Любовь дракона - Гилганнон Мэри (читать книги полностью .TXT) 📗
— О нет. Вы сомнете ее платье и спутаете прическу, — ворчливо предупредила она. — Разве не похожа ваша жена на волшебное видение?
— Пожалуй, так, — улыбаясь, ответил Мэлгвин. — Поскорее бы закончилось празднество! Вот тогда я смогу насладиться ею.
Аврора холодно взглянула на него, но Мэлгвин решил, что по этому поводу не стоит беспокоиться. Когда они останутся одни, будет достаточно времени, чтобы вернуть ее расположение.
Когда Аврора с Мэлгвином вошли в Парадную залу, там было шумно, то и дело раздавался смех. При их появлении в зале установилась тишина: каждый старался получше рассмотреть короля и молодую королеву. Однако продолжалось это недолго. Дружелюбно настроенные, смугловатые кимвры, набившиеся в залу так, что яблоку негде было упасть, разразились бурными приветствиями. На них была одежда ярких цветов, каждый украсил себя сверкающими драгоценностями.
Чуть не упав в обморок от нервного напряжения в этом скопище людей, Аврора мысленно поблагодарила Мэлгвина за то, что он крепко держал ее за руку, пока они шли к своему столу. Со вздохом облегчения она заняла место между Мэлгвином и его старшим офицером Бэйлином. Ей показалось, что только сейчас собравшиеся в зале люди перестали глазеть на нее и вернулись к своим обычным разговорам друг с другом.
Им подали еду — тяжелую, обильную, от которой Авроре чуть не стало плохо. Без всякого интереса она смотрела на наполненное до краев огромное деревянное блюдо, предназначенное для нее и Мэлгвина.
— Выпейте вина, — предложил Бэйлин. — Оно поможет вам успокоиться.
Аврора быстро взглянула на него, но не увидела никаких недобрых намерений в его глазах. Карие глаза Бэйлина и его добродушное лицо излучали сочувствие, он сердечно улыбался ей.
— Спасибо, — сказала она, стараясь, чтобы ее пальцы не дрожали, когда она поднимала тяжелый золотой кубок.
— Пришелся ли вам по душе ваш новый дом?
— У меня… Я еще не все видела…
— Здесь есть и хорошее, и плохое — как везде, — рассудительно заметил Бэйлин. — Было бы очень удивительно, если бы вы не скучали по дому. Надеюсь, леди Гвенасет станет вам доброй подругой и в ее обществе вы забудете об одиночестве. Она ведь и сама недавно живет в Каэр Эрири.
В глазах Авроры промелькнул интерес:
— Так вот почему она говорит немножко не так, как вы?
— Да. Родом она из прибрежных районов Гвинедда. Ее отец — союзник Мэлгвина, он и направил ее сюда на воспитание.
— Она очень добрая, — сказала Аврора. — И я благодарна ей за помощь.
— Вы прекрасно выглядите сегодня, — с восхищением произнес Бэйлин. — Мэлгвин — счастливый человек.
Аврора зарделась от смущения и посмотрела на мужа. Казалось, он всецело поглощен беседой с Эвроком, и она даже обрадовалась, что он не обращает на нее внимания. Ей трудно было бы скрыть раздражение, если бы он вдруг заговорил с ней. Она снова повернулась к Бэйлину и обнаружила, что он с любопытством рассматривает ее. Интересно, смущенно подумала она, все ли ему известно о ее отношениях с Мэлгвином?
После окончания трапезы Мэлгвин поднялся и стал говорить. Авроре никак не удавалось сосредоточиться на смысле произносимых им слов. Она смотрела по сторонам, вглядываясь в незнакомых людей, которые вдруг стали ее подданными. Их одежда была пошита из материи самых ярких, кричащих цветов — красного, желто-оранжевого, фиолетового. В Вирокониуме никому бы и в голову не пришло обрядиться в такую одежду. И еще никто здесь не носил римскую тогу. Мужчины были одеты в короткие туники, кожаные штаны. На плечи они накидывали шали с узором самых буйных оттенков. Женщины носили платья свободного покроя, зауженные только на шее и в талии. Для своих нарядов они предпочитали более мягкие, чем у мужчин, цвета. Зато на их шеях и запястьях блестели различные украшения из бронзы, волосы были тщательно уложены и украшены золотыми заколками, жемчужинами и драгоценными камнями.
