На сердце без тебя метель... (СИ) - Струк Марина (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
— Твоего брата вещица, верно?
Лиза подняла на мужа потрясенный взгляд, будто увидела его впервые. Пульхерия Александровна намедни проболталась, что он уничтожил все, что было связано с ней. И этот медальон, оставленный на память, Лиза тоже считала потерянным. А он был у него!
— Расстаюсь с ним, потому как ныне оригиналом владею, — попытался пошутить Александр, ласково трогая локон у ее левой щеки. — Иначе не отдал бы ни в жизнь. А еще… О наградах твоего батюшки можно похлопотать в столице. Прошение подать на имя государя, чтобы сызнова справили. Неужто он откажет дочери героя? Правда, сперва прошение о помиловании подать надобно.
— Ты подашь прошение? — в изумлении переспросила Лиза.
— Jupiter, tu te fâches, donc tu a tort[397], — усмехнулся Александр. — Я был не прав. Гордыня мешала мне увидеть очевидное. Я был офицером гвардии. Я дворянин. Мой долг — защитить императорскую фамилию. Долг перед государем превыше моей гордыни. За это я наказан, но прежде считал приговор слишком суровым. А нынче будто глаза открылись.
Взгляд Александра заволокла пелена острой боли. Приподнявшись на цыпочки, Лиза обхватила его за шею и крепко обняла.
— Мне долгое время снился один и тот же сон, — прошептала она ему на ухо, когда он склонился над ней, обнимая также крепко в ответ. — Теряя силы, я бреду по снежному полю. Одна. Никого нет. И ощущение полной потери… А надо мной кружат вороны. И я знаю, что вскорости умру, а они будут клевать мое тело… мои глаза, — Лиза вздрогнула, и Александр только крепче сомкнул руки в объятии. — Я знала, что мне нужно идти вперед, что ежели я дойду, буду спасена. Только прежде не понимала, куда иду. И никогда прежде не доходила. Никогда. А когда заболела, я снова была там, на том поле. И шла я к тебе, понимаешь?
Лиза отстранилась, чтобы посмотреть ему прямо в лицо, заглянуть в глубину темных глаз, чтобы снова и снова утонуть в нежности, что плескалась в его взгляде.
— Тогда никогда больше не сбегай от меня.
— А ты не отпускай.
— Никогда…
Наверное, стоило бы открыть Александру имя Marionnettiste. Рассказать все, обнажая самые потаенные уголки своей души. Но Лиза до дрожи боялась все испортить. Боялась впустить в их волшебный мир хотя бы малую тень прошлого. Она вспомнила ненависть, звучавшую в голосе Александра, когда год назад он говорил о своем тайном недруге, вспомнила слова самого Marionnettiste о злопамятстве Дмитриевского и не смогла проронить ни слова.
В один из дней Лиза стояла у окна спальни, наблюдая за мерцанием звезд и немного злясь на себя за бессонницу.
— Ты мне так и не ответила тогда о предложении Дулова. Уж не о нем ли думы нынче не дают спать покойно? — нарушил ночную тишину сонный голос Александра.
Любой другой подумал бы, что он злится. Но Лиза знала, что Александр просто дразнил ее, наблюдая за ней со своего места в постели.
— Иди ко мне, — он похлопал по матрасу, а когда Лиза подчинилась, сгреб ее в объятия. — Прежде я считал, что унес тебя под венцы от монашеского плата. Ныне же думаю — не от жениха ли умыкнул? Так что же, дала ли ты ему согласие? По нраву ли тебе сей благородный господин?
— Никита Александрович — хороший человек. Я многим ему обязана, — решила в ответ поддразнить его Лиза, сохраняя серьезное выражение лица и с радостью подмечая, как Александр нервничает, как грызет его ревность. — Но любила всегда только тебя. Не думаю, что другой человек смог бы заменить мне тебя, Саша. Никогда…
И Лиза всей душой наслаждалась воцарившейся меж ними идиллией. Казалось, ничто не способно омрачить их счастья, ведь они были так надежно укрыты в стенах усадьбы от всего остального мира. Но уже вскоре ей все-таки пришлось столкнуться с суровой реальностью.
За субботним ужином Александр заявил, что завтра им всем семейством надлежит быть в церкви. Лиза не придала значения его словам, полагая, что он, как и прежде, иронизирует. А потому весьма удивилась, когда поутру он тоже стал собираться к выходу.
