Меч и лебедь - Джеллис Роберта (читаем книги TXT) 📗
— Я тоже так думаю. Вот почему я предупреждаю тебя, ты должен оставаться начеку. В скором времени мы будем нуждаться в каждом человеке.
Рэннальф не верил своим ушам. — Такой любящий отец! Кто поверит, что дитя, которое так пестовали, извернется змеей, чтобы ужалить того, кто защищает его? Нет, я оговорился, не змея. Даже ядовитым рептилиям не свойственно такое. Только человек истребляет того, кто его любит.
— Ради Бога, Рэннальф, нет времени философствовать о неблагодарных детях. Когда я захочу услышать проповедь, я позову священника. Если ты не возьмешь моих людей, что ты станешь делать в рукопашном бою?
— Сэр Герберт Осборн не будет сражаться в рукопашном бою. Надеюсь, что наказание, которому он подвергнется, слегка охладит его кровь и его последователей. Я оберну ложь против него. Кэтрин клянется, что письмо ее отца не может быть подлинным, или если и написано им собственноручно, то под угрозой.
Лестер фыркнул, но Рэннальф посмотрел на него предостерегающе.
— Я вызову его на турнире, чтобы наказать за ложь.
— О, — застонал Лестер, — ты сумасшедший!
Почему я так привязался к тебе за эти годы, не пойму! Ты что, говорил с Богом, что так уверен в успехе?! Осборну около тридцати, он сильный мужчина.
Я видел его.
— А я что, по-твоему, стар?!!
— Ясно, что у тебя ум младенца, но ты уже не молод, чтобы участвовать в турнире.
Рэннальф был поражен, но не рассердился.
— Роберт, где ты услышал, что я не такой боец, как прежде? Согласен, мужчина не замечает, когда к нему подкрадывается старость, так, может быть, и я слеп, а другие слишком добры, чтобы сказать правду?
— Нет, нет, — успокоил его Лестер, — ничего подобного. Но одно дело сражаться в поле, где можно спрятаться за своих вассалов и передохнуть, если нужно, а другое — противостоять человеку, который на десять лет моложе. Не только Роберт Лестерский был расстроен, узнав о поединке. В это же время королева с гневом и отчаянием вычитывала своему мужу:
— Как ты мог это допустить? Кто этот выскочка Осборн, какое он имеет право вызывать Рэннальфа Слиффордского?
— Он тоже барон, моя дорогая, и не ниже рангом. Более того, не он вызвал Рэннальфа, а наоборот.
— И ты ничего не сказал? Не попытался сказать Тефли, что он принижает себя и нас своим вызовом, подтверждая людские бредни.
— Ты хоть раз попыталась что-нибудь объяснить Рэннальфу, когда он в ярости? — рассмеялся Стефан.
— Да, пыталась, — проворчала королева, — и мне всегда удавалось вразумить его, несмотря на вспыльчивый характер.
— Но не тогда, когда затронута его гордость. Еще более важно то, что, возможно, сэр Герберт прав в своих притязаниях. Это не наша вина, женщина ничего не сказала нам, но Юстас проверил письмо, на нем, без сомнения, печать графа Соука.
— Юстас? — запнулась Мод. — Зачем ему доказывать это?
— Да. Юстас проверил, — задумчиво проговорил Стефан.
— О-о-о. — Мод села позади мужа и взяла его за руку, глядя полными слез глазами на вспышки пламени.
Она всеми силами старалась, чтобы в ее семье не разгорелась борьба за власть. Со Стефаном никогда не возникало затруднений. Он любил своих детей сильно и нежно, и его единственным желанием было дать им все, что они требовали. Он никогда не беспокоился, что его сын захочет занять его место до его смерти. Шесть месяцев назад Мод могла бы поклясться, что она так же уверена в сыне, но после похода Юстас изменился. Придется ли ей выбирать между мужем и сыном? Мод беспокоилась. Ее рука судорожно сжала руку Стефана, он обнял ее за плечи.
— Ты слишком беспокоишься об этом, моя дорогая. Пусть это волнует Рэннальфа Слиффордского. С ним трудно справиться на поле брани. Мы сделаем для него все возможное.
— Да, — ответила Мод. — О, Стефан, я так устала. — Она понизила голос, давая себе возможность вздохнуть, так как не могла больше сдерживаться.
— Ты заболела? — взволнованно спросил Стефан.
Она в ответ покачала головой и попыталась улыбнуться. Ей нельзя свернуть с выбранного пути, ведь Стефан так нуждается в ней.
