Валентинов день - Фэйзер Джейн (читать книги TXT) 📗
За наигранно беззаботными словами Поль расслышал горькую ноту. Леди Эмма по-прежнему не в ладах со своим опекуном. И какая бы ни была на то причина, Поля это вполне устраивало. Он не желал вмешательства в свои планы ее друзей и родных. А с миссис Уидерспун справиться не сложно. Она, судя по всему, полностью под каблуком у Эммы. Другое дело лорд Аласдэр — человек умный, с решительным характером. Если он начнет не в меру энергично совать свой нос в дела Поля, он сможет изрядно спутать его карты.
Француз улыбнулся и взял Эмму за руку.
— Позвольте вам заметить, мадам, что вы потрясающе красивы.
Эмма привыкла к комплиментам и чаще всего им просто не верила. Аласдэр никогда ей не льстил — в этом не было необходимости. Но восторженное восхищение Поля Дени показалось девушке многообещающим.
Она улыбнулась в ответ и сказала:
— Вы меня смущаете, сэр.
— И очаровательны.
У Эммы возникло нелепое желание рассмеяться. Она знала, что ни капли не покраснела. Но тут же решительно подавила зарождавшееся веселье.
— Скажите мне, где ваша комната? — Поль посмотрел на дом. — С фасада?
— Наверху. — Девушка показала на окна над парадным. — Три окна. А почему вы хотите знать?
Француз казался немного взволнованным.
— Простите за глупость. Но если я буду проходить по этой улице ночью, то смогу представить вас там.
На этот раз Эмма действительно рассмеялась — сопротивляться накатившей веселости было бесполезно.
— Мистер Дени, вам следует знать, что меня не нужно одаривать комплиментами, особенно такими абсурдными. У меня обостренное чувство смешного.
— А что тут смешного? — Поль Дени сразу погрустнел.
— Абсолютно все, — отозвалась Эмма, но тут же добавила: — Ну же, сэр, не будьте таким несчастным. Вы просто не знали, насколько я практична и непригодна для тонкого искусства ухаживания. — Девушка прикусила губу. — Простите, я выражаюсь слишком прямо.
— Я нисколько не обижен. — Поль казался воплощением искренности. — Ухаживание за вами сделает меня счастливейшим человеком на свете.
И очень богатым, подумала про себя Эмма. Но почему такая спешка показалась ей неуместной? Ведь она соответствовала ее намерениям: в конце концов, День святого Валентина был не за горами. Конечно, этого человека интересовали деньги — иначе быть не могло. Он казался привлекательным, и из него получился бы муж не хуже, а даже лучше других. Правда, Эмма подметила в нем нечто хищное. Сначала эта черта ее привлекала, но теперь девушка не была так уверена в своих чувствах.
Хотя все это мелочи! Она наметила план, и этот план успешно претворяется в жизнь.
— Я должна идти. Вы будете вечером на карнавале у леди Девиз? Мы там увидимся?
— Безусловно. Даже дикие звери не удержат меня дома. — Поль выпрыгнул из экипажа на мостовую и помог спуститься Эмме. Его пальцы сжали ее руку чуть дольше, чем было необходимо. — Скажите, какого цвета домино будет на вас? — На губах француза играла грустная улыбка. — И молю, не смейтесь надо мной на этот раз. Моя гордость — вещь очень хрупкая.
— Не буду, — успокоила его Эмма. Ей понравилась его забавная чувствительность. — Я не хотела вас обидеть.
— Итак, ваше домино? — Француз поднял на нее темные быстрые глаза.
— Ну нет, сэр. — Эмма покачала головой. — Вы должны узнать меня сами. — Она помахала рукой, легко взбежала по ступеням, но, прежде чем скрыться в доме, обернулась, улыбнулась и снова махнула рукой.
Поль забрался в экипаж. Его лицо сразу сделалось бесстрастным — ни малейшего признака только что бушевавших страстей. В глазах появился холодный расчетливый блеск. Он посмотрел на дом. Сам дьявол устроил так, чтобы ее спальня располагалась с фасада. Прямой доступ с улицы совершенно невозможен.
Если, конечно, Эмма сама не пригласит его в комнату. Мисс Боумонт не казалась наивной девчонкой. Чувствовалось, что она имеет опыт флирта и соблазна. И этот опыт в его руках сослужит полезную службу.
