Черный рыцарь - Мейсон Конни (чтение книг .TXT) 📗
—Кто?
— Дрейк? Леди Рейвен? С вами все в порядке?
Рейвен застонала. Сэр Джон! Она не знала, то ли ей благодарить его, то ли придушить.
— Джон, оставайся там! — крикнул Дрейк, поспешно поправляя тунику. — Что-нибудь случилось?
— Вы так долго не возвращались, что я испугался.
— Леди Рейвен слишком долго купалась, — ответил Дрейк. — Возвращайся в лагерь. Мы сейчас тебя догоним.
— Он ушел? — прошипела Рейвен.
— Да. Ты одета?
— Почти. — Через несколько минут она вышла из-за дерева, уже одетая; длинные каштановые волосы мокрыми прядями свисали по ее спине.
Дрейк был необычно молчалив, когда шагал через лес к лагерю, и Рейвен решила не испытывать его терпение. Она искренне надеялась, что молчание Дрейка означает, что он раскаивается в очередной попытке соблазнить ее. Тем не менее она пообещала себе быть настороже.
Рейвен устроилась поближе к огню, чтобы высушить волосы. Она даже не подозревала, что тем самым привлекла к себе внимание всех до одного мужчин, включая Джона и юного Эвана. Их восхищенные взгляды были прикованы к ритмичному движению ее руки, проводившей гребнем по длинным прядям. Погруженная в размышления, она вздрогнула, когда Дрейк внезапно выхватил у нее гребень, и озадаченно посмотрела на него.
— Хватит. — Голос его был как-то странно резок, и Рейвен недоумевала, что такого она сделала, чтобы вызвать подобную реакцию. — Пора спать. Эван постелил тебе вон под тем деревом, — сказал он, указывая на подстилку под раскидистыми ветвями вяза.
Рейвен бросила на него взгляд, полный высокомерного презрения, и встала.
— Что теперь я сделала?
— Ничего, кроме того, что обольщаешь моих людей. Даже сэр Джон потерял голову.
Рейвен коротко рассмеялась.
— Сэр Джон? Не может быть. Он прекрасно знает, почему я здесь. Ты что, забыл мою первую брачную ночь и то, как сэр Джон помог тебе наставить рога Уолдо?
— Я никогда не забуду о той ночи, — сказал он хриплым шепотом. — Именно поэтому вы сейчас со мной, миледи.
Если бы я не напился и не лишил вас невинности, вы бы были в постели мужа вместо того, чтобы докучать мне.
— Докучать вам! — негодующе воскликнула Рейвен. — У меня не было ни малейшего желания сопровождать вас в Уиндхерст. Если вы припоминаете, я хотела отправиться в Шотландию.
Он улыбнулся ей, но глаза его остались холодными, отчужденными. И как ни старалась Рейвен, она не могла прочесть его мыслей. Поняв, что он не пустит ее в свой мир, Рейвен опустила глаза.
— А если ты припомнишь, то поймешь, что получила мою защиту, которой добивалась с того самого момента, как я появился в Черке. И если я отвезу тебя в Шотландию, то это будет далеко не лучший способ защитить тебя. Я знаю Уолдо. Он жестоко накажет тебя за то, что ты ослушалась его. Уолдо всегда ненавидел меня, а теперь и ты включена в список его врагов. Мне, может, и не нравится то, что ты все время путаешься у меня под ногами, но я не привык легкомысленно относиться к своим клятвам. — В его голосе зазвучали тихие, вкрадчивые нотки. — А вот если бы ты стала моей любовницей, это доставило бы наслаждение нам обоим. Подумай об этом. — Его слова повисли в воздухе, словно дым от костра.
Рейвен, конечно, думала об этом, и сейчас эта идея нравилась ей не больше, чем когда он впервые заговорил об этом. Она печально вздохнула. Любовница. Совсем не так она представляла свою жизнь. И пока сон не сморил ее, она все гадала, так ли уж плохо стать любовницей Черного рыцаря. Но Рейвен тут же отмахнулась от этой мысли. Когда Дрейк женится, а это рано или поздно непременно произойдет, она будет выброшена за ненадобностью. Что она станет делать тогда? Вернется к Уолдо? Никогда! Будет жить с другим рыцарем? Вряд ли. И тут ее вдруг осенило: она ведь может стать монахиней, и пусть Господь защитит ее. И с этой мыслью она погрузилась в сон.
Дрейк никак не мог заснуть и, сменив стражника, сам стал в дозор. Его тело жаждало Рейвен, а в голове вихрем проносились воспоминания о ее обнаженном теле, извивающемся под ним. Он знал, что и она не совсем равнодушна к нему, потому что поймал ее взгляд, когда она думала, что он не смотрит. Это был взгляд, полный восхищения, хотя она тщательно пыталась скрыть это. Его задело то, что Рейвен не прельстило его предложение. Большинство женщин непременно воспользовались бы возможностью стать любовницей Черного рыцаря. Как же он сможет держаться от нее в стороне? Он желал ее, зная, что не должен, и от этого у него голова шла кругом.
