Мы встретимся вновь - Карр Филиппа (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
Наши свидания продолжались. Джо знал о них и, как я ожидала, не выказывал никаких лишних эмоций. Иногда мы слышали, как он суетился внизу.
Я пыталась использовать каждую свободную минуту, чтобы встретиться с Джеймсом. Мы любили посидеть внизу, в доме, или в саду и поговорить за бутылкой французского вина, которое так нравились Джеймсу.
Он рассказал мне, что был женат, но из брака ничего не получилось. Некоторое время они жили в Лондоне, потом в пригороде. Жене не нравилась та жизнь, какую предпочитал вести он: она любила деревню.
В конце концов они расстались. Развод прошел спокойно и мирно за три месяца до начала войны.
Я просто наслаждалась жизнью. Единственный, кто знал об этом, был Джо. Однако я ошибалась.
Симона как-то неожиданно спросила меня: – Ты выглядишь… как это сказать? Другой, что ли. Что случилось?
– О, жизнь не так уж плоха, – ответила я уклончиво. – Как Дэниел?
– Как всегда.
– Ухаживает?
Она пожала плечами:
– А как твой капитан?
Я неопределенно улыбнулась.
– Я хотела увидеть тебя вчера. Ты была занята?
– Очень.
– С этим Джеймсом?
– Да, мы виделись.
– Такой приятный домик. Я как-то шла мимо и обратила на него внимание.
– Да, приятный.
– Ты с ним хорошо знакома?
– Была там раз или два.
Симона с улыбкой покачала головой и вдруг стала рассказывать о Дэниеле. Я почти не слушала ее.
А наша любовь с Джеймсом становилась все сильнее, и мы оба понимали, как важна она для нас.
Трудно объяснить это чувство тому, кто никогда не испытывал ничего подобного.
Каждый раз, приходя в коттедж, я не знала, застану ли там Джеймса, ведь его в любую минуту могли куда-нибудь вызвать.
Да кто из нас был в то время в чем-то уверен? Все казалось таким зыбким, а жизнь тем не менее продолжалась. «Ешь, пей и наслаждайся жизнью, пока жив. Ведь завтра можем умереть».
Да, мы жили, постоянно рискуя. Мне хотелось выжать из каждого дня как можно больше, потому что я не знала, сколько мне еще придется радоваться жизни.
Это придавало особую прелесть нашим отношениям с Джеймсом.
Иногда я хотела признаться во всем Виолетте, но удерживалась, поскольку боялась ее отрицательной реакции. Она ведь думала, что недавняя история с Жаком чему-то меня научила.
Но мне нужен был Джеймс, потому что он изменил меня и мою жизнь. Нянюшка Крэбтри как-то сказала Виолетте (а та передала мне), что когда я входила в комнату, то казалось, будто солнце прорывается сквозь облака. «Происходящее не очень-то сильно угнетает ее. И она заставляет и вас воспринимать жизнь легче».
Да, я нашла хоть немного счастья в сумятице тех дней. Я прощала себя. Я вообще умею находить оправдание своим поступкам.
Вот так я жила в то время, словно мотылек, танцующий возле пламени и не думающий о том, что можно обжечь крылья.
Помещения в Трегарленде были подготовлены для приема раненых, и две семьи стали еще ближе. Мы постоянно общались.
– Какой великолепный итог, – сказала Виолетта. – Особенно если вспомнить старую вражду между семьями.
– О, теперь она изгнана полностью, благодаря тебе и…
Какой же безответственной дурочкой я была! Ведь я хотела сказать, «благодаря тебе и Джоуэну», хотя лишнее напоминание о нем только причиняло ей боль.
Я быстро проговорила:
– Мы занимаемся вполне достойным делом.
– Надеюсь, – согласилась она.
Дел у нас в связи с прибытием раненых в Трегарленд значительно прибавилось, но я все же находила время бывать на Риверсайд под тем предлогом, что мне нужно по делам сходить в город. И если я задерживалась, никто особенно не обращал на это внимания.
Джеймс дал мне ключ от дома.
– Так удобнее, – объяснил он, – если не будет ни меня, ни Джо. Мы можем оставлять записки.
Наступил октябрь, дни становились заметно короче. Наступил сезон штормов.
Однажды утром я спустилась вниз. Виолетта и Гретхен уже сидели за столом. Во время нашего разговора служанка принесла почту: три письма от нашей мамы, по письму каждой. В школе мы с Виолеттой часто посмеивались над ней, поскольку письма была почти одинаковы, и только потом я поняла, что это еще больше сближало нас.
