Пламенный вихрь - Джойс Бренда (книги бесплатно TXT) 📗

Неужели она становится потаскушкой вроде Бет Эллен? Бет Эллен, белокурая, голубоглазая дочь одного из соседей, была из тех девушек, что с тринадцати лет ходили гулять с мальчиками в лес. Сторм никогда не понимала почему, но ошибиться было невозможно: Бет Эллен вела себя совершенно по-разному наедине с ней или при родителях и когда поблизости появлялся красивый мужчина. При приближении Ника Бет становилась румяной и застенчивой, и, когда ей казалось, что никто не видит, она прижималась к нему. В остальное время она была скромна, как мышка. Однажды Сторм спросила, что в мальчиках такого особенного, и Бет Эллен только засмеялась.

Сторм думала, что ни за что не заснет сегодня ночью — такой несчастной она себя чувствовала, — но уснула почти сразу. Однако сон ее был полон сновидений. Сначала они были приятными: она снова дома, в окружении своей семьи. Потом они очутились на вечеринке на открытом воздухе, и там была Бет Эллен, одетая в такое платье, какие с недавних пор носила Сторм, в то время как все остальные были в обычных ситцевых платьях, за исключением Сторм, одетой в оленьи кожи. Рядом с искушающей красотой Бет она чувствовала себя уродиной.

Внезапно там же оказался Бретт. Он был чрезвычайно увлечен Бет Эллен, и она им. Оба не обращали внимания на Сторм. Ей было обидно, немыслимо обидно видеть их вместе. Когда они пошли прогуляться в лес, она последовала за ними и увидела, что они, обнявшись, катаются по земле, готовясь к совокуплению, Бретт услышал ее и поднял голову. Когда он ее увидел, он засмеялся, и Сторм проснулась. Это был только сон, и, проснувшись утром, она его сразу забыла, потому что у нее других забот хватало. Сегодня вечером она должна ехать к Холденам на небольшой прием. Ей не хотелось ехать. Ее смущало предчувствие, что гостями будут те же, что и на вечере у Фарлейнов, в том числе этот наглый распутник, Бретт д'Арченд.

Но она все же поехала, одетая в фиолетовое бархатное платье с таким же нескромным вырезом, как и у всех прочих, что она теперь носила, и без корсета — она даже слышать о нем не хотела. Они с Полом прибыли туда в семь, и Холдены чрезвычайно приветливо встречали их у входа.

Когда они вошли в дом, Сторм увидела его — неотразимо красивого и мужественного в черном вечернем костюме — разговаривающим с хорошенькой, будто с открытки, блондинкой и Фардейнами. Блондинка стояла рядом с ним, держа его под руку. Сторм ощутила приступ ярости. Очевидно, женщина была его партнершей на этот вечер. Ну, ей это совершенно безразлично. Бретт тоже сразу ее заметил, но Сторм, как будто не видя его, улыбнулась Марси и Гранту.

— Идем, поздороваемся, — сказал Пол, готовый двинуться в сторону четверки.

— О, вот и Джеймс, — воскликнула Сторм, награждая его сияющей, как она надеялась, улыбкой. Джеймс торопливо подошел к ним.

— Сторм! — Он склонился над ее рукой, не сводя карих глаз с ее лица. — Я надеялся, что вы будете здесь сегодня, Она улыбнулась:

— Спасибо, Джеймс.

Он попросил у ее кузена позволения увести ее, и тот, довольный ее поклонником, согласился. Джеймс с энтузиазмом повел ее знакомить с другими гостями. В сторону, противоположную Бретту

Вскоре Рандольф и еще двое юношей, Роберт и Ли, собрались вокруг Сторм, смеясь и пытаясь затмить друг друга забавными историями: каждый старался привлечь ее внимание. Никогда еще Сторм не чувствовала себя такой женственной и такой хорошенькой. Ей с трудом верилось, что это она, одетая словно принцесса, присутствует на изысканной вечеринке, окруженная четырьмя красивыми мужчинами, и каждый из них старается завоевать ее расположение. Один раз она украдкой взглянула в сторону Бретта, очень довольная, уверенная в том, что он видит ее потрясающий успех. Но он не смотрел в ее сторону. Он что-то говорил блондинке на ухо, и та вся залилась краской. Потом они глядели друг другу в глаза, словно двое влюбленных. Сердце Сторм екнуло, и ее вдруг стало подташнивать.

