Танец страсти - Лонг Джулия Энн (библиотека книг txt) 📗
Сейчас, в сумраке этого театра, она была почти уверена, что все случившееся – игра воображения и это был совсем другой человек. И лишь события в «Белой лилии» – реальность.
Сон, сказал мистер Шонесси. Прибыльный сон.
Из всех мест, где она могла бы найти пристанище в Париже, Этьен вряд ли бы стал искать ее в таком заведении, как это. Этьен имел утонченный вкус и тянулся ко всему самому лучшему. Может быть, это привело его к Сильвии Ламорье? Она воплощала в себе красоту и изящество.
Сильвии не хотелось поверить, что она причинила боль Этьену своим внезапным исчезновением. Да и вообще, имело ли это значение?
Сильвия почувствовала, как наливаются усталостью все ее члены, тяжелеют веки. Она будет крепко спать этой ночью.
Поднявшись по лестнице, девушка посчитала двери в темном коридоре, чтобы безошибочно попасть в свою комнату.
Она, безусловно, была благодарна за то, что есть место, где можно спокойно поспать, с замком на двери. Напряжение тяжелого дня сменилось спокойствием. Сильвия заснула.
Глава 9
Том наслаждался прохладой утреннего воздуха, еще влажного в этот час. Он рассчитывал быть на Литл-Суэй-тинг в Кенте гораздо раньше, чем если бы стал дожидаться почтового дилижанса. Лошадь, которую он нанял, оказалась довольно резвой и бежала быстро и ровно.
Когда-нибудь у него будет собственная карета. Том знал, какую именно карету он хочет и каких лошадей выберет. Вовсе не серых, под стать типичной английской погоде, как это предпочитают многие титулованные джентльмены. Скорее всего это будет четверка гнедых. Или же четверка меринов со звездочками на лбу и с белыми носками на передних ногах. Он даже посетил аукцион «Таттерсоллз», чтобы присмотреться и помечтать.
При желании он мог бы уже сейчас купить лошадей и карету и содержать их. Благо конюшни находились рядом с «Белой лилией». Но Том был осторожен в своих тратах. Он рассудил, что эта затея – не первоочередного порядка, а по Лондону можно передвигаться и в наемных экипажах. Тем более что зачастую лошадей и кареты за ним присылали друзья. Деньги нужны были Тому для других целей. Например, чтобы достойно оплачивать труд своих людей. Или, скажем, чтобы строить пиратские корабли.
А еще – нанять на работу красивую француженку. И пусть это всего лишь причуда.
Том усмехнулся было при этой мысли, однако, ясно представив пылающие щеки и зеленые глаза, ощутил спазм в горле и почувствовал, как перехватило дыхание. Это его удивило. Воспоминания о Сильвии Шапо породили удовольствие, с трудом поддающееся описанию, совсем не сравнимое с теми ощущениями, которые обычно рождаются при мысли о красивых женщинах. Вчера, во время представления в «Белой лилии», Том наблюдал за ней. Сильвия улыбалась, кружилась и повторяла все те же движения, которые умели и привыкли делать на сцене другие девушки. Он не мог отвести от нее глаз, хотя и заметил все ошибки в ее танце. Казалось, что она ошибается и в то же время безукоризненна.
Странно, что два столь драматичных события должны были произойти в один и тот же день. Оба, хотя и каждое по-своему, сбили его с устойчивого курса, заставили ощутить зыбкость основания. Хотя скорее всего они носят временный характер.
Том забыл о Сильвии Шапо, как только вдали показался скромный домик. Он привязал лошадь, открыл небольшие белые ворота и направился по мощеной дорожке ко входу.
Том решил, что наконец ему предложили приехать сюда, и лучше сделать это не откладывая. Необходимо удостовериться, соответствует ли в действительности то, о чем на прошлой неделе он узнал из письма.
Миссис Мей встретила его в дверях. Она вежливо приветствовала его и сделала, можно сказать, скупой книксен. Поскольку в книгах по этикету на этот счет не было подробных рекомендаций, Том ограничился сдержанным поклоном.