Гретхен прочитала письмо и радостно взглянула на нас:
– Прекрасные новости. Эдварда перевели в Хэмпшир. Ваша мама пишет, что мне нужно вернуться в Кэддингтон, это не так далеко от его места службы. Она пишет: «Мы хотим, чтобы вы с Хильдегардой вернулись и жили у нас. Мы будем просто рады видеть ребенка в нашем доме».
– Хорошие новости, – сказала я.
– Эдвард давно уже не видел дочь, – добавила Гретхен с мечтательной улыбкой и вдруг растерянно спросила: – А как же моя работа здесь…
– Найдется что делать и там, – заверила ее Виолетта. – А ты, Дорабелла, как думаешь?
Я согласно кивнула головой:
– Наша задача, чтобы наши воины были благоустроены. А если один из них будет жить плохо? И только потому, что его жена и ребенок находятся где-то вдалеке.
Гретхен рассмеялась, не в силах скрыть своей радости.
Мы оставили Гретхен дома, дав ей возможность собраться, а сами отправились к миссис Джермин, чтобы сообщить ей об отъезде Гретхен и найти ей замену.
По дороге Виолетта спросила:
– Полагаю, твое письмо похоже на мое?
– Ну конечно. Мы же писали маме, что у Гретхен некоторые неприятности, и она думает, что ей лучше уехать.
– Она права. Гретхен очень расстраивалась из-за недоверия к ней некоторых людей. Случись что-нибудь, подозревали бы ее.
– Но такие люди могут оказаться везде.
– Да, но рядом будет Эдвард. Он воин и даже герой, который вернулся из Дюнкерка, да и родители – образец патриотизма.
Нянюшка Крэбтри очень опечалилась, ей жаль было расставаться с Хильдегардой: и Тристану теперь некого будет ставить в пример, ведь Хильдегард была очень хорошей маленькой девочкой.
Через несколько дней после отъезда Гретхен нянюшка заявила:
– Только и делаю, что вожусь с утра до вечера с его лордством! А Чарли и Берт, – она прищелкнула языком и возвела очи к небу» призывая высшие силы помочь ей в ее страданиях, – гоняются на этих проклятых велосипедах! Боже ты мой! Они сводят меня с ума. Нет, дайте мне маленьких девочек!
– Насколько я помню, нянюшка, – сказала я, – у тебя были две девчушки, которые вовсе не казались тебе ангелочками.
– Говори только о себе, – ее глаза сверкнули. – Ты всегда была дерзкой, то есть характер у тебя с перчиком.
Тристан скучал без Хильдегарды и как-то сказал мне:
– Хочу Хильгар.
– Но у тебя же есть мамочка.
Он внезапно улыбнулся и обнял меня. Я подняла его на руки, и малыш чмокнул меня в щеку.
– Мамочка есть, – с явным удовлетворением произнес он. Я прижала его к себе. Мой маленький ангелочек. Он любит меня. Он забыл, как я бросила его когда-то.
Мой дорогой мальчик, я сделаю для тебя все.
Когда теперь я оглядываюсь назад, те годы кажутся мне светлым пятном среди мрака, охватившего мир.
Тристан любил меня. А что может сравниться с невинной детской верой в то, что мама сделает все так, как нужно?
Даже я, не очень хорошая мать, не могла не радоваться этому и поклялась, что никогда больше не принесу ему горя и всегда буду с ним.
Итак, у меня теперь были Тристан, Виолетта, родители и… Джеймс Брент.
Да, тяжелое, но хорошее было время.
Закончив в очередной раз хозяйственные дела в Полдауне, я поспешила на Риверсайд. По всей вероятности, Джеймс был дома.
Однако коттедж был пуст, и я, написав записку, направилась обратно к машине, когда увидела, как подъехал автомобиль, принадлежащий усадьбе Джерминов. За рулем сидела Симона.
Она улыбнулась:
– Что, твоего дорогого нет дома?
– Нет.
– Какая жалость! – с шутливым сожалением пробормотала она по-французски. – Значит, ты свободна? Может быть, сходим в кафе? Минут тридцать, двадцать, пятнадцать?
– Пожалуй.
Мы поехали в Ист-Полдаун, в маленькое кафе с видом на море. Хозяйка, миссис Илтон, подошла к столику, чтобы принять заказ:
