Воин - Джордан Николь (чтение книг .txt) 📗
Ранульф остро глянул на нее, словно удивившись:
– А вы всегда соглашаетесь с отцом, миледи?
Ариана сморщила носик:
– Сказать по правде – очень редко. Он утверждает, что это мой самый большой недостаток.
Ранульф негромко хмыкнул, и этот резкий, скрипучий звук убедил Ариану, что он не часто смеется.
– Честно говоря, я подозреваю, что отец слишком хочет сбыть меня с рук и благодарен вам за то, что вы приехали поухаживать за мной.
– Поухаживать? – Высокий рыцарь поморщился. – Я. солдат, юная леди, а не поэт. – На его губах играла улыбка, которой он пытался умалить собственные достоинства, и каким-то образом она располагала к себе. – Я толком не знаю, как ухаживают за леди.
Ариана не сомневалась, что он ошибается. Она подозревала, что если этот сильный обаятельный мужчина захочет, он сможет обольстить всех птиц в лесу.
– Что ж, я знаю об ухаживании еще меньше, – храбро ответила она, – поэтому можете не опасаться, что я буду вас осуждать. Вы мой первый поклонник.
– Первый? Не могу в это поверить. Неужели все мужчины в Англии ослепли?
Теперь Ариана убедилась, что он ее поддразнивает, но ведет себя очень по-доброму. Со своим высоким ростом, девичьей нескладностью и веснушками, а также очень светлой кожей и волосами цвета меди, она не могла претендовать на то, чтобы считаться красивой. Девушка прекрасно понимала, что ее основными преимуществами являются аристократическое происхождение и богатые земли Кларедона.
– Увы, – с унылым смешком ответила Ариана, – моя внешность, говорит сама за себя. Отец отказывался даже думать о поклонниках до тех пор, пока не смог с уверенностью сказать, куда дует политический ветер.
Ранульф изучающе посмотрел на нее:
– Я смотрю, вы не боитесь говорить то, что думаете.
– Нет. И я не боюсь выйти за вас замуж, милорд.
И тогда Ранульф широко улыбнулся медленной, нежной, чувственной улыбкой, смягчившей его жесткие черты и заставившей сердце Арианы встрепенуться. Это и есть та дерзкая мужская притягательность, которая действует как вспышка молнии? Неужели возможно завоевать сердце девушки единственной улыбкой?
Тут Ранульф поднял руку и нежно провел кончиком пальца по ее нижней губе. Он едва прикоснулся к ней, но сердце Арианы бешено заколотилось, а внутри загорелся странный жар, и все ее чувства пришли в замешательство.
Ариана в молчаливом смущении уставилась на него, испуганная чувствами, которые вдруг ожили от такой едва заметной ласки. Странные ощущения вызвали дрожь во всем ее теле. Никогда еще Ариана не понимала так отчетливо, что она женщина. Никогда раньше она не дрожала от мужского прикосновения.
– Так мы пришли к согласию, миледи? Обручение состоится?
– Да, милорд, – задыхаясь, пробормотала она.
Ранульф протянул к ней руку, и Ариана снова задрожала, но не от страха, а от возбуждения и предвкушения. Она хочет этого мужчину в мужья. Она хочет обвенчаться с этим властным рыцарем, который достаточно заботлив, чтобы подумать о ее чувствах и ее страхах. Который заставил ее трепетать от одной улыбки и единственного прикосновения. Несмотря на все слухи о его ужасном прошлом, Ариана хотела стать частью его будущего.
Глава 1
Замок Верней, Нормандия
Ноябрь 1154 года
Теплые губы, прикасавшиеся к обнаженной коже, больше не в силах были возбудить его, и прохладные шелковистые волосы, дразняще скользившие по его нагой спине, тоже. Ранульф лежал на животе, разметавшись на пахнувших мускусом льняных простынях, пресытившийся и измученный. После стольких усилий его тело блестело от пота. Ублажить сразу двух энергичных женщин! Это может истощить даже такого сильного и выносливого мужчину, как он.
И все же Лейла продолжала свою безжалостную атаку губами и языком. Роскошные изгибы ее тела эротично прижимались к нему, от прикосновения ноготков вдоль позвоночника пробегала дрожь.
– Довольно, – хрипло пробормотал он – это все, на что его хватило.
Она наклонилась к нему пышной грудью, дразня и приближая темный сосок к губам, но Ранульф терпеливо отвернулся. Лейла запустила пальцы в его черные волосы и настойчиво потянула, но он лишь схватил ее за запястье и заставил ослабить хватку.
– Прекрати!
При резком звуке его голоса сочное юное тело, лежавшее с другой стороны, вздрогнуло, и Ранульфу пришлось что-то ласково пробормотать на ушко Флоре и успокаивающе погладить ее по спине, чтобы она снова свернулась рядом в уютный клубок. По темпераменту он предпочитал светловолосую малышку Флору сладострастной Лейле, чьи эбонитовые локоны были такими же черными, как и его собственные. Флора была милой покорной нормандской женщиной, всегда готовой выполнить его требования, а вот чужеземка Лейла обладала хватким раздражительным характером. Он потакал прекрасной сарацинке только ради ее исключительного мастерства.
– Я просто хочу ублажить тебя, господин, – произнесла Лейла обиженно своим низким сладким голосом. – Ты хорошо знаешь, что никто не целует тебя лучше Лейлы.
Этого Ранульф оспорить не мог. Похищенная из семьи и помещенная в бордель для нечестивцев, Лейла обучилась сексуальному искусству Востока и прекрасно знала, как удовлетворить мужчину и довести его до исступления.
– Но сейчас тебе пора на твой тюфяк. – Лейла собралась спорить, но Ранульф приподнялся на одном локте. – Тебе известно, чего хочу я. Я сплю один.
Покои Ранульфа в Вернее, в которых он спал и проводил свой досуг, оставались холодной, суровой, спартанской комнатой, лишенной всех удобств, за исключением огня, ревущего в очаге, и нескольких гобеленов, которые прикрывали каменные стены, чтобы было не так холодно. Ранульф отказывался менять здесь хоть что-то, упрямо решив сохранить горькие доказательства своего прошлого.
Но все-таки сейчас лорд здешних мест он сам, напомнил себе Ранульф. И честь Вернея принадлежит ему, дарована ему герцогом Генрихом вместе с феодальным поместьем, вместе с хартией о дворянстве, восстановившей его в правах. Он больше не лишенный наследства безземельный изгой.
Однако, несмотря на всю свою теперешнюю власть и богатство, он не мог избавиться от неловкости и беспокойства, всегда обуревавших его в этой комнате – в месте, где отец спускал с него шкуру. Даже сейчас кожа его становилась липкой от страха всякий раз, как он входил в эти покои, потому что Ранульф не мог забыть ужас и боль своего детства. Ему даже не приходилось закрывать глаза, чтобы вспомнить того ребенка, обнаженного и дрожавшего, скорчившегося у дальней стены в ожидании наказания от мстительного отца. Даже утешения распаленной женщины не могли полностью затмить эти воспоминания, хотя в какой-то степени это возмещало ему бессчетные часы страха и мук, пережитых здесь.
Отдаленный звук рожка ночного часового заставил Ранульфа вскинуть голову, как это делает, принюхиваясь к ветру, волк. Он напрягся.
Если вновь прибывший и в самом деле гонец герцога и его призывают, это значит, что король Стефан умер, и Генрих готовится предъявить свои права на корону Англии. А поскольку Генрих не сомневался, что встретит сопротивление, ему придется собрать достаточно сил, чтобы обеспечить успешное вступление на трон.
При мысли о конфликте Ранульф ощутил радостное предчувствие. Он собирался поддержать своего сюзерена не только деньгами. Он с нетерпением ждал возможности поднять оружие в поддержку Генриха. Слишком долго он прохлаждался: боевой меч и копье успели заржаветь. Уже три месяца, даже дольше, как в Нормандии воцарился мир. Нет больше мятежей, нет столкновений, нет даже турниров, где он мог бы отточить свое мастерство и излить душевную неудовлетворенность во время рукопашной битвы или хотя бы приумножить свое богатство, беря в плен за выкуп вражеских рыцарей.
Уже две недели, как у него все готово для грядущего путешествия: доспехи отполированы, оружие заточено, повозки для багажа приготовлены. Рыцари и воины упражняются каждый день, фехтуя на мечах, пронзая копьями мишени и стреляя из лука, и все же они тоже беспокоятся из-за того, что начало похода откладывается.