— Ты поедешь на службу? — не смогла удержаться она, когда все домочадцы занимали места в коляске.
— У меня свои причины, — коротко пояснил Александр, и Лиза не стала более допытываться.
Поначалу все шло гладко. Они стояли в церковном дворе в ожидании начала службы, здороваясь с соседями и обмениваясь любезностями. Кого-то Лиза помнила, с кем-то пришлось заводить знакомство, но чувствовала она себя при этом абсолютно свободно: ее спокойствие не трогали ни пытливые взгляды, ни шепотки за спиной. Покамест не прибыла коляска Зубовых. Лизе сразу бросилось в глаза, как побледнела Лиди под стать кружеву на платье, когда заметила ее под руку с Александром. Десятки глаз иглами впились в них обеих, подмечая каждый жест и взгляд.
— Пойдем в церковь, — приказал Александр и настойчиво потянул Лизу за собой. А потом шепнул на ухо, когда поднимались по ступеням: — Не стоит смотреть на нее, коли не можешь скрыть своих чувств. Мадам Зубова никогда не простит тебе жалости к своей внучке.
Это была не жалость, упаси господь, — лишь сочувствие к несчастной девушке, что отстояла всю службу, упорно глядя перед собой. Но помимо сочувствия, Лиза невольно испытывала восхищение мужеством и самообладанием mademoiselle Зубовой. Она прекрасно понимала, каково Лиди находиться здесь, в десятке шагов от жены любимого мужчины, да еще под жадными взглядами местных кумушек. Понимала Лиза и жгучую ненависть, то и дело мелькавшую в глазах Варвары Алексеевны, как ни пыталась та взять в себя в руки. Ненависть витала в воздухе, среди ароматов ладана, и у Лизы даже мурашки бежали по спине от столь явного чувства. Уехали Зубовы самими первыми, не дожидаясь, пока служба подойдет к концу.
Лиза заговорила о том, что ее волновало, только вечером, когда они впервые за весь день остались с мужем наедине. После службы многие из соседей по приглашению Александра поехали на завтрак в Заозерное, да так и остались почти до обеда. Мужчины ушли на псарню смотреть новый приплод, женщины же, расположившись за чаем на террасе, расспрашивали Лизу о Москве и общих знакомых. Александр ускользнул от нее и после обеда — выехал верхом и вернулся только в сумерках. Потому у Лизы было достаточно времени, чтобы в который раз перечитать письмо Натали и все обдумать.
— Скажи мне, что случилось зимой? Почему мадам Зубова так ненавидит тебя?
Лиза не собиралась поднимать этой темы. А если и хотела заговорить о том, то по-иному, мягче. Но едва Александр показался в дверях, соединяющих их покои, слова сами сорвались с губ.
— Тебе уже изрядно наговорили всего, верно? — осведомился он. — Так и думал, что не следовало звать к себе этих языкастых особ.
— Перестань! Никто из наших гостей не стал бы распускать сплетни. Они все уважают тебя.
— Скорее, боятся. Donc?
— Я думала, ты изменил мнение об окружающих.
— И как вижу — напрасно! — язвительно бросил в ответ Александр.
Лиза в удивлении замерла. Она совсем забыла, каким ироничным и злым он может быть. А ей-то почудилось, что прежнего Александра более не существует.
— Неважно, откуда я узнала, — примирительно произнесла она. — Я бы хотела, чтобы ты сам рассказал мне, как непосредственный участник сего. Потому что я не верю…
— И зря! — с досадой оборвал ее Александр. — И я не желаю вести подобные разговоры в спальне. Спальня создана для иного.
И Лиза уступила ему, решив, что впереди у них довольно времени. А утром, когда проснулась в полном одиночестве под радостное щебетание птичек за окном, вдруг задумалась, вправе ли она упрекать мужа, пусть даже в мыслях, что он не все открыл ей из своего прошлого, когда сама она по-прежнему имела от него тайны?
Вскоре вошла Ирина с запиской от Александра. Он сообщал, что уехал вместе с управителем на кирпичный завод и планирует воротиться только к обеду. Несколько утренних часов Лиза провела в бельведере за вышиванием, а после полудня спустилась в картинную галерею, где и планировала встретить мужа. Она не заходила в эту длинную комнату, где всегда царил полумрак, около двух лет. Не заходила с позапрошлой зимы, словно боялась призраков, особенно одного — призрака красивой молодой женщины с ясными васильковыми глазами.
