Золотой отсвет счастья - Френч Джудит (бесплатные версии книг TXT) 📗
Через минуту хозяин лично принес на стол большой кувшин пива и огромную бутыль виски. Протерев оловянную посуду полотенцем, Джексон приготовился разливать напитки.
— Оставь всю бутылку, — велел Кинкейд.
— Не желаете ли переночевать? — продолжал суетиться хозяин. — Для вас у меня найдется прекрасная постель. И вы, и ваша дама останетесь довольны. И всего три пенса — включая ужин, разумеется. Виски, правда, отдельно. Виски стоит дорого. Я, конечно, могу вам всю бутылочку оставить, но прежде желательно…
Шотландец швырнул ему серебряный шиллинг, который Джексон поймал на лету.
— Спасибо, сэр. Это другое дело, сэр. Все будет по-вашему, сэр.
— Спать мы будем в сарае, но у тебя возьмем пару пледов. Да чтоб чистые были и без клопов! — Кинкейд налил себе золотистого цвета виски. — Не выношу клопов. Попадется хоть один, я тебе в рот запихаю и его, и само одеяло.
— Что вы, сэр. Мои девки только вчера все постели стирали-гладили. Клопов и близко нет. Дома у меня чище не бывает, ей-богу. — Да-да, а папа у тебя был святым. Джексон натужно засмеялся.
— Был, признаюсь, был. Мой старик был просто святым человеком. Любой вам подтвердит это.
Наконец-то кухарка принесла поднос с ужином. Бесс настолько устала от долгой дороги, от сырости, что не была уверена, сможет ли с аппетитом поесть. Вообще она сейчас, наверное, похожа на выброшенную на берег жертву кораблекрушения. Но больше всего ее тревожило то, что она связалась с этим бешеным, как дикий бизон, шотландцем.
Как бы то ни было, Бесс взяла ложку, подвинула к себе тарелку и храбро взялась за еду.
— Зачем ты устроил такую жестокую драку? — резко спросила Бесс, когда они пришли после ужина в сарай. — Ты чуть не убил тех парней.
Кинкейд тем временем перетряхивал пледы.
— Тише, красотка, тише. Много ты понимаешь. Эх, длинный денек выдался. Я-то думал, ты хоть спасибо скажешь за то, что я обеспечил тебя горячим ужином и мягкой постелью.
— Постель? Где ты видишь постель?
Проливной дождь барабанил по крыше, кое-где в сарай просачивалась сверху вода, но место, которое Кинкейд выбрал для сна, было сухим.
— А вот она. Два прекрасных пледа. Один стели, другим накрывайся. Неплохое ложе, на мой взгляд.
— Неужели ты думаешь, что я разделю его с тобой? — фыркнула Бесс. — Я беру себе одно одеяло, ты другое.
— Нет, красотка, ничего не получится. Ты будешь спать здесь, рядом со мной, иначе я за твою безопасность не ручаюсь.
Скверное место этот трактир, так что нечего тебе бродить где попало: схватят в два счета и обработают известным способом.
Кинкейд уже расстелил пледы, улегся и жестом пригласил ее устраиваться рядом. В сарае было почти темно, но в тусклом свете уличного фонаря, который проникал в помещение, Бесс увидела на его лице самодовольную улыбку.
— Ты просто пьян! — возмутилась она. — В нашем договоре ни слова нет о том, что я должна спать с тобой.
— Ну, хлебнул я маленько, да пусть я даже пьян, тебе нечего бояться за свою добродетель. — Кинкейд громко зевнул. — Сколько бы я ни выпил, я же вижу, кто со мной в постели.
— Благодарю за комплимент, — огрызнулась Бесс.
— При чем здесь комплименты? — откликнулся он. — В женщине мне прежде всего нравится женщина, а не ее норов, когти и зубы. Ложись, спи, неизвестно, когда удастся в следующий раз выспаться в сухой постели.
Бесс насупилась.
— Можно было в трактире устроиться на ночлег. В настоящей, кстати, кровати.
— В «Петушином гребне» отродясь не было отдельных номеров, а если бы и нашлись, то мы бы не вышли оттуда живыми. Нож под ребро — и до свидания. Так что лучше здесь. Клопов нет. Лошади рядом. В случае чего они первые услышат, когда сюда кто-нибудь полезет. Мы будем предупреждены.
— Да, если только ты не заснешь мертвецким сном после такого количества виски, — проворчала Бесс, нехотя опускаясь на одеяло.
