Замок Менфрея - Холт Виктория (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Гвеннан указала мне имя в списке исполнителей.
— Эва Эллингтон, — прочла я. — Кто это?
— Не догадалась?
Я покачала головой.
— А помнишь Джейн Эллингтон?
Разумеется, я ее помнила. Я ясно видела перед собой Джейн, стоящую посреди нашей комнаты во Франции и читающую сцены из «Гамлета».
— Господи боже, — воскликнула я. — Неужели?!
— Да, — отозвалась Гвеннан. — Она написала мне, что будет выступать здесь, я пришла — одна, посмотреть на нее. А потом пошла за кулисы — Джейн меня пригласила — и там познакомилась с другими членами труппы. Я была тут уже несколько раз.
— Так вот почему ты решила, что могла бы блистать на сцене! Немного поздно думать об этом, когда ты вот-вот станешь миссис Леверет, разве нет?
— Да, — согласилась она, — поздно. Можно сказать, «бьет одиннадцать».
— Нет, — возразила я, — уже полночь.
— Полночь не настанет, пока не начнется свадебная церемония, — твердо заявила Гвеннан.
— Ничего хорошего из этого не выйдет. Ты ни за что не сумеешь выучить роль.
Поднялся занавес, и начался спектакль. Постановка показалась мне дешевой и безвкусной, актеры играли плохо; но Гвеннан, как ни странно, смотрела словно зачарованная. Ромео, правда, был довольно хорош собой, и я посмотрела в программке его имя: Бенедикт Беллэйрс; а Эва Эллингтон играла Капулетти. Я сразу ее узнала и внимательно следила за ней. Бедняжка Джейн, у которой были такие планы!
После первого акта я поделилась своими соображениями с Гвеннан.
— Ерунда, — бросила она. — Она ведь только начинает. А в такой ситуации это все-таки… достижение.
— По-твоему, она станет второй Эллен Терри и, я полагаю, Ромео — это будущий Ирвинг?
— Почему бы и нет?
— Мне кажется, они даже в начале своей карьеры играли несколько иначе.
— Ты слишком цинична, Хэрриет. Ты всегда была такой. Если ты сама не пытаешься ничего делать, не обязательно шипеть на тех, кто что-то пробует.
— Ну… ты витаешь в облаках!
— Просто я ценю смелость, вот и все.
Я промолчала, но в душе по-настоящему встревожилась.
Мне казалось, что пьеса никогда не кончится. Исподтишка я продолжала поглядывать па Гвеннан: она об этом не догадывалась, ибо неотрывно смотрела на сцену. Это была для меня полная неожиданность, но вполне в духе Гвеннан.
После представления она радостно потащила меня за кулисы. Раньше мне никогда не приходилось бывать в подобном месте, и я нашла обстановку любопытной, хотя и несколько убогой. Было приятно снова увидеть Джейн, и она приняла меня очень тепло. Мы сидели на ящиках и разговаривали. Она сказала, что вполне довольна жизнью и не променяла бы свою работу на самого богатого мужа в мире. Думаю, она намекала на близящееся замужество Гвеннан. Ее родные были категорически против того, чтобы она поступила на сцену, так что она просто сбежала. Джейн не сомневалась, что отец теперь лишит ее наследства. Но какая разница? Один только запах краски для грима стоит всех миллионов, особенно когда тебе восемнадцать лет и ты влюблена в выбранную тобой профессию.
Гвеннан разговаривала с Ромео. Он еще не сиял костюма, а его лицо блестело от грима; но я видела, что он очень хорош собой.
— Я хочу представить тебе Бенедикта Беллэйрса, — сказала Гвеннан.
Он взял меня за руку и склонился над ней для поцелуя.
— Добро пожаловать к нам, — сказал он.
Я почувствовала, как у меня по спине пробежал холодок. Этот человек мне не понравился.
Гвеннан стала скрытной, что было странно, потому что она редко держала что-то в себе, и без раздумий высказывала все, что приходило ей в голову. Именно поэтому перемена в ней меня тревожила.
Мы не сумели поговорить по дороге домой — из-за Дины; но я подозревала, что частые поездки в Плимут включали и посещения театра.
