Чаровница - Брук Кристина (книги без регистрации .txt) 📗

– Бекингем, ты просто олух! Сесили – само изящество, – вмешался в их разговор Эндрю, виконт Лидгейт, смотревший на Сесили с видом тонкого ценителя прекрасного. – Сес, пусть ты не так красива, как Розамунда, но признаюсь тебе по секрету, в жизни не встречал девушку с таким удивительно тонким чувством вкуса.

– А теперь очередь для других, более сомнительных комплиментов, – пробормотал Ксавье, разливавший вино по последним бокалам. Когда все взяли бокалы в руки, он провозгласил: – За Сесили. Наконец-то ее спустили с поводка на ничего не подозревающее светское общество. С ее появлением в свете тот никогда не будет прежним.

Кузены и кузины, поняв, что начинается веселье, в свою очередь принялись подшучивать над Сесили. А она лишь смеялась, громче и звонче всех остальных, шуткам в свой адрес. Посыпались забавные истории из ее прошлого, которые обычно начинались так: «Вы помните тот случай, когда она…»

Со всех сторон ее окружали любовь и смех. Сесили была рада, что настояла на скромном обеде в кругу близких и друзей, который устроили перед балом.

Вошел герцог Монфор в сопровождении герцога Норланда, теперь все были в сборе.

К Сесили протянулась детская рука и легко потянула ее на себя. Повинуясь молчаливому призыву Люка, она наклонилась к мальчику.

– Это он? – прошептал Люк.

– Да, дорогой, – прошептала она в ответ. – Это тот самый человек, за которого я выйду замуж.

Но почему ей было неловко говорить об этом маленькому Люку? Неужели в глубине души ей было стыдно за брак с Норландом?

– Я знаю, но я спрашиваю не об этом, – прошептал Люк. – Это ведь он? Сэр Ниниан Финниан?

Он насмешливо фыркнул и затрясся от смеха.

– А ведь правда смешно.

Сесили похолодела. Она сразу вспомнила о том, что подарила свои рассказы Джейн, а та прочитала их Люку. Боже, как быть, если ребенок разглядел в той чепухе, которую она придумала, карикатурный образ Норланда…

Но, прежде чем Сесили смогла подобрать нужные слова, ее выручил из щекотливого положения дворецкий, громко объявивший о начале обеда. Она торопливо бросила Люку грозный взгляд, который нисколько не испугал мальчика, в ответ тот демонстративно сжал губы, но вид у него был насмешливый и не слишком серьезный. Сесили с тоской подумала, хватит ли у него ума больше не упоминать о ее рассказах на сегодняшнем празднике.

Весь вечер она с тревогой поглядывала в сторону Люка, со страхом замечая, что проказник почти не сводит глаз с Норланда. Всякий раз, когда Норланд что-нибудь говорил или совершал неловкое движение, лицо Люка расплывалось в глупой ухмылке, словно говорившей: «Да ведь это в самом деле Ниниан». И каждый раз Сесили замирала на миг от ужаса – а вдруг какая-нибудь бестактность, громкий смех или глупый жест Люка, испортит ее праздник?

К счастью, ничего ужасного не случилось. Хотя винить Люка за его насмешливое настроение тоже не стоило. Среди собравшихся Уэструдеров Норланд выглядел чужаком: шутки, сыпавшиеся со всех сторон, не вызывали у него ответного смеха, а когда он в свою очередь попытался всех рассмешить, рассказав о забавном происшествии во время одного из своих опытов, то его намерение кончилось полным провалом.

Во время обеда Уэструдеры, согласно сложившейся привычке, оживленно беседовали за столом, но подобная непринужденность, по-видимому, казалась Норланду и неуместной, и тягостной. В какой-то момент Сесили даже испугалась, не шокировали ли Норланда некоторые ее проказы, о которых так охотно и непринужденно вспоминали ее близкие во время еды.

Впрочем, не стоило винить Норланда за его неуклюжесть. Во всем было виновато его формальное воспитание, отсутствие сверстников среди родных, поэтому ему были непонятны жизнерадостность и эксцентричность Уэструдеров. Сесили даже одолели серьезные сомнения, сможет ли Норланд войти в их круг точно так же, как вошли в него Константин и Гриффин.

