Шанна - Вудивисс Кэтлин (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
Эти годы давно прошли. Шанна смотрела на резные перила, на украшенные такой же богатой резьбой дверные панели, на мебель в стиле рококо, на прекрасные персидские ковры и французские гобелены, на жадеит и слоновую кость с Востока, на итальянский мрамор и на другие сокровища со всего мира, подобранные со вкусом и украшавшие комнаты отцовского дома.
От большого холла отходили длинные коридоры, что вели на разные половины дома. В левой были большие отцовские комнаты, в том числе библиотека и его рабочий кабинет, гостиная, спальня, а также комната, в которой он принимал ванну и одевался с помощью слуги.
Витая лестница вела в комнаты Шанны в правом крыле, далеко от апартаментов отца. Чтобы попасть в спальню, надо было пройти через гостиную, кремовый муар на стенах которой хорошо гармонировал с нежными оттенками коричневой, розовато-лиловой и нежно-бирюзовой обивки стульев и дивана. Роскошный обюссоновский ковер играл всеми красками замысловатого узора. Стены спальни Шанны были обиты роскошным лилово-розовым шелком. На полу лежал ковер с рисунком в коричневых и лилово-розовых тонах. С большой кровати под балдахином свисало бледно-розовое покрывало, а обтянутый коричневым муаром шезлонг словно ждал, когда на его спинку откинется хозяйка.
Воспоминания ее рассеялись, когда она встретилась взглядом с отцом. Ворча что-то себе под нос, он отвернулся, и в следующий момент раздался его громкий голос, от которого задрожал хрусталь висевшей над камином люстры:
— Берта!
Ответ последовал немедленно:
— Да! Да! Иду!
Быстрые ноги засеменили по ступенькам лестницы, и взору Шанны предстала запыхавшаяся, раскрасневшаяся экономка. Белокожая толстуха голландка была едва по плечо Шанне. Она, казалось, передвигалась только бегом, не выпуская из рук метелки. Под ее руководством прислуга поддерживала в доме полный порядок. Берта остановилась перед Шанной и с восхищением ее осмотрела. После смерти Джорджианы Берта своей твердой рукой голландской женщины повела хозяйство, и на нее легли все заботы о Шанне.
Когда та уезжала в Европу, Берта долго смотрела ей вслед, заливаясь слезами. Девушка отсутствовала всего один год, но, уезжая из дому почти ребенком, она вернулась юной женщиной удивительной красоты, исполненной грации и уверенности в себе. Старая экономка не осмеливалась приблизиться к ней. Шанна поняла это и протянула к ней руки. Они горячо обнялись со слезами радости на глазах.
— Ах, моя бедняжка, — вздыхала Берта, — наконец-то вы вернулись. Подумать только: этот безумный Траерн смог расстаться с собственной дочерью! Доверил ее какому-то простаку Питни! Ах, ну-ка дайте на вас посмотреть. Какая вы красивая, дорогая моя девочка! Если бы вы знали, как нам вас не хватало!
— О, Берта, — в волнении воскликнула Шанна, — я так счастлива снова оказаться дома!
Следом за Бертой подошел и привратник Джейсон. При виде Шанны его черное лицо засияло.
— О, мисс Шанна! — проговорил он. — Вы вернули солнце на наше небо, дитя мое. Ваш отец не мог дождаться вашего возвращения.
Зычный голос Траерна не оставлял сомнений в том, что он где-то рядом, но Шанна уже весело смеялась. Она вновь была дома. Ничто не могло омрачить ее радости.
Климат острова упрощал проблему хранения товаров. Большинство строений на набережных представляли собой простые навесы. Под одним из них разместили привезенных рабов, среди которых был и Джон Рюарк. Еще на корабле бороды у них сбрили, волосы коротко остригли. Выдав каждому грубое щелочное мыло, их вывели на бак судна и направили на них струи судовых насосов. Многие кричали от боли, так как мыло раздражало их раны, но Рюарк оценил эту возможность отмыться от грязи. Действительно, он провел около месяца в трюме, без всякой возможности размяться, кроме одной случайной прогулки по тесной палубе. Пища была обильной, но однообразной: солонина с фасолью да сухари и горько-соленая вода.
