Лесной рыцарь (Бушующий эдем) - Блейк Дженнифер (читать книги без регистрации .TXT) 📗

Внезапно тишину нарушил истошный женский крик:

— Индеец! Он пришел, чтобы убить нас!

Кричала мадам Дусе, глаза которой в этот миг остекленели от ужаса. Дрожащей рукой она указывала в направлении гостиной. Мужчины повскакивали с мест, дико озираясь вокруг, женщины закричали, служанка уронила поднос, и пирожные раскатились по полу. Шепар, выругавшись, резким движением опрокинул свой бокал, и вино растеклось по столу струйкой, похожей на кровь, капая со скатерти на пол. Элиз судорожно вцепилась в шаль, повернувшись в ту сторону, куда указывала мадам Дусе.

Высокий, как все начезы, индеец неслышно прошел из гостиной в столовую с мягкой грацией, присущей животным, и теперь стоял, завораживающий своей дикой и варварской красотой. Отсветы камина отражались медным мерцанием на его мускулистой груди, разрисованной замысловатыми линиями татуировки. Эти линии были молчаливым свидетельством его способности переносить боль. Свет камина высветил также отделку из бус на светлой замше его мокасин, повязку, прикрывающую бедра, и мягкий белый ворс тканой накидки из лебяжьего пуха, ниспадающей с плеч. На голове индейца был венец из лебяжьих перьев в виде короны, который носили мужчины-начезы из рода вождей. Его густые черные волосы были подняты в высокий пучок, который мог бы стать скальпом в руках врага, в случае, если бы этот враг не встретил сопротивления. Но линия волос у лба не была выщипана, как это делали начезы, а его настороженные, непроницаемые глаза были не черными, а серыми.

— Черт! — с облегчением выругался комендант. — Да это же Рено Шевалье!

Страх, охвативший всех находящихся в комнате, обратился в гнев. Мужчины молча переглядывались, прежде чем вновь обратить взоры на незваного гостя, нарушившего их веселье. Женщины вздохнули с облегчением, перешептываясь и нервно хихикая. Элиз замерла, как завороженная, пристально вглядываясь в индейца. Она видела, как тот, которого звали Рено Шевалье, обвел презрительным взглядом комнату, почувствовала, как этот взгляд остановился на ней, словно оценивая, и проследовал дальше так, как будто то, что он увидел, не представляло для него интереса.

Мадам Дусе, перегнувшись через свободный стул мужа, произнесла дрожащим шепотом:

— Это полукровка!

— Я знаю, — ответила Элиз.

Да, она знала, да и кто этого не знал? Она никогда раньше не встречала Рено Шевалье, но не раз слышала о нем. Он был сыном Робера Шевалье, графа Комбургского, и женщины из племени начезов, прозванной Татуированной Рукой, а значит — братом человека, известного под именем Большое Солнце. До тринадцати лет он воспитывался среди индейцев. Когда граф закончил службу в Луизиане, он вернулся во Францию и взял мальчика с собой, чтобы тот мог получить там образование. Через несколько лет старый граф умер, оставив Рено значительное состояние и большой надел земли на западном берегу реки Миссисипи. Сын задержался во Франции, улаживая дела отца, у которого оставались там жена и законный наследник его титула и имений.

Пять лет тому назад Рено вернулся, прекрасно освоившись в этих диких краях и отбросив условности цивилизации с такой же легкостью, с какой он сбросил свои атласные штаны. Большую часть времени он проводил на своих землях по ту сторону реки. Ходили слухи, что время от времени его посещает там губернатор со своим окружением, но никто этому не верил. Приезжая в Большую Деревню начезов, находящуюся под юрисдикцией коменданта форта Розали, он всегда носил костюм индейцев, соплеменников его матери.

Рено Шевалье рассматривал встревоженные лица людей с мрачным нетерпением. Он понимал всю безнадежность своей миссии, которую тем не менее нужно было выполнить. Наконец, повернувшись к коменданту, он изобразил поклон, в котором не было ни малейшего подобострастия.

— Желаю вам доброго вечера.

— Что означает это вторжение? — угрожающе произнес Шепар, пытаясь сохранить остатки самообладания. Он сорвал с шеи салфетку и бросил ее на стол.

— Я передал через посыльного свою просьбу о встрече с вами сегодня, но мне ответили, что я должен подождать. Не желая беспокоить вас в служебное время, когда вы занимаетесь решением важных и неотложных проблем, я решил повидаться и поговорить с вами во время вашего отдыха. — Рено говорил учтиво, но в словах его сквозила неприкрытая ирония.