Вечер был испорчен. Сторм слушала, улыбалась, старалась смеяться, но все это выглядело не слишком убедительно. Рандольф спросил у нее, все ли ладно, но она улыбнулась ему и сказала: «Все хорошо». Она снова украдкой взглянула на Бретта и нашла его почти в том же положении. Глаза бесцветной блондинки сияли,

Тогда Сторм решила завладеть своей группой поклонников. Словно почувствовав, что теряют ее интерес, они начал проявлять смущение и были готовы ее оставить, Сторм решила, что ей следует хорошенько развлечься, — по крайней мере, пусть Бретт д'Арченд думает, что ей очень весело!

— Я вам не рассказывала, как обогнала десятерых команчей, когда мне было всего лишь двенадцать лет?

— Не может быть! — дружно воскликнули ее собеседники.

— Бросьте, Сторм, — сказал Ли, — вы все это выдумали.

— Вот уж нет. Я езжу верхом лучше любого команча, и, если кто-нибудь из вас, джентльмены, мне не верит, вам следует просто поехать со мной и убедиться.

Это предложение было встречено одобрительными криками, и не успела Сторм и глазом моргнуть, как получила три приглашения на прогулку.

— Расскажите нам о команчах, — попросил Роберт.

— Это была кучка бандитов, которые двигались на юг, по пути нападая, грабя и убивая, — начала Сторм.

— Откуда вы знаете? — спросил Джеймс.

— Ну, команчи заходят так далеко на юг, где мы живем, только если это бандиты. За последние пятнадцать лет техасские рейнджеры их почти полностью уничтожили.

— Значит, вам было двенадцать лет и вы их обогнали?

— Я играла у озера на другой стороне долины от дома на ранчо. Никто не знал, что я там. Считалось, что я занята по дому. — Она улыбнулась.

— И что? — спросил Ли.

— Я бродила по воде, как вдруг моя лошадь захрапела, и я подняла голову. Это были они — десять команчей, стоявших па берегу ярдах в двадцати от меня и моей кобылы.

— Вы выдумываете! — воскликнул Ли.

— Нет! — Глаза Сторм пылали. — Я боялась бежать. Боялась, что, если побегу, они погонятся за мной. Поэтому я притворилась совершенно беззаботной и очень спокойно и медленно вышла из воды и подошла к лошади, к счастью очень быстрой арабской кобыле, которую папа купил для меня. Никто не шевельнулся. Я села на лошадь, даже не глядя на них. Но как только я поехала рысью, они погнались за мной — галопом. Мы гнали целых восемь миль до дома по очень неровной, каменистой местности. Единственное, о чем я думала, — что моя кобыла может сломать ногу и папа рассвирепеет! Сначала они скакали за мной по пятам, но их пони были не ровня моей молодой кобыле, и они начали отставать, К тому моменту когда я добралась до дома, я уже намного обогнала их, так что их даже не было видно.

Последовало потрясенное молчание. Потом Рандольф спросил:

— А что было дальше?

— Я завопила. Папа и мальчики были на пастбище, поэтому мне, маме и старой служанке пришлось отбиваться самим.

— Ух ты! — сказал Ли.

— Не беспокойтесь, — презрительно бросила Сторм. — Команчи только налетают и удирают. Их хватило на пять минут, а потом они оставили дом в покое и удрали, прихватив несколько лошадей и кур, и еще подожгли сарай, но мы с мамой сумели его потушить. — Она ухмыльнулась: — Мне уж точно повезло. Если бы кобыла сломала ногу, папа меня бы просто убил!

Все рассмеялись.

— Но меня отшлепали за то, что я не сделала домашние дела, — печально добавила она и тут же пожалела, что упомянула о такой подробности: на лицах поклонников читалось, что они пытаются себе представить наказанную часть ее тела. — Так с кем наперегонки? — спросила она, чтобы изменить ход их мыслей.

— Берегитесь, — произнес за ее спиной знакомый голос. — Я лично могу засвидетельствовать, что она ездит как команч.

Сторм развернулась и увидела Бретта, улыбавшегося с таким видом, будто между ними ничего не произошло. Блондинка, выглядевшая вблизи еще роскошнее, все еще висела на его руке. Как долго он стоял здесь? Сторм гневно вспыхнула, потом решила его не замечать.

— Ли, не могли бы вы проводить меня к чаше с пуншем? — спросила она сладчайшим голосом.