Почему она так неожиданно и так сильно этим увлеклась?
Вечером, когда все разошлись спать, я отправилась к Гвеннан: мне захотелось выяснить, насколько все это серьезно. Подойдя к двери, я услышала, что Гвеннан с кем-то разговаривает, но в ответ на мой стук раздалось: «Входите», и я вошла. Гвеннан стояла посреди комнаты в халате — она явно только что что-то декламировала перед зеркалом. Я заметила на столе открытую книгу: это был том Шекспира, который мы читали в школе.
— Джульетта, — заключила я.
— Что ты говоришь?
Я заглянула в открытую книгу:
— Сцена на балконе. Позволь мне послушать. «Ромео! Как мне жаль, что ты — Ромео…» Начни отсюда. Я буду мистером Бенедиктом Беллэйрсом.
Гвеннан вспыхнула.
— Думай что хочешь! — зло сказала она и захлопнула книгу.
— Ты, похоже, правда помешалась на театре, Гвеннан. Что ты собираешься делать?
— Ничего.
— Я всегда чувствую, когда ты что-то замышляешь. Вспомни, у меня нюх на такие вещи.
— Просто меня потряс сегодняшний спектакль.
— А меня нет.
— Ты вообще не способна ничем увлечься.
— Может быть. Разве что твоей игрой. Позволь мне посмотреть твою Джульетту.
— Прекрати.
— Прекращу, когда ты мне скажешь, как далеко все это зашло.
— И оставь этот тон. Ты говоришь так, словно ты — хозяйка дома, которая обнаружила, что ее муж целуется с горничной.
— Итак, ты уже с кем-то целовалась?
— Ну правда, Хэрриет!
— Как насчет Бенедикта? Хороший повод «перебеситься», как ты это называешь?
— Я нахожу его интересным, вот и все.
— А знает ли Хэрри, насколько интересным ты его находишь?
— Перестань! Лучше бы ты не приезжала.
— Может, мне лучше уехать?
— Не будь такой дурой. Как ты уедешь теперь?
— Но, Гвеннан, я очень волнуюсь. Ты уже не школьница; ты — молодая леди, которая выходит замуж. Ты подумала о Хэрри?
— Я буду думать о Хэрри всю оставшуюся жизнь. Я хочу иметь возможность подумать о ком-то другом… в последний раз.
— Да, вот — слова невесты! — воскликнула я. — Гвеннан, пора стать взрослой.
— И это говоришь мне ты! Ты…девчонка! Что ты знаешь о жизни? Только то, что прочитала в книгах.
— Возможно, из книг можно узнать о жизни больше, чем за кулисами третьесортной театральной труппы.
— Прекрати.
— Ты начинаешь повторяться.
— А ты…ты невыносима.
Я поднялась, чтобы уйти, но Гвеннан схватила меня за руку:
— Послушай, Хэрриет. Труппа уезжает за неделю до моей свадьбы. Тогда всему этому придет конец.
— Мне это не нравится.
— Ну, разумеется, мадам Чистюля.
— Я только надеюсь…
— Лгунья. Ты надеешься только на то, что Бевил влюбится в тебя и на тебе женится.
Я повернулась к дверям, однако Гвеннан не позволила мне уйти.
— Мы видим друг друга насквозь, Хэрриет. И есть еще одна вещь, которую мы знаем. Всегда, в любой беде, мы будем держаться вместе.
И это была правда.
На следующий день мы с Гвеннан отправились в лодке на остров. Дом немного подремонтировали, и я подумала, что это — то, что мой отец успел сделать перед смертью, однако старая мебель из Менфреи все еще оставалась на местах.
— Это тебе ничего не напоминает? — осведомилась Гвеннан.
Она могла и не спрашивать. Много лет я не могла видеть этот остров без того, чтобы в памяти моей не выплывала ночь, проведенная здесь, и тот страх, который я испытала, когда услышала внизу голос Бевила. Я тогда была слишком невинна, чтобы понять, зачем Бевил привез сюда ту девушку; но ныне конечно же я знала, что это была очередная из бесконечной череды интрижек, наполнявших его жизнь.
Я почувствовала какую-то непонