Очаровательная незнакомка - Ли Эйна (книга жизни .txt) 📗
– Слушаюсь, сэр, – почтительно отозвался жокей и пришпорил Храброго Короля.
Энджелин чувствовала себя, как несчастный родитель, дитя которого попало в чужие руки. Ведь она вырастила этого коня из маленького жеребенка, заботилась о нем, ухаживала, а вот теперь стала для него посторонней. Заметив, как изменилось выражение ее лица, Руарк участливо спросил:
– Энджел, все еще жалеешь, что потеряла коня?
– Не знаю, – честно призналась она. – До сих пор я была слишком больна, чтобы думать о нем. Да и сейчас у меня нет четкого мнения на этот счет. Мысли путаются… Я действительно благодарна тебе, Руарк, за все, что ты для меня сделал, но не знаю, может ли чувство благодарности перевесить горечь утраты того, что было мне по-настоящему дорого…
Боясь, что Руарк по глазам ее может догадаться о глубоко скрытых и действительно весьма путаных мыслях, Энджелин поспешно отвела взгляд и начала смотреть на скаковую дорожку. Рядом с ними стоял Генри, сжимая в руке секундомер. Руарк тоже вытащил из кармана часы, чтобы самому вести наблюдение. Вскоре Храбрый Король приблизился к отметке, обозначающей последнюю четверть мили, и вихрем понесся по дорожке.
Вот конь пересек финишную линию, и Руарк протяжно присвистнул.
– Двадцать восемь секунд! Неплохое время для первой тренировки, – с удовлетворением отметил Генри.
Руарк кивнул, соглашаясь:
– Завтра посмотрим, сможет ли он тягаться с Президентом.
Генри потрепал жеребца по шее:
– Держу пари, что этот парень не разочарует вас! Ну а сейчас я, пожалуй, отведу его назад в стойло.
И Генри повел громко фыркавшего коня на конюшню. Храбрый Король шествовал горделивой походкой, словно понимая, что впереди его ждет великая слава.
После ухода Генри Энджелин и Руарк какое-то время молча наблюдали за молодыми жеребятами, резвившимися неподалеку на обнесенном забором лугу. Их грациозные и чуть неуклюжие прыжки напоминали игру детей. Вздохнув от полноты чувств, Энджелин, наконец, сказала:
– Как они красивы, правда?
Руарк молча кивнул.
– Они как будто понимают, что рождены для бега.
– Это жеребята-двухлетки. Будущим летом мы начнем их тренировать, – пояснил Руарк.
– Я и не знала, что ты держишь скаковых лошадей. Теперь понятно, зачем тебе понадобился Храбрый Король.
Внезапный порыв ветра заставил Энджелин вздрогнуть.
– По-моему, становится слишком свежо. Как бы ты не простудилась.
Руарк помог Энджелин спуститься с изгороди, снял с себя пиджак и заботливо укрыл им плечи девушки. Складки одежды еще хранили тепло его тела, и Энджелин сразу же это почувствовала.
– Собственно говоря, я не собираюсь делать из Храброго Короля скакуна. Он нужен мне как производитель, – сказал Руарк, когда они не спеша возвращались к дому.
Энджелин удивленно посмотрела на него.
– Не собираешься делать из него скакуна? – переспросила она.
– Нет. Он не бегал целых четыре года, а это слишком большой срок. Правда, он происходит от знаменитых и весьма породистых родителей. Генри говорил, что отцом Храброго Короля был Калиф, а матерью – Принцесса Веллингтонская. Мне знакомы обе эти лошади.
– Ну, еще бы! Отец потратил все деньги, что у нас были, чтобы купить этого жеребца. Помню, как расстроилась тогда моя мать! А потом началась война, и, так или иначе, мы потеряли все…
К тому времени, как они подошли к дому, ноги Энджелин подгибались от усталости. Она сняла пиджак и протянула Руарку.
– Спасибо.
Их руки соприкоснулись, и он на минуту задержал ее ладонь в своей.
– Пойду отдохну. Я очень устала. Но все было прекрасно, Руарк, – сказала Энджелин, одарив его ослепительной улыбкой.
Она даже сама не понимала, насколько была обворожительна в этот момент – глаза горят от восторга, на щеках играет свежий румянец, а длинные черные волосы развеваются на ветру. Руарк ответил ей улыбкой и нежным жестом убрал со лба выбившиеся пряди.
– Все действительно было прекрасно, Энджел.
Она повернулась и пошла в дом, а он следил за ней своими темными выразительными глазами.
Стоя у окна своей спальни, расположенной на втором этаже, Сара Стюарт с интересом наблюдала эту сцену, и ее синие глаза лукаво сверкали.
Глава 8
Погода в Сент-Луисе неожиданно ухудшилась. Ударил мороз, что было весьма необычным для такого времени года – стояла ранняя осень. К утру снег наверняка растает, а пока он укутывал землю и ветви деревьев нежным белым покрывалом. Приняв горячую ванну, Энджелин облачилась в бархатный халат – подарок Руарка – и, свернувшись калачиком возле камина, принялась сушить волосы.
Незадолго до этого они с отцом обедали вместе с Руарком и его бабушкой. «А ведь мне понравилось их общество», – призналась сама себе Энджелин. С каждой минутой, проведенной в компании Руарка, ее чувство к нему росло, и теперь уже не было смысла обманывать себя – она влюбилась. Но Руарк был богат и занимал определенное, весьма высокое положение в обществе, она же всем этим не обладала. Постоянно возвращаясь мыслями к стоявшей перед ней дилемме: что предпочесть – чувства или реальность, – Энджелин все же пришла к выводу, продиктованному простым инстинктом самосохранения. Она должна бежать от Руарка, и как можно быстрее, если не хочет выглядеть дурой в его глазах.
Но как убедить отца в необходимости отъезда? Он, казалось, был вполне доволен своим новым положением и наверняка с ней не согласится. Погруженная в эти невеселые мысли, Энджелин не заметила, как отворилась дверь. В комнату вошел Руарк. Он постоял несколько минут на пороге, завороженный очаровательным зрелищем – Энджелин сидела в профиль, и отблески огня из камина обволакивали теплым светом черты ее милого лица и плащ черных волос.
– Как ты прекрасна, Энджел!
Звук его голоса вывел Энджелин из задумчивости. Она вздрогнула и обратила взор на дверь. Увидев перед собой материальное воплощение своих недавних раздумий, она удивленно округлила сапфировые глаза.
– Руарк! – выдохнула она еле слышно.
На нем были только белая рубашка и темные брюки, в которых он выглядел очень красиво. Настоящий мужчина, как и в тот день в Мемфисе, когда она увидела его сидящим верхом на Храбром Короле.
– Я надеялся, что ты еще не спишь.
Он пересек комнату и встал к камину рядом с ней. Энджелин попыталась унять громкое биение сердца.
– Я понимаю, Руарк, что это твой дом, но все же предпочла бы, чтобы ты стучался, перед тем как войти ко мне в комнату.
Она попыталась встать, и тут же Руарк с готовностью протянул ей руку:
– Разреши, я помогу тебе.
Он помог ей подняться, но руки не отнял, а его жадные глаза быстро оглядывали Энджелин с головы до ног.
– Бог мой, Энджел, как ты хороша в этом халате! Впрочем, я так и знал, что он тебе пойдет, – сказал он, и голос его прозвучал чуть хрипловато.
Сердце Энджелин гулко стучало. Она попыталась отнять у него свою руку.
– Я еще не поблагодарила тебя ни за этот халат, ни за другую одежду, что ты мне подарил, – пролепетала она, стараясь не смотреть в его темные магнетические глаза. Вместо этого она опустила взор и без надобности поправила мягкие меховые манжеты халата. – По-моему, у меня никогда еще не было такой элегантной вещи…
– Я хотел бы, Энджел, подарить тебе гораздо больше. Намного, намного больше.
Он подошел к ней поближе и не спеша привлек к себе.
– Это только начало. Ты рождена, чтобы носить шелка и бархат, меха и атлас. И все это я могу тебе дать!
Как завороженная, Энджелин увидела, что Руарк наклоняется к ней, и закрыла глаза, предвкушая сладостную капитуляцию. Он приник к ее устам. Его губы были теплые, мягкие и соблазнительные. Энджелин подставила ему свои, отдаваясь его настойчивости. Она вся дрожала от страсти – страсти, которую испытывала лишь в его объятиях. Наконец Руарк отпустил ее рот и тут же скользнул губами к шее.
– Я хочу показать тебе Лондон, Париж… Весь мир, Энджел! Скажи «да», скажи, что ты поедешь со мной…