Он взглянул на север, в сторону Черка, гадая, что делает в этот момент Уолдо. Зная злобную натуру брата, Дрейк не сомневался, что Уолдо будет мстить. Как только он узнает, что Рейвен не в Шотландии, он соберет воинов и пойдет штурмом на Уиндхерст.
Дрейк выругался. В Уиндхерсте нужно будет немедленно нанять каменщика и работников, чтобы заделать дыры в стенах и укрепить замок. Потом он отправит сэра Джона завербовать еще солдат для небольшого, но хорошо подготовленного войска. Однако интуиция подсказывала ему, что его планы по защите Уиндхерста не успеют осуществиться. Дрейк оставил в Черке сэра Ричарда, чтобы тот следил за Уолдо. Ричард должен был выдать себя за крестьянина и немедленно сообщить Дрейку о том моменте, когда Уолдо нацелится на Уиндхерст.
Близился рассвет, и лагерь начал просыпаться. Лишь только рассвело, Дрейк пошел будить Рейвен. Она лежала на животе и была так восхитительна во сне, что Дрейк на мгновение замер, любуясь ею. Почувствовав, куда снова устремились его мысли, он взял себя в руки, присел на корточки и осторожно потряс ее за плечо. Рейвен зашевелилась, но не проснулась. Он снова потряс ее, и она, застонав, открыла глаза.
— Пора вставать, Рейвен. Эван раздает остатки вчерашней трапезы, и мы поедим в седле.
Рейвен села и уставилась на него, словно пытаясь понять, где она и зачем. В этот момент она показалась Дрейку особенно желанной, со спутанными каштановыми локонами и заспанными зелеными глазами.
— Мне нужно… на минутку удалиться, — сказала она, с тоской глядя в густые заросли. — Я недолго.
— Я покараулю, — предложил Дрейк, помогая ей встать.
— Нет, спасибо, — коротко сказала Рейвен и направилась к зарослям.
Дрейк хмыкнул и пошел в другую сторону готовиться к отъезду. Ему почему-то нравилось дразнить Рейвен. Она вспыхивала мгновенно, ощетиниваясь, как еж, всеми колючками, и он отдал бы половину своего богатства, чтобы не уколоться о них и получить то, в чем она столь упорно отказывает ему.
Они добрались до Уиндхерста только через пять дней, и Рейвен совсем обессилела. Скакали с утра до вечера, и она надеялась, что теперь ей очень долго не придется садиться в седло.
При первом взгляде на Уиндхерст и голую, продуваемую всеми ветрами скалу, на которой он стоял, сердце Рейвен сжалось. Замок оказался более запущенным, чем она себе представляла. Сумерки и густой туман накрыли землю тяжелой пеленой. Замок выглядел совершенно заброшенным — массивная груда камней, возвышавшаяся, подобно стражу, над беспокойным морем и отрезком суши у своего подножия. Мрачные, темные тучи нависли над ним. Небо было угрожающе темным, это придавало замку враждебный, даже зловещий вид. Резкий ветер рвал с Рейвен накидку, а рев прибоя, бившегося о камни под Скалой, почти оглушал.
Внешняя стена вокруг замка лежала в руинах. Каким-то чудом уцелела внутренняя стена, хотя в некоторых местах она также начала рушиться.
— Дом, — услышала Рейвен шепот Дрейка, и он сказал это с такой гордостью, что это озадачило ее, если принять во внимание мрачную картину, представшую ее взору.
Дрейк подстегнул Зевса и, минуя груды камней, въехал во двор. Площадка для обучения воинов, заросшая сорняками, выглядела так, словно ею не пользовались десятки лет. Начавшийся холодный дождь еще более ухудшил настроение Рейвен, и она накинула на голову капюшон. Дрейк, казалось, не замечал ни дождя, ни холода, когда ехал через чудом сохранившийся подвесной мост во внутренний дворик. И снова чувство уныния охватило Рейвен при виде пустынного двора, где когда-то бурлила жизнь. Неподалеку стояло здание с провалившейся крышей. Скорее всего когда-то это была кухня. Другие постройки также нуждались в срочном ремонте. Конюшня и кузница выглядели плачевно. Однако, увидев сам замок, Рейвен слегка воспрянула духом. Несмотря на многолетнее запустение, он гордо высился над всеми сооружениями и был практически цел. Четыре его башни резко выделялись на фоне мрачного неба, освещавшегося сейчас вспышками молний.
