Немного опасный - Бэлоу Мэри (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
— Не предупредили, что вы дочь сельского учителя? — уточнил Вулфрик. — Или что вы весьма хитрая особа?
— Да к тому же еще и вульгарная, — добавила Кристина. — Не забывайте об этом. Это один из главных моих недостатков, знаете ли. Я постоянно делаю что-то такое, что привлекает ко мне внимание и позорит моих родственников. Как бы я ни старалась, мне никогда не стать леди хотя бы такой, как Гермиона. По здравом размышлении вы будете благодарны мне за то, что я отказалась стать вашей любовницей.
— Неужели? И все из-за того, что вы не идеальная леди?
Над их головами шумели кроны деревьев, обрамлявших аллею, которая вела на лужайку перед домом.
— Не только. Еще я кокетка, — добавила она.
— Правда?
— И могу убить вас, как убила Оскара, — докончила Кристина.
Повисло короткое молчание, во время которого Кристине стало ясно, что все защитные барьеры, о которых она даже не подозревала, рухнули и что чувство юмора покинуло ее. Если в ближайшее время она не окажется дома, то окончательно поругается с герцогом. Она мысленно представляла себе, как колотит его в грудь кулаками, как давит ему ноги каблуками, как ломает его монокль, не переставая вопить, словно безумная ночная сова. Отчего-то теперь эти картины не казались ей особо смешными.
И еще. Если она не будет соблюдать осторожность, то рискует расплакаться. А разве слезами горю поможешь?
— Похоже, — Вулфрик вздохнул, — Элрик и его супруга имеют основания не любить вас.
А чего она ожидала? Что он спросит, правда ли все это? Что он заставит ее рассказать то, чего никто никогда не просил, и снимет с нее вину? А потом будет униженно просить прощения за те слова, что сказал ей в лабиринте, посадит ее верхом на своего породистого жеребца — каждый уважающий себя рыцарь неизменно восседал на таком — и попросит стать его герцогиней?
Хуже судьбы просто не придумаешь. Не придумаешь, что ни говори. Потому что он не рыцарь в сверкающих доспехах, а холодный, неприятный, высокомерный аристократ.
— Разумеется, — наконец отозвалась Кристина, — разумеется. Какая разница, что меня не было поблизости, когда он умер, правда? Это лишний раз доказывает мое вероломство. Я ведь все равно его убила. И сейчас я не в самом лучшем расположении духа, как вы, быть может, заметили, ваша светлость. Я собираюсь броситься бежать, как только закончу говорить, чтобы ворваться в дом потной и раскрасневшейся. Я не ожидаю, что вы галантно помчитесь за мной следом.
Но она так и не успела привести свои слова в действие — правая рука герцога мертвой хваткой вцепилась в ее предплечье, и в следующее мгновение ее вздымающаяся грудь оказалась в дюйме от его груди. Серые глаза Бьюкасла ослепляли ее холодным светом.
На один короткий миг Кристине показалось, что он собирается поцеловать ее.
Герцог, видимо, думал о том же. Его взгляд опустился на ее губы, а ноздри раздулись в предвкушении поцелуя.
Если бы молния сейчас ударила в землю между ними, в воздухе не чувствовалось бы такого напряжения.
Но он не поцеловал ее, за что Кристина была безмерно благодарна герцогу немного позже, обретя способность рассуждать здраво. Она, скорее всего, поцеловала бы его в ответ, прижалась бы к нему, попросила унести подальше в лес и заняться с ней любовью. А самое страшное, подумала Кристина, то, что она с радостью сделала бы это — пошла бы с герцогом и занялась бы с ним любовью. Возможно, она даже умоляла бы его повторить предложение, сделанное два дня назад в лабиринте.
Но он не поцеловал ее.
— Все больше и больше, — вместо этого проговорил Вулфрик, кажется, скорее себе, чем ей, — я сожалею, что приехал в этот дом. И прежде чем вы скажете последнее слово, миссис Деррик, я осмелюсь предположить, что вы тоже сожалеете — о моем приезде и о том, что сами приехали сюда.
Он отпустил Кристину, и она, подобрав мокрый подол платья, бросилась бежать, чувствуя себя как никогда несчастной. Ей правда не стоило приезжать на этот праздник — надо же, открытие десятилетия! Она ведь знала, что приедут Гермиона с Бэзилом, а теперь еще и выставила себя на посмешище перед герцогом Бьюкаслом, который, Боже милостивый, может и впрямь подумать, будто она убила Оскара!
И все же, если бы сейчас он ее поцеловал, она бы тоже поцеловала его в ответ, хотя страстно ненавидела этого мужчину. Осознание этого тревожило ее — она, уж конечно, предпочла бы относиться к нему равнодушно.
Лучше остаться на улице, подумала Кристина, подбегая к дому, вспотевшая, задыхающаяся и растрепанная. Надо поговорить с Бэзилом и Гермионой, как только они вернутся. Давно пора. После смерти Оскара ей было слишком тяжело, и она не могла достойно защитить себя от их обвинений. Правда, в данный момент она чувствовала себя не менее плохо, чем тогда, и поэтому, поддавшись страху, поспешила к себе в комнату, радуясь, что не встретила никого по пути.
Закрыв дверь, Кристина бросилась поперек узкой кровати, сжимая в руках покрывало, чтобы сдержать слезы, иначе она рисковала появиться за ужином с опухшими красными глазами и заложенным носом. Она сама виновата во всех своих проблемах. Ей следовало отклонить приглашение Мелани. Если бы она твердо сказала «нет», даже баронесса Ринейбл не смогла бы ничего изменить.
Прошло довольно много времени, прежде чем Кристина успокоилась. Сев на кровати, она посмотрела на себя в зеркало. Если постоянно улыбаться, то никто ничего не заметит. Чтобы проверить свои предположения, она улыбнулась отражению в зеркале. На нее смотрела трагическая героиня со скривившимися губами. Кристина приоткрыла губы, и глаза ее заблестели.
«Ну вот, — подумала она, — я как новенькая, я под защитой». Странно, что защитные барьеры до сих пор сохранились у нее, что она по-прежнему нуждалась в них. В течение последних двух лет она обрела свободу и снова почувствовала себя счастливой. Ну, почти счастливой.
Кристина твердо решила, что переживет этот домашний праздник в Скофилд-Хаусе, а потом вернется домой и сможет спрятать свое сердце в рутине повседневной жизни. В конце концов, удалось же ей пережить смерть Оскара.
Вулфрик снова чувствовал себя расстроенным. И снова по той же причине. Боже праведный, он почти поцеловал ее. Трудно представить себе более неподходящее завершение для скучного дня.
Он сделал в корне неправильный расчет, когда увидел, как Кристина убегает, — она до сих пор злилась на него.
Конечно, он и сам был не на шутку раздражен и отнюдь не верил в то, что две их длительные прогулки с ее стороны были не более чем игрой. Миссис Деррик принимала участие в глупом пари и, несомненно, пыталась как можно дольше удержать его рядом во время второй встречи. Ведь это она предложила пойти в лабиринт. И он последовал за ней как марионетка, потом поцеловал ее, поддавшись порыву, а после… сделал свое предложение.
Когда Кристина убежала из лабиринта, ее, скорее всего, утешала мысль о том, что она имеет право провозгласить себя победительницей и забрать приз.
Однако его собственное уязвленное самолюбие отходило на второй план перед лицом увиденной им боли, которую причинило Кристине жестокое поведение Элрика и его супруги сегодня днем на холме. Он давно знал эту чету, но никогда не думал, что люди могут быть такими неприятными, бесчестными и неоправданно подозрительными. Видимо, он ошибался.
Безусловно, родственники Кристины вытряхнули перед ним грязное белье своей семьи самым что ни на есть неподобающим образом. Они подчеркнули низкое происхождение миссис Деррик, ее вульгарность, ее кокетство — опять это слово. Оно возникало в сознании герцога с раздражающей регулярностью, стоило ему подумать о Кристине.
Ему совершенно неинтересно, какие чувства испытывают супруги Элрик. Ему совсем не обязательно быть в курсе их дел.
И все же между ними что-то произошло — что-то связанное со смертью Оскара Деррика. Вулфрик ни на минуту не верил в то, что Кристина Деррик убила собственного мужа, но что-то ведь повлекло за собой столь длительную вражду. И сегодня герцог Бьюкасл невольно оказался втянут в грязную семейную распрю, что было совсем уж неприятно.