Мэлгвин все еще говорил, рисуя картину событий, которые заставили Константина молить о пощаде. Он, кажется, особенно упирал на легкость, с которой они запугали жителей Корновии, а когда он стал повествовать о трусости Константина, завидевшего превосходящие силы кимвров, в зале раздались взрывы издевательского хохота. Кровь прилила к лицу Авроры, когда она услышала, как Мэлгвин представляет глупцом ее отца. Это было так нечестно! Чего ожидал он от ее отца? Вступить в бой, в котором бы их всех перебили?
Когда наконец Мэлгвин прекратил высмеивать войско Корновии, он приступил к длинному перечню всего того, что Константин вынужден был отдать в обмен на мир — скота, зерна и другого богатства. По мере этого длинного перечисления собравшиеся в зале разражались все более восторженными возгласами — нынешней зимой им не придется жить впроголодь вне зависимости от того, какой уродится урожай на полях.
Закончив перечень полученной дани, Мэлгвин умолк. Но собравшиеся в зале чувствовали, что будет продолжение, и уставились на короля, затаив дыхание. Аврора подчинилась этому общему порыву. Ее муж всегда производил сильное впечатление, сегодня же он казался еще более внушительным. Он был одет в свою лучшую темную тунику, длинный темно-красный плащ переброшен через плечо, темные густые волосы обрамляли мужественное лицо — даже Аврора испытывала благоговейный страх, глядя на него. Но когда он заговорил присущим ему высокомерным тоном, она снова почувствовала ненависть к этому человеку.
— Константин сделал еще один подарок как знак беспредельной преданности нам. — Мэлгвин почти незаметно бросил взгляд в сторону Авроры, и ей захотелось провалиться на месте. — Мне известно, что речь идет о самом дорогом, что есть у Константина, и ему было мучительно трудно расстаться с этим.
Легкая улыбка, блуждавшая на лице Мэлгвина, вдруг превратилась, как показалось Авроре, в злорадную ухмылку, и она почувствовала, как лицо ее стало пунцовым от стыда. Он представлял ее в качестве дани, в качестве добычи, полученной в результате победы над ее отцом!
— Заявляя о том, что отныне он мой вассал, Константин из Вирокониума отдал мне в жены свою самую прекрасную дочь.
«За его глупыми комплиментами в мой адрес, — с горечью подумала Аврора, — ровным счетом ничего не стоит. Он меня выбрал не потому, что сам считает прекрасной!»
Шумные люди с возбужденными лицами столпились вокруг их стола, внимательно разглядывая Аврору Мэлгвин повернулся к ней, взял за руку и помог подняться.
— Я представляю вам свою молодую королеву — леди Аврору. — В голосе Мэлгвина уже не было никакой игривости, он твердо смотрел на своих подданных, и плохо пришлось бы тому, кто проявил бы сейчас неуважение к его жене.
Изо всех сил Аврора старалась стоять с гордо поднятой головой. Ей хотелось быть такой, как ее мать — спокойной, исполненной королевского достоинства, хорошо владеющей собой, но от страха ее пальцы крепко сжимали руку Мэлгвина. В зале установилась тишина. Все с любопытством смотрели на нее. У кого-то взгляд был хитрый, у кого-то враждебный, кто-то улыбался ей…
Приветственный возглас Бэйлина нарушил тишину:
— За нашу прекрасную королеву Аврору!
Бэйлина поддержали другие воины, и скоро вся зала наполнилась шумными здравицами. Нервно вглядываясь в лица возбужденных людей, Аврора вдруг увидела Эсилт. Та сидела недалеко от королевского стола в окружении нескольких воинов, что-то кричавших хриплыми голосами Глаза их встретились, и Аврора почувствовала всю силу ненависти сестры короля по отношению к ней. Под этим неистовым взглядом она помимо своей воли сделала шаг назад. А Мэлгвин как ни в чем не бывало громко рассмеялся, обнял ее и крепко поцеловал. Послышались одобрительные возгласы. Аврора постаралась улыбнуться, но ей плохо это удалось: она не могла забыть злобный взгляд своей золовки.
Празднество продолжалось. Центр залы освободили от столов. Заинтригованная тем, что же будет дальше, Аврора понемногу успокоилась. На середину вышел человек в шерстяной накидке, держа в руках огромную, искусно сделанную арфу. Аврора поняла, что это народный сказитель. Он повернулся лицом к королевскому столу. Собравшиеся в зале люди притихли. Сказитель провел рукой по нежным струнам арфы, и она зазвучала каким-то серебряным волшебным звуком. У сказителя был прекрасный голос — низкий, раскатистый. Но Аврора почувствовала разочарование: у певца оказался такой необычный выговор, что она далеко не все понимала. Похоже, это был сказ о Мэлгвине и всех его битвах. Сказитель упомянул также много других королей и героев. Это длинное перечисление даже утомило Аврору.
