Где властвует любовь - Куин Джулия (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
– Им этого в любом случае не избежать, – проворчала Фелисити.
– Вот уж нет, – возразила Пенелопа. – Во всяком случае, не эта и не та. Или вон та, – добавила она, указав на двух девушек со скрипками и одну, расположившуюся за фортепьяно. Но вот эта, – она сделала едва заметный жест в сторону девушки с виолончелью, – уже чувствует себя несчастной. Самое меньшее, что мы можем сделать, – это не дать занять эти места любителям позлословить.
– Все равно леди Уистлдаун разделает их под орех в ближайшем выпуске своей газеты, – заметила Фелисити.
Пенелопа открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент на свободное место по другую сторону от нее опустилась Элоиза.
– Элоиза! – воскликнула Пенелопа с нескрываемым восторгом. – Мне казалось, что ты собиралась остаться дома.
Элоиза скорчила гримаску.
– Не знаю, как это объяснить, но я просто не могла пропустить сие событие. Это как дорожное происшествие. Не хочешь смотреть, но смотришь.
– Или слушаешь, – вставила Фелисити, – как в данном случае.
Пенелопа не смогла сдержать улыбку.
– Я не ослышалась, вы, кажется, говорили о леди Уистлдаун, когда я подошла? – поинтересовалась Элоиза.
– Я сказала Пенелопе, – Фелисити довольно неэлегантно перегнулась через сестру, чтобы видеть Элоизу, – что леди Уистлдаун не оставит от них и мокрого места в своей газете.
– Как сказать, – задумчиво отозвалась та. – Она не каждый год набрасывается на девиц Смайт-Смит. Не знаю почему.
– Я знаю, – фыркнул кто-то справа.
Элоиза, Пенелопа и Фелисити дружно повернулись на своих сиденьях и тут же отпрянули назад, оказавшись в опасной близости от трости леди Данбери.
– Леди Данбери, – ахнула Пенелопа, не устояв перед желанием потрогать собственный нос, чтобы убедиться, что он еще на месте.
– Кажется, я поняла, что за штучка эта леди Уистлдаун, – заявила леди Данбери.
– Неужели? – поразилась Фелисити.
– У нее мягкое сердце, – продолжила старая дама. – Видите вон ту девчушку? – Она ткнула тростью в виолончелистку, задев при этом ухо Элоизы.
– Вижу, – сказала Элоиза, потирая ухо, – только, боюсь, уже ничего не услышу.
– Считайте, что вам повезло, – обронила леди Данбери, прежде чем вернуться к теме разговора. – Вы еще поблагодарите меня за это.
– Вы имеете в виду виолончелистку? – поспешно вмешалась Пенелопа, опасаясь, как бы Элоиза не ляпнула что-нибудь совершенно неприемлемое.
– Да, конечно. Взгляните на нее, – сказала леди Данбери. – Она выглядит несчастной, что в общем-то вполне понятно. Она единственная из них, кто понимает, насколько чудовищно их исполнение. Остальные три не имеют ни малейшего слуха.
Пенелопа бросила на младшую сестру самолюбивый взгляд, гордясь собственной проницательностью.
– Попомните мои слова, – сказала леди Данбери. – Леди Уистлдаун не напишет ни слова о сегодняшнем музыкальном вечере. Не в ее правилах ранить чьи-либо чувства. Что же касается остальных…
Фелисити, Пенелопа и Элоиза пригнули голову, когда трость описала дугу над их головами.
– До остальных ей просто нет дела.
– Интересная теория, – заметила Пенелопа.
Леди Данбери с видимым удовлетворением откинулась на спинку стула.
– Вы так считаете?
Пенелопа кивнула:
– Думаю, вы правы.
– Хм. Как обычно.
Все еще повернувшись к леди Данбери, Пенелопа взглянула вначале на Фелисити, затем на Элоизу.
– Вот почему я прихожу на эти дьявольские музыкальные вечера каждый год, – заявила она.
– Из-за леди Данбери? – изумилась Элоиза.
– Нет. Из-за таких вот девушек. – Пенелопа указала на виолончелистку. – Я очень хорошо представляю, что она чувствует.
– Не говори глупостей, Пенелопа, – сказала Фелисити. – Ты никогда не играла на фортепьяно на публике, а если бы даже играла, то у тебя это неплохо получается.
Пенелопа повернулась к сестре:
– Дело не в музыке, Фелисити.
И тут с леди Данбери случилась престранная вещь. Ее лицо изменилось самым невероятным образом. Глаза приобрели мечтательное выражение, рот, обычно искривленный иронической усмешкой, смягчился.
– Я сама была такой девушкой, мисс Федерингтон, – сказала она так тихо, что Элоиза и Фелисити подались в ее сторону. Элоиза с учтивым «Прошу прощения?», Фелисити с куда менее вежливым «Что?».
Но леди Данбери смотрела только на Пенелопу.
– Вот почему я прихожу сюда каждый год, – закончила она. – Как и вы.
На мгновение Пенелопа ощутила странную связь со старой дамой. Что было чистым безумием, поскольку их не объединяло ничего, кроме пола, – ни возраст, ни общественное положение. И все же леди Данбери как будто выбрала ее – почему и чачем, Пенелопа не. представляла. Но похоже, графиня твердо вознамерилась разжечь огонь под ее упорядоченной и довольно скучной жизнью.
И Пенелопа не могла отделаться от ощущения, что ей это удастся.
«Разве не приятно обнаружить, что мы не совсем то, чем кажемся?» Слова, сказанные леди Данбери накануне вечером, все еще звучали в ее ушах. Почти как заклинание.
Или вызов.
– Знаете, что я думаю, мисс Федерингтон? – осведомилась леди Данбери с обманчивым добродушием.
– Не имею ни малейшего представления, – честно призналась Пенелопа.
– Я думаю, что вы вполне можете быть леди Уистлдаун.
Фелисити и Элоиза ахнули.
Губы Пенелопы удивленно приоткрылись. Никогда прежде ее не подозревали ни в чем подобном. Это было невероятно… немыслимо…
И, признаться, довольно лестно.
Губы Пенелопы сложились в плутоватую улыбку, словно она собиралась сообщить что-то чрезвычайно важное.
Фелисити. и Элоиза придвинулись ближе.
– А знаете, что думаю я, леди Данбери? – осведомилась Пенелопа приятным тоном.
– Хм, – отозвалась та с коварным блеском в глазах. – Я могла бы сказать, что мне не терпится это услышать, но вы уже однажды сказали мне, что, с вашей точки зрения, леди Уистлдаун – это я.
– А это так?
Леди Данбери надменно улыбнулась:
– Возможно.
Фелисити и Элоиза снова ахнули, на этот раз громче.
Желудок Пенелопы совершил пируэт.
– Так вы признаете это? – прошептала Элоиза.
– Разумеется, я ничего не признаю. – Леди Данбери выпрямила спину и стукнула тростью по полу с такой силой, что все четыре музыкантши прекратили свои упражнения. – Даже будь это правдой – а я не говорю, что это правда, – по-вашему, я настолько глупа, чтобы признаться?
– Тогда почему вы сказали…
– Да потому, глупышка, что я пытаюсь довести до вашего сведения одну вещь.
Графиня надолго замолчала, так что Пенелопе пришлось спросить:
– Какую?
Леди Данбери окинула их всех разочарованным взглядом.
– Леди Уистлдаун может быть кем угодно, – воскликнула она, стукнув тростью по полу с удвоенной силой. – Любой из нас.
– Кроме меня, – возразила Фелисити. – Я совершенно уверена, что это не я.
Леди Данбери даже не удостоила ее взглядом.
– Если позволите, я вам кое-что расскажу, – сказала она.
– Как будто вас можно остановить, – произнесла Пенелопа таким любезным тоном, что это могло сойти за комплимент. Собственно, так оно и было. Она восхищалась леди Данбери, как восхищалась бы каждым, кто имел смелость говорить то, что думает, на публике.
Леди Данбери хмыкнула.
– Вы совсем не такая тихоня, какой кажетесь на первый взгляд, Пенелопа Федерингтон.
– Еще бы, – ухмыльнулась Фелисити. – Вы не поверите, на какие жестокие шутки она способна. Когда мы были маленькими…
Пенелопа ткнула ее локтем в бок.
– Видите? – возмутилась Фелисити.
– Так вот, я хотела сказать, – продолжила леди Данбери, – что свет делает все неправильно, пытаясь ответить на мой вызов.
– В таком случае что вы предлагаете? – поинтересовалась Элоиза.
Леди Данбери небрежно махнула рукой.
– Вначале я должна объяснить, что делается неправильно, – заявила она. – Все ищут леди Уистлдаун среди наиболее подходящих персон. Таких, например, как ваша мать, Порция Федерингтон.