Глава 7
— Как ты думаешь, Мария, меня кто-нибудь узнает? — Эмма закрепила на затылке завязки золотой маски и посмотрела на себя в зеркало. Серебряное кисейное домино изящно струилось поверх украшенного серебряными бантами бального платья цвета слоновой кости. Волосы, уложенные косичками вокруг головы, на висках обрамляли лицо красивыми завитками. Изящные бриллиантовые серьги удачно сочетались с бриллиантовым колье и браслетами на запястьях.
— Уверена, моя радость, узнают! — воскликнула Мария. — У тебя такая примечательная фигура… И волосы… цвет совершенно необычный. А почему ты не хочешь, чтобы тебя узнали?
Некоторое время Эмма не отвечала.
— По правде говоря, забавно оставаться инкогнито. Но мне кажется, карнавал проводят вовсе не для того, чтобы сохранить в тайне имена. — Она улыбнулась служанке, которая набросила ей на плечи отделанную горностаевым мехом небесно-синюю бархатную накидку.
По-настоящему костюмированный бал — это нечто манящее и трогающее. Если бы люди в самом деле не узнавали друг друга… Такой бал развязывал бы руки: любовные связи, флирт, совращение — все бы совершалось в тайне. Сколько возможностей для самого невероятного обмана!
— Милая, у тебя такой опасный взгляд! — забеспокоилась Мария. Похожие глаза были у девушки перед тем, как в Рейнлаге она отправилась играть роль палача. От этого воспоминания Мария похолодела. — Графиня Девиз — дама строгих правил.
— Это оттого, что у меня нечестивые мысли, но я не стану претворять их в жизнь. — Эмма наклонилась поцеловать компаньонку. — Для подобных развлечений я стала слишком стара и мудра.
— Чепуха! Тебе всего двадцать два. И ты выглядишь обворожительно. Прямо как в сказке!
— Ну уж нет! — фыркнула Эмма. — Я слишком высока, и мой рот непомерно велик. — Она направилась к двери, но задержалась и бросила через плечо: — Не дожидайся меня, Тильда. Я сама разденусь на ночь.
Пока карета катила по направлению к Коннот-сквер, она, подперев рукой подбородок, смотрела в окно. Нед и Аласдэр нашли бы на костюмированном балу множество возможностей. Девушка тихонько вздохнула: жизнь казалась невероятно печальной. Она понимала, что все еще тоскует по брату, но дело было не только в этом. Слишком часто ее стало посещать ощущение бессмысленности происходящего и бесполезности планов на будущее.
Если бы не проклятое завещание Неда, она купила бы себе домик в деревне, уединилась бы там со своей музыкой и лошадьми и в затворничестве вела бы приятную жизнь старой девы. Но Аласдэр держал в своих руках завязки от ее кошелька, и это казалось Эмме невыносимым. Отвратительная, невозможная ситуация!
Но в глубине души слабый голосок надоедал с вопросом: неужели она правда довольствовалась бы участью старой девы? Конечно, лучше выгодный брак с симпатичным, приятным человеком. По крайней мере ее постель не останется холодной. У нее родились бы дети и дали смысл ее жизни.
Карета остановилась у величественного, оштукатуренного белого здания. Дорожка от мостовой до парадного была укрыта навесом, и из дверей то и дело выскакивали слуги с фонарями, чтобы осветить дамам путь.
При первых звуках музыки, донесшихся из бального зала в дальней части дома, плохое настроение Эммы сразу улетучилось. Она любила танцевать, но обещала себе в этом сезоне не вальсировать, потому что Нед не любил вальса. Она и сейчас будто слышала его ворчание: брат повторял, что в вальсе нет ни малейшей живости. Какой смысл, прижимая даму, без толку кружить по паркету? Зато другие танцы — кадриль, котильон, буланже, не говоря уже о деревенских танцах, — пользовались его симпатией. И Эмма считала, что с благословения Неда может ими наслаждаться.
Она отдала накидку подскочившему лакею и вместе с Марией поднялась по лестнице поздороваться с хозяевами. Бальный зал был уже полон гостей. Дамы задержались на пороге, и Эмма быстро осмотрелась вокруг. Она не заметила в толпе Аласдэра. Хотя почему его отсутствие должно броситься ей в глаза, оставалось тайной.
