Дьявол, который ее укротил - Линдсей Джоанна (книги полностью .txt) 📗
И поскольку она признала, что может лгать без зазрения совести, он невольно задался вопросом, так ли уж она была правдива с ним. Эта мысль мучила Рейфела. Если она решила солгать, чтобы вернуться в Лондон…
– Я обидела Мейвис не нарочно, – пробормотала она и тут же вскрикнула: – О Боже, теперь вы видите?!
– Что именно? – нахмурился он.
– Это и есть мой третий недостаток.
– Какой? – озадаченно спросил он.
– Я совершенно не могу держать рот на замке! И отвратительно реагирую на молчание!
– И считаете это недостатком? – рассмеялся он.
– Разумеется! – раздраженно бросила она. – Как бы вы чувствовали себя на моем месте, если бы хотели рассказать интересную историю, а ваш собеседник упорно молчал? Приходится сразу переходить к делу, и это совершенно портит то, что иначе могло бы считаться весьма остроумным анекдотом.
Рейфел уже не скрывал смеха.
– Из всех недостатков этот может считаться совершенно незначительным.
– А я так не думаю, – негодующе заявила она.
– У вас в запасе есть такая история?
– Нет, я просто привела пример. Но к сожалению, мне и это не хочется сейчас обсуждать.
– Понятно. Буду знать, – улыбнулся он. – Но давайте вернемся к Мейвис.
– Лучше не надо.
– Или мне снова замолчать?
Она пронзила его яростным взглядом. На этот раз он умудрился не рассмеяться. Офелию так же легко вывести из себя, как и его сестру Аманду. Но предмет будущего разговора был вовсе не забавен.
– Мейвис утверждала, что вы разрушаете чужие жизни. Или она преувеличила?
– Вовсе нет. Уверена, многие мужчины, которых я отвергла, считают, что их жизнь навеки разрушена. Дункан оказался единственным, кто придерживался противоположного мнения. Он был уверен, что женитьба на мне – хуже всякого ада. Я думала точно также, особенно после того, как его дед расписал мне, насколько тосклива жизнь хозяйки Саммерс-Глейд.
Дункан был готов жениться на Офелии, чтобы не погубить ее репутацию, если Мейвис расскажет всем, что видела их в спальне бывшей подруги. Все было совершенно невинно, но кто этому поверит, если поползут сплетни?! Рейфел сомневался, что на месте Дункана проявил бы такое благородство, особенно ради Офелии.
– Надеюсь, не вы подстроили эту компрометирующую ситуацию, свидетельницей которой была Мейвис? – осведомился он.
– Нет, но не воображайте, что я совсем уж ангел. В то время я была готова выйти замуж за Дункана, лишь бы поскорее с этим покончить. Решила, что он вполне подойдет, особенно в глазах моего отца. И считала, – ошибочно, как выяснилось, – что Дункан тоже не против, тем более что он больше не сердился за мою выходку. И вроде даже забыл, что я назвала его варваром. Знай я в то время, что он колеблется, возможно, действительно подстроила бы подобную ситуацию.
Рейфел был окончательно сбит с толку. Почему, черт возьми, она выкладывает ему все это? А ведь он действительно воображал, что Офелия тут ни при чем.
– И вы не видите в этом ничего скверного? – резко спросил он.
– Нет, при условии, что в конце концов он был бы рад жениться на мне.
Рейфел покачал головой:
– Полагаю, вас трудно осуждать за подобные доводы, тем более что женщины заманивали мужчин в сети брака еще с начала времен. Лично мне такое поведение кажется махинациями худшего сорта, но я всего лишь рассуждаю с точки зрения мужчины.
– Разумеется. Я и не ждала от вас ничего иного. Но, подчеркиваю, я ничего подобного не сделала бы, узнай, что Дункан ни в коем случае не был бы счастлив со мной.
Может ли он ей верить? Скорее всего да, после всего, что она ему рассказала.
– А теперь позвольте спросить, – продолжала Офелия, многозначительно глядя на него. – Если я, по вашим словам, занималась махинациями худшего сорта, чем они отличаются от всего, что сотворили вы? Держать меня пленницей, пока мое поведение не изменится… к вашему полному удовлетворению? Вы, со свойственной вам самоуверенностью, взяли дело в свои руки, не спросив, нуждаюсь ли я в вашей помощи, которая мне совершенно ни к чему. Поэтому ответьте, Рейф, если можете, в чем тут разница?
Вид у нее был донельзя самодовольный. Очевидно, она вообразила, будто загнала его в угол.
– Да, я вижу некоторое сходство, однако вам стоит шире смотреть на вещи. Поймать мужчину в сети нежеланного брака означает, что вы оба будете несчастны до конца жизни. Вы сами знаете, что без грязного скандала расторгнуть брак не представляется возможным. И вы действительно хотите сравнить это деяние с несколькими короткими неделями, которые никому не принесут зла и беды? А ведь после этого вы можете идти своей дорогой, став куда лучшим человеком, чем были до того!
– Убирайтесь к черту!
Рейфел скрыл улыбку:
– Вы можете сколько угодно посылать меня туда, дорогая, но нимб святого довольно надежно прикреплен к моей голове. Вижу, вы совсем не умеете проигрывать.
– И что из того? – парировала она. – Всего лишь еще один пункт к вашему проклятому списку моих дурных качеств! И вы отнюдь не ангел. Скорее уж самый настоящий дьявол, и прекрасно это знаете.
– Ай-ай-ай! Опять вспыльчивость взяла верх! А ведь сейчас самое время попытаться накинуть на нее узду.
Она ответила сухой улыбкой. Интересно, как ей это удалось, ведь взглядом она готова была его убить!
– Да неужели? – В ее голосе звучал сарказм. – И что мы там обсуждали? Ах да, мою несчастную привычку портить людям жизнь. Вернемся к этому.
Вскочив с дивана, она принялась расхаживать по комнате, что полностью отвлекло его от разговора. Слишком жадно он впился взглядом в ее покачивающиеся бедра, в развевающиеся юбки…
– Кто это? – спросила она, останавливаясь перед портретом над каминной полкой.
Он с трудом оторвал глаза от соблазнительной попки.
– Моя бабушка Агата.
Офелия оглянулась, вскинула брови и язвительно спросила:
– Та самая женщина, от которой ваш дед скрывался в этом доме?
– Нет, та самая, к которой он неизменно спешил. Собственно говоря, по мере того, как росли их дети, он все чаще привозил ее сюда, чтобы побыть с ней наедине.
– Простите, – вдруг сказала она, к его неподдельному изумлению. – Я просто хотела вас подразнить. Но, полагаю, сегодня мне не до этого.
Вид у нее действительно был покаянный, поэтому он решил успокоить ее.
– Видите ли, с этой картиной связана занимательная история. Как-то, проезжая мимо, я увидел в реке художника. Бедняга пытался утопиться.
– Хотите сказать, он купался?
– В то время я тоже так подумал, поскольку день был теплым. Но нет, он действительно пытался утопиться, только у него ничего не получалось. Он продолжал то и дело выныривать на поверхность. Но не увидел, как по течению плывет вырванное с корнем дерево. Я закричал, пытаясь предупредить его. Но он не услышал, и дерево утянуло его на дно.
– Но ведь вы спасли его?
– К его полному бешенству, – усмехнулся Рейфел – Извергнув всю воду, которой наглотался, он даже попробовал поколотить меня. А потом разрыдался и стал объяснять, какую медвежью услугу я оказал ему. Оказалось, что он был так предан искусству, что отказывался заняться другой работой и голодал, поскольку никто не покупал его картины. Глупец жил в крошечной деревеньке, где никто не мог позволить себе такую роскошь, как портрет или пейзаж, а он даже не подумал перебраться в другое место.
– Поэтому вы заказали ему портрет бабушки, чтобы помочь с деньгами?
– Нет. Он нашел миниатюру, принадлежавшую моему деду, и нарисовал мне портрет в подарок. Я всего лишь перетащил бедолагу с его талантом в ближайший город, где он пользуется таким успехом, что вынужден отвергать часть предложений. Но он действительно талантлив, как видите. – Рейфел показал на портрет. – Я понял это, как только взглянул на его творение. Миниатюра не отдавала должное Агате, но художник сумел передать ее истинную сущность. Если верить моему отцу, именно такой она была в молодости. Я бы повесил портрет в Норфорд-Холле, но бабушка всегда расстраивается, когда его видит.