— Ты бы сняла это мокрое шмотье. А то лихорадка начнется.
— Это не твои заботы, Кинкейд. Раздеваться я не собираюсь.
— Тогда не вздумай ныть, когда начнешь хлюпать носом и…
— Ладно, хватит, — оборвала она его, поворачиваясь на бок и отодвигаясь подальше, насколько одеяло позволяло.
— Ну вот и хорошо, — тихо сказал Кинкейд.
Он заботливо укрыл девушку потеплее. Случайно их руки соприкоснулись… У Бесс перехватило дыхание. Там, где скользнула его ладонь, кожу покалывало и жгло.
— Укройся получше. Я не хочу, чтобы ты простудилась.
— Все нормально, — ответила Бесс.
Она слукавила. Она была явно не в себе. Изнутри ее разъедал какой-то непонятный холодок. Лежа тихо и неподвижно, Бесс не могла расслабиться. Ее смущал этот мужчина. Она не привыкла к прикосновениям чужих рук и уж определенно не привыкла лежать рядом с мужчиной.
Сколько же лет прошло с тех пор? Впрочем, то, что было между ней и Ричардом, не имело никакого отношения к совместной постели.
Бесс зажмурилась, стараясь не думать о том, кто навсегда отбил у нее желание выйти замуж и даже просто попасть под мужское влияние.
Но лицо Ричарда уже стояло перед глазами. Если Кинкейд думает, что она пугливая девственница, он ошибается. Эту добычу забрал себе Ричард Картер, когда Бесс едва минуло шестнадцать лет.
Ричарду она доверяла. Что же в том удивительного? Семьи их жили по соседству, дружили не один год. В Ричарда Бесс была влюблена с тринадцати лет. И верила ему как самой себе, хотя ее колдовские чары предупреждали неоднократно: не будет с ним счастья. В видениях Ричард всегда являлся Бесс в красных и серых тонах. Но несмотря на все это…
Ему исполнилось уже двадцать два года, когда он приехал домой, закончив учебу в Англии. Дьявольски красивый был парень. Однажды они с Бесс случайно встретились в Честертауне на родео. С того дня Ричард начал всерьез ухаживать за Бесс, которая прекрасно понимала, что как богатая наследница она представляет интерес больший, чем как просто привлекательная девушка. Тем не менее, ей все равно нравилось, что Ричард ухаживает за ней. Ей нравились балы, пикники, маскарады, которые они все время посещали. Ей нравились светские молодые люди и девушки, в обществе которых Бесс никогда не бывала. И она по-прежнему была влюблена в Ричарда, хотя о замужестве пока не думала.
Однажды жарким днем, во время охоты на лис, Бесс и Ричарда застала гроза. Им пришлось укрыться в домике лесника, хозяин отсутствовал.
Тогда-то он и набросился на нее, принялся жадно целовать, шарить по телу руками, ущипнул за грудь.
Бесс отвесила ему пощечину, но Ричарда это не остановило. Он схватил ее в охапку и потащил в спальню. Бесс сопротивлялась вовсю, но он оказался сильнее. Нет, Ричард не был груб или жесток, он просто подмял ее под себя и изнасиловал, изнасиловал прямо на чужой кровати, в чужом доме… Потом он вздыхал, извинялся, уверял ее, что ничего страшного не произошло, что она станет его женой и так далее.
Бесс пережила такой сильный шок, что не могла даже плакать. И ей было так стыдно, что она не решалась никому рассказать об этом. К тому же она понимала, что если признается во всем отцу, то он тут же вызовет Ричарда на дуэль. А одна мысль, что на этой дуэли может быть убит папа, приводила Бесс в ужас и отчаяние. Поэтому она сохранила в тайне свой позор и свою обиду.
С тех пор о замужестве она уже не хотела, да и просто не могла думать.
Ричарда Бесс больше никогда не видела. После нескольких не очень настойчивых попыток продолжить их отношения, он уехал в Бостон помогать своему отцу в делах. Там Ричард встретил одну женщину — богатую вдову, которая была старше его лет на десять. Вскоре они поженились. Но не прошло и года, как благополучная и яркая жизнь Ричарда Картера оборвалась: он оступился на обледеневшей ступеньке и сломал шею.
Бесс плакала, узнав о его смерти. Но она горевала не о нем, она горевала о себе, о том, что не быть ей уже больше наивной и чистой девушкой. Ну а после Бесс постаралась начать новую жизнь, где главное место было отведено «Дару судьбы».