— Нет, мой возлюбленный супруг. Я старею, если ты еще не заметил. Очень плохо, что Юстас не может возглавить партию против Рэннальфа. Для него будет большим облегчением сразиться в открытом бою.
— Нет, если он будет повержен, — заметил Стефан, имеющий более ясное представление о сыне, чем жена.
— Ты прав, — вздохнула Мод. — Милорд, мы должны найти для него занятие. Он еще так молод.
Стефан вспомнил необычную реакцию сына, когда он писал вассалам Соука. До этого были скандалы, вспышки раздражительности и потоки злых слов, за которыми следовали такие же потоки горьких слез или извинения, полные раскаяния. Стефан рассеянно сжал руку жены.
Найти занятие для Юстаса — значит, найти войну, которая поглотила бы мальчика. Юстас был прекрасным бойцом, но война — опасная забава, и отцовское сердце затрепетало от страха. Зная, что обычно Мод оказывается права, Стефан попытался сдержать волнение. Возможно, ему удастся завладеть новым поместьем. Он пошлет туда Юстаса для наведения порядка и сбора дани. У него были подозрения, что сын обманывает его в расчетах, но это его мало трогало. Пусть у мальчика будет золото для игры. Возможно, это доставит ему маленькое лишнее удовольствие.
Если бы Мод прочитала его мысли, она бы возразила. У Юстаса не было желания играть, он не игрок по натуре. Это человек, идущий верным путем к намеченной цели. Он так же был взбешен поведением сэра Герберта Осборна, как и его мать, но совсем по другой причине.
Днем раньше в другой части замка Юстас решительно высказал свое неодобрение:
— Ты запачкал все вокруг сплетнями, Осборн. Ты что, не понимаешь, что Тефли не тот человек, который спокойно перенесет оскорбление? Он не будет покорно выслушивать бредни, что ты распространяешь о его жене.
— Не понимаю, милорд, что вас так разгневало? Разве вы не желаете избавиться от сэра Рэннальфа? Какая разница, как он погибнет? Вам выгодно, если я убью его. Тогда вам останется лишь удовлетворить мои претензии на эту женщину и графство.
Несомненно! Ты хоть раз видел, как сражается сэр Рэннальф? Уверен, что у тебя получится лучше?
— Не хочу хвастаться, но вы тоже меня не видели, милорд. Он стар. Его силы на исходе.
Юстас пожал плечами. Возможно, это к лучшему. Если Осборн выиграет, Юстас освободится от Рэннальфа. Осборн будет нуждаться в поддержке, чтобы получить графство, потому что он знал, кто написал письмо и поставил печать графа Соука. С другой стороны, если убьют Осборна, Юстас освободится от сомнительного союзника.
— Прекрасно! — наконец сказал он, перестав хмуриться. — Слишком поздно исправлять что-нибудь. Мы постараемся для этих целей устроить ближний бой. Без сомнения, Тефли вызовет тебя сразу, но не давай ответа немедленно, у тебя впереди будет целый день. Пусть он сначала порастратит силы в поединке с другими соперниками. Если он устанет, тебе будет легче сразить его.
— Почему вообще не подождать до рукопашного боя?
Юстас едва сумел подавить презрительную усмешку. Этот хвастун боится полного сил противника. Он способен лишь оболгать другого, но сразиться с ним один на один трусит.
— Бой может продолжаться до темноты, — ответил Юстас, скрывая свои чувства. Это было лучшее, что он мог сделать. — Ты тогда проиграешь из-за неявки. Неужели ты думаешь, что они остановятся потому, что появился ты и принял вызов? Приходи, когда закончится первый круг, но прежде, чем у Тефли появится возможность собраться с силами.
Помни, ты не должен приближаться ко мне после боя. Сделай вызов и позволь мне действовать самому для достижения общей цели.
Леди Кэтрин приподнялась и отодвинула полог кровати. В мерцающем свете затихающего пламени камина едва можно было различить очертания комнаты. Она подняла подушку повыше и посмотрела на спокойное лицо спящего мужа. Сейчас он выглядел почти как Ричард: темные кудри взъерошились вокруг лба и смягчили тяжелые черты. Кэтрин натянула пуховое одеяло, чтобы прикрыть голое плечо, и Рэннальф тихо вздохнул и потянулся к ней. Она протянула руку к его ищущей руке, не желая будить. Он признался, что плохо спал последние несколько ночей, потому что ее не было рядом. Тем не менее он не произнес ни слова извинения после ссоры.