Хотя у любой медали две стороны, и подобная отчужденность Норланда была на руку Сесили, которая собиралась жить с мужем порознь.

Мрачное предчувствие стерло улыбку с лица Сесили. Для того чтобы избавиться от него, она резко мотнула головой. Ерунда! Сегодня вечером на балу Монфор официально объявит о ее помолвке с Норландом, после чего отступать будет уже поздно.

– Мои поздравления, – раздался голос леди Арден, которая с довольным видом оглядывала бальную залу. – Признаюсь, я сама лучше бы не справилась с устроением этого празднества.

– Лестно слышать, – пробормотал польщенный Монфор. Бал, устроенный им в честь выхода Сесили в свет, производил впечатляющий эффект – все как нельзя лучше соответствовало статусу юной дебютантки, ведь Сесили была не только Уэструдер, но и его племянницей.

Близился ужин, и вместе с ним момент торжественного объявления о помолвке Сесили с герцогом Норландом. Надо сказать, что Монфору была не по душе помолвка, но в случае оглашения фактически ее уже нельзя было отменить.

– Ваша светлость, вас что-то беспокоит? – тихо спросила леди Арден.

Монфор, как всегда, являлся воплощением невозмутимости.

– Беспокоит? Боже упаси!

Леди Арден беззвучно рассмеялась.

– Мой друг, мы с вами знакомы много лет, и вам меня не провести. – Она задумчиво постучала веером по подбородку. – А вот сейчас я попробую угадать причину, которая вас тревожит. По зрелому размышлению вы пришли к выводу, что не очень хорошо отдавать такую живую, такую одухотворенную девушку замуж за такого ужасного зануду.

Хотя Монфор не подал вида, точность ее наблюдения поразила его.

– Дорогой Джулиан, не делайте этого. – Леди Арден взяла его под руку. – Давайте мы с вами потанцуем и во время танца все хорошенько взвесим и обсудим.

– Вы же знаете, я не танцую, – бросил он в ответ. – В любом случае вам не удастся изменить мое решение. Кроме того, договоренность об этой помолвке была заключена задолго до того, как я стал опекуном Сесили. По совести, я не могу ей воспрепятствовать, тем более что сама Сесили очень довольна своей судьбой.

Хотя он всей душой был настроен против помолвки, у него были связаны руки. Он действовал строго по правилам, установленным брачным министерством, и фактически попал в свою же собственную ловушку. Как бы злорадствовали его недоброжелатели в министерстве, когда узнали бы всю подоплеку дела!

– Боже, что известно этому ребенку о замужестве? – хмыкнула леди Арден. – Хотя вот что я вам скажу. Леди Сесили не похожа на обычную наивную и глупенькую девушку, впервые вышедшую в свет. Она девушка с характером, и еще с каким. Но в двадцать лет она, конечно, плохо разбирается в жизни. Выбор, который она сделала, мне кажется ошибкой.

Слова леди Арден попали в цель, а точнее – в сердце Монфора. В его уме всплыла строчка из Шекспира: «Когда конец кончал бы все, – как просто! Все кончить сразу!» Выход в свет Сесили он откладывал два года, надеясь, что она образумится, но все было напрасно. Сесили упорно держалась за Норланда, которого ее родители выбрали ей в качестве жениха.

Проклятая помолвка! Монфор сделал усилие над собой: сегодня за ужином он должен будет официально объявить о ней, о чем он и сообщил леди Ардан.

Та с укоризной покачала головой, словно говоря: «В таком случае мне очень жаль», – и отошла прочь.

Обязанности главы рода никогда не вызывали жалоб у Рэнда, но сегодня он с радостью послал бы их к черту. К нему пожаловала в гости чрезвычайно взволнованная тетка и сообщила, что Фредди не только не появлялся дома после маскарада, но что его вообще никто не видел после того вечера. «Где он, не случилось ли с ним что-нибудь плохое?» – то и дело причитала она.

Если бы не Луиза, затеявшая интрижку с Фредди, Рэнд принял бы тревогу тетушки за обычный истерический припадок.

Юноша, должно быть, пустился во все тяжкие: он мог загулять с друзьями, попойка могла затянуться на несколько дней; они могли уехать за город и там закутить по-черному.