Теперь, стоя под навесом, Джон Рюарк тихо улыбнулся своим мыслям и ощупал затылок, привыкая к короткой стрижке. Как и всех остальных, его одели в холщовые штаны, обули в сандалии. Вся одежда была одного размера, во всяком случае, для него и его восьмерых товарищей она была велика. Им выдали также по широкополой соломенной шляпе, по белой рубахе и по джутовому мешку для хранения бритвы, двух смен белья, нескольких полотенец и мыла, объяснив, как нужно ими пользоваться.
Когда легкий ветерок затих, жара под навесом усилилась. Охранял их всего один надзиратель. Было легко сбежать, но Джон Рюарк подумал, что в джунглях никому долго не выжить. А бежать было больше некуда.
Они ожидали сквайра Траерна, имевшего обыкновение осматривать вновь прибывших и читать им нравоучения. Рюарку не терпелось его увидеть. Он благодарил небо за то, что остался в живых и оказался в том самом единственном в мире месте, где ему хотелось бы находиться, — рядом с Шанной. Ему захотелось расхохотаться, вспомнив о том, что она носила его имя, тогда как сам он уже не имел больше на него прав. Это был еще один вопрос, который предстояло уладить.
Его размышления прервало появление открытой коляски, из которой вышел длинный тощий тип по имени Ролстон, а следом за ним — невысокого роста человек. Рюарк подумал, что это, должно быть, и есть тот самый грозный сквайр Траерн.
Рюарк стал наблюдать за ним. Человек этот выглядел сильным, властным и могущественным. Ему была чужда всякая рисовка. Громадная соломенная шляпа тонкого плетения, с широкими полями и плоским дном, защищала от солнца его лицо. В руках у него была большая трость, которую он держал, как держат символ власти.
Оба направились к навесу. Отсалютовав им, надзиратель приказал рабам подняться и построиться. Сквайр принял от Ролстона какую-то бумагу, взглянул на нее и подошел к прибывшим рабам.
— Твое имя? — спросил он первого в шеренге.
Раб назвался сквозь зубы. Его новый хозяин сделал отметку в своей бумаге и приступил к осмотру нового приобретения. Он ощупал мускулы, взглянул на ладони раба.
— Открой рот, — приказал он.
Тот повиновался. Сквайр почти печально покачал головой. Он перешел к другому, с теми же вопросами. После осмотра третьего раба он обернулся к Ролстону:
— Черт возьми, милейший! Вы привезли мне плохой товар. Неужели это лучшее, что вам удалось найти?
— Сожалею, сэр. Это все, что было. Может быть, весной нам повезет больше, если зима будет достаточно суровой.
— Да! — проворчал Траерн. — Это слишком дорого за такое барахло. Все, естественно, из долговой тюрьмы?
Эта последняя фраза привлекла внимание Рюарка. Значит, сквайр не знает, что вместе со всеми он купил приговоренного к повешению. Это могло иметь свои последствия. Рюарк встретил остановившийся на нем взгляд Ролстона. Стало быть, Ролстон рисковал. И если он не хочет, чтобы его вернули в Лондон, где его ждет виселица, ему нужно играть в эту игру.
Осмотрев последнего, восьмого, Траерн подошел к Рюарку и остановился почти вплотную к нему. Янтарные глаза свидетельствовали о незаурядном уме. Улыбка его озадачивала. Отличаясь так сильно от остальных, этот человек был коренастым и мускулистым, с широкими плечами и могучими руками. Прямая спина и крепкие ноги говорили о его молодости. Никаких признаков слабости, ни жиринки на плоском и твердом животе. Редко когда попадается такой прекрасный экземпляр при продаже арестованных за долги.
Траерн сверился со списком.
— Ты, значит, Джон Рюарк. — Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
Он был удивлен быстрым ответом.
— Да, сэр. Я умею читать, писать и считать. — Рюарк раздвинул губы, показывая сияющие белизной зубы. И продолжал: — У меня крепкая спина, здоровые зубы. Я свободно поднимаю вес, равный моему собственному, при условии хорошего питания. Надеюсь, что не разочарую никого из вашей семьи.
— Моя жена умерла. Мы живем вдвоем с дочерью, — машинально пробормотал Траерн и тут же пожалел о том, что так разоткровенничался. Затем продолжил: — Ты, как я полагаю, колонист из Нью-Йорка или, может быть, из Бостона. Почему тебя продали?