Мистер Мей был наготове и, судя по всему, пребывал в ожидании, не выкинет ли пользующийся дурной славой мистер Шонесси что-нибудь неуместное. Том видел его краем глаза и услышал, как он нарочито с шумом передвигает стулья, тем самым давая знать о своем присутствии.
Тому потребовались весьма серьезные усилия, чтобы переступить порог этого дома. Не раз эту дверь захлопывали перед самым его носом. Мистер Мей угрожал ему, пусть и не слишком решительно, мушкетом, однако Том был настойчив. Ему был известен год изготовления мушкета – вероятно, этим оружием больше любовались, нежели использовали по назначению. В таком случае стрелявший подвергался большей опасности, чем цель.
И вот Том пришел с букетом роз и конфетами. И еще для оригинальности – с внушительным куском ветчины.
В своем письме к миссис и мистеру Мей Том подчеркнул, что не требует, а просит о визите.
В конце концов, он отлично знал, что женщины обычно не могут устоять перед его знаками внимания и тем более настойчивыми желаниями как мужчины. Это и было объяснением тому, что он принял решение написать письмо родителям Марибет.
Впрочем, хорошенькая дочь супругов Мей не слишком и сопротивлялась. Она проявила склонность к приключениям и познала нескольких мужчин до того, как угодила в постель Тома. В конце концов девица сбежала с одним из любовников. Том почти забыл о Марибет и вспомнил лишь тогда, когда получил от нее письмо.
– Он твой. Ты только взгляни на него. Волосы выдают все.
Ага, романтика, подумал Том, вспоминая об этом.
Прочитав то письмо… он похолодел. Кровь прихлынула к лицу. Том боролся с искушением уничтожить письмо. Ему хотелось навсегда забыть о нем и окунуться с головой в дела, связанные с созданием своей империи развлечений.
Он смял письмо в руках, но затем расправил и снова и снова перечитывал поразившие его строчки. Том пребывал в гневе, но гнев был странным и непонятным. Он зол на себя? На Марибет? На судьбу, которая подбросила ему нечто такое, что никак не вписывается в его планы, которые он так вынашивал?
Марибет оставила мальчика – она писала, что его зовут Джейми, – своим родителям, которые живут в маленьком домике в Портсмуте с младшими детьми. Родители Марибет – весьма респектабельные люди, хотя и несколько обедневшие. Их взгляды на взаимоотношения мужчин и женщин гораздо консервативнее взглядов их дочери. И очевидно, поэтому они давно поставили на ней крест.
Именно в таком ракурсе Том Шонесси видел возникшую проблему. И возможно, чтобы соблюсти все формальности, сразу написал им письмо: несколько вежливых, но официальных фраз с просьбой предоставить ему возможность увидеть мальчика.
Ему хладнокровно отказали.
«С учетом вашего вида деятельности, мы считаем, что для него будет лучше, если вы его не увидите». Такова была суть ответа родителей Марибет.
И с тех пор Том Шонесси, что было весьма характерно для него, поставил своей целью добиться разрешения на эту встречу.
И, как обычно, в конце концов получил желаемое.
Миссис Мей ввела мальчика в гостиную. Тому сказали, что малышу скоро исполнится два года и полное его имя – Джеймс. Волосы мальчика были шелковистые, с медным отливом, а глаза голубые, которые, очевидно, будут серыми, как только он станет старше.
Серебристый – так назвала бы его Грэмми Шонесси, доживи она до того дня, когда смогла бы увидеть своего внука.
У Тома перехватило дыхание. Сомнений не было – ребенок похож на него. Похож настолько, что, когда станет взрослым, будет выглядеть в точности как Том Шонесси.
Малыш, пребывая в полном изумлении, уставился на Тома, как если бы видел перед собой пляшущего медведя или фейерверк. Это льстило и одновременно смущало. Но Том подумал, что у него точно так же вызывает интерес все, что он видит впервые.
Миссис Мей отпустила руку малыша и села напротив Тома на изрядно потрепанное канапе.
Судья занимает председательское место, не без сарказма подумал он.
Том был несколько растерян. Он вертел в руке шляпу, не зная, что должен делать: поклониться ребенку или пожать ему руку? Мальчик был такой… миниатюрный: крохотные ручки и ножки, ушки, круглая нежная головка.