— Ты решил повидаться со мной тогда, когда я буду не в состоянии отправить тебя на гауптвахту за твое нахальство? Рано радуешься! Я сейчас позову сюда людей из охраны…

— Я к вашим услугам. Но, надеюсь, вы не очень расстроитесь, если они не придут?

Шепар подался вперед, схватившись за край стола.

— Что ты с ними сделал?

— Ничего, просто обезоружил их.

Его голос был низким и проникновенным, а речь выдавала в нем человека, долго жившего в Париже. Элиз подумала, что если не видеть его, то можно было бы представить, что говорит по крайней мере французский дворянин, а то и вовсе придворный. Ее взгляд упал на повязки из серебра, стягивающие мускулы его предплечий, и в этот момент она вдруг почувствовала растущую в душе тревогу, которая ей очень не понравилась.

— Как ты посмел это сделать?! — воскликнул Шепар.

Глядя на этого жирного и самодовольного глупца, Рено не мог удержаться от раздражения, переходящего в ярость.

— Я должен был это сделать, чтобы вы не совершили очередную глупость, распорядившись произвести еще один арест. То, что я скажу, крайне важно. Вы должны обязательно выслушать меня, так как от этого зависит жизнь людей, которых вам поручено охранять, — в том числе и тех, которые сейчас находятся в этой комнате.

Шепар уставился на Рено, потом тяжело опустился в свое кресло.

— Я готов пропустить мимо ушей оскорбление, которое ты мне нанес, — с нарочитой медлительностью произнес он, — если только ты не собираешься рассказывать мне сплетню о готовящемся нападении начезов.

— Это факт, а не сплетни.

— Должен ли я поверить этому только потому, что так говоришь ты? Какие у тебя доказательства?

— Моей матери сказал об этом мой брат, Большое Солнце. Мать любила моего отца, поэтому она не хочет, чтобы людей одной с ним крови силой выгнали с этой земли. Она уже пыталась передать вам свое предостережение, но вы не захотели слушать гонцов. Теперь она поручила сделать это мне.

— Это означает, что ты предаешь индейцев, соплеменников своей матери, не так ли?

— Я бы считал себя виноватым и в том случае, если бы позволил, чтобы перебили французов, соплеменников моего отца. Я очень надеюсь, что начезы, увидев вас хорошо вооруженными и готовыми защитить себя, раздумают нападать на форт.

— Я не сомневаюсь в этом, потому что они трусы!

Рено Шевалье молча смотрел на Шепара до тех пор, пока не совладал с охватившим его желанием ударить кулаком по жирной лоснящейся физиономии коменданта.

— Они не трусы, а умные люди, которые не видят доблести в том, чтобы бессмысленно погибать.

— Не будем пререкаться по поводу того или иного определения, уходя от сути вопроса, — снисходительно произнес Шепар.

— Будет лучше, если вы запомните эту разницу, Шепар. — Рено говорил тихим, ровным голосом, не оставляя и тени сомнения в абсолютной серьезности своих слов. — Соплеменники моей матери — гордые люди. А вы раздели и высекли индейского воина за мелкий проступок, за который он должен был быть наказан не вами, а Большим Солнцем. Они справедливы, а вы позволили солдату вашего гарнизона разгуливать на свободе после того, как он застрелил старика индейца. Между тем его единственная вина заключалась в том, что он не сумел вовремя вернуть меру зерна, так как на его поле оно еще не созрело. Начезы столетиями владели этой землей, а вы приказываете им освободить одну из старейших деревень, Белое Яблоко, только потому, что позарились на плодородные поля и жаждете присвоить их себе. Я перечислил только некоторые события, которые вызвали их гнев. И они поклялись выступить против вас вместе с племенами язусов, чокто, тиу, тензасов и другими. Уже назначена дата выступления и разосланы связки камышей этим племенам; с каждым уходящим днем, оставшимся до нападения, эта связка будет уменьшаться на один камыш. Моя мать нашла такую связку в храме Солнца и с риском для себя вытащила из нее сразу несколько камышей. В результате вы подвергнетесь нападению первыми, и это послужит предостережением всем остальным французским укреплениям, расположенным в долине Миссисипи. Если вы дадите мощный отпор, то эта атака ни к чему не приведет. Если же вы окажетесь не способны отразить ее, будьте готовы к священной войне с начезами, которую они называют Кровавым Отмщением.