона и Шарлотта смотрели на Кейтлин.
— Это слово, — ответила та и аккуратно слизнула с пальца крошку печенья, — было именем моего отца.
Ренд с головой ушел в дела. Несколько дней он пытался выяснить, что творится в его собственном поместье. Потеря сундуков с одеждой была лишь звеном в цепочке мелких неприятностей, которые подстерегали теперь Ренда на каждом шагу. Стало, например, ясно, что нового управляющего хитростью выманили из Страткерна. Без Серля же заговорщики совсем распоясались и вытворяли бог знает что.
Ренд скривился и со стуком поставил на стол графин с жидкостью янтарного цвета.
— Какая дрянь! — с отвращением сказал сиятельный лорд своему собеседнику.
В глазах у Джона Мюррея вспыхнули веселые огоньки. Он дружил с Рендом пятнадцать лет — и за эти годы ему почти не доводилось видеть, чтобы Ренд терял самообладание. И теперь, глядя на рассерженного приятеля, Джон забавлялся от души.
— Это что, не виски? — заботливо спросил он. Мюррей приехал из Инвери несколько часов назад.
Он прибыл вместе с багажом и прислугой, которую Ренду пришлось оставить, когда он сломя голову мчался в поместье. Позднее же выяснилось, что письмо, в котором управляющий умолял его светлость не медлить с приездом, было поддельным. Теперь, получив наконец свой багаж, Ренд был одет с присущим ему изяществом. Костюм Мюррея, состоявший из темных панталон в обтяжку и голубого сюртука из тончайшей материи отменного качества, почти не отличался от элегантного наряда его друга.
— И ты еще спрашиваешь?
— Тогда это серьезно, — проговорил Мюррей и закусил губу, чтобы не рассмеяться.
— А вот меня, представь, все это совсем не забавляет, — мрачно сказал Ренд. Он широким шагом подошел к камину и резко дернул за висевший рядом шнур сонетки.
— Проклятье! Я забыл, что они испортили все звонки в доме!
— Звонки не действуют?
— О нет. Как раз действуют. Только не так, как надо. Теперь слуги не могут понять, в какую комнату их вызывают.
— Не могут? Почему? — изумился Мюррей.
— Потому что кто-то поменял местами колокольчики! Я дергаю за шнур в библиотеке, а в комнате моего слуги звенит тот колокольчик, по сигналу которого он должен идти в мою спальню. Это дьявольски неудобно!
— О да, в самом деле!
Подойдя к двери, Ренд зло распахнул ее настежь и проорал кому-то, чтобы ему принесли свежую бутылку виски — предпочтительно из тех, что привез с собой мистер Мюррей.
Вскоре приказ его светлости был исполнен. Два джентльмена уселись у пылающего камина и с благоговением выпили по небольшому бокалу отменного солодового виски, после чего, естественно, заговорили о недавних происшествиях в Страткерне.
— Все эти шалости напоминают мне наши студенческие годы, — пробормотал Мюррей. — Господи, что же мы вытворяли! Вряд ли в Оксфорде появлялась прежде компания таких обалдуев… Сколько нас было? Дюжина или около того… Все мы дружили еще со школы, и о науках думали меньше всего… Если мы не бегали за женщинами, не мечтали о женщинах и не болтали о женщинах, значит, затевали очередную пакость. Подсыпали наставникам табак в подушки… Меняли местами мешки с сахаром и солью… И ведь это еще самые безобидные из наших шуточек! Вспоминая о дуэлях, на которые мы вечно нарывались, я просто удивляюсь, как нам всем вообще удалось остаться в живых. Кстати, что-то я давно не слышал о Паркере.
Минут десять молодые люди толковали о том, как сложились судьбы их приятелей после окончания Оксфорда. Мюррей ничуть не удивился, узнав, что Ренд прекрасно осведомлен о жизни каждого из них. Ведь все они продолжали поддерживать отношения с Рендом. И Мюррей вспомнил, что именно Ренд всегда был душой их компании. Именно дружбой с Рендом все они гордились, именно его общество ценили превыше всего. И за прошедшие с тех пор годы ничего не изменилось.
Улыбнувшись своим мыслям, Мюррей спросил:
— Кстати, а что было в том графине?
— Поверь мне, Джон, что лучше тебе этого не знать.
— Скверно! — воскликнул Мюррей и снова закусил губу. Посмотрев на окаменевшее лицо приятеля, он добавил: — Ренд, а ты не забыл, что мы выкинули тот же самый номер с нашим куратором, стариком по прозвищу «Это-еще-кто-такой»?
— С Добсоном?
— Да, со стариком Добсоном. И нам тогда здорово досталось. Но боже мой, шутка того стоила! Никогда в жизни не забуду, какое у него было лицо, когда бедняга понял, что разливает в профессорской по бокалам вовсе не свой любимый херес!..
— Я помню, — уклончиво проговорил Ренд. Ухмыляясь, Мюррей продолжал:
— Если бы Добсон сейчас тебя увидел, то сказал бы, что вот оно — справедливое возмездие! Послушай, Ренд, нельзя же принимать эти проказы всерьез! Подумаешь, смертельное оскорбление! Надо посмеяться да забыть обо всей этой ерунде!
— Я бы так и сделал, если бы был уверен, что здешние шутники на этом остановятся. Но, видишь ли, трудно отмахнуться от того, что один из них — совсем мальчишка — пытался меня убить. А это и впрямь смертельное оскорбление.
— Но, по-моему, ты сам говорил, что мог тогда и ошибиться?
— Не исключено… Теперь я этого уже никогда не узнаю. Я ходил потом днем в ту каменоломню. Я тебе рассказывал?
— Да. Что-то насчет каменной осыпи, на которую мальчишка тебя заманил. Так, может, он все-таки вовсе не жаждал твоей крови?
— Может, и не жаждал… Если действительно подумал о том, что на осыпи я не разобьюсь.
— Конечно, подумал! Я не сомневаюсь в этом. Ренд застыл, не донеся бокала до рта, и удивленно воззрился на друга.
— Почему ты так уверен в этом? Мюррей пожал плечами.
— Потому что ты сейчас сидишь здесь — живой и здоровый, — рассудительно ответил он. — Думаю, это снимает с мальчика все обвинения. Послушай, Ренд, ты не пытался его разыскать?
Ренд мрачно улыбнулся.
— Я навел кое-какие справки, — зловещим тоном изрек он.
— И что же?.. — с интересом взглянул на него Мюррей.
— Ну… У меня есть основания полагать, что он состоит в родстве с одним из моих соседей. Сам я с этим господином еще не встречался. Его зовут Дуглас Гордон.
— Дарок?! — удивленно воскликнул Мюррей.
— Да, — кивнул Ренд. — Ты о нем что-нибудь знаешь?
Мюррей то ли тихо хохотнул, то ли громко фыркнул.
— Весь Дисайд о нем знает, — ответил он. — Кажется, парень вообразил себя здешним Робин Гудом. А заодно и Дон Жуаном. Похоже, перед ним не может устоять ни одна женщина, и он без зазрения совести пользуется этим. Советую тебе хорошенько приглядывать за своими сестрами, когда они приедут в Шотландию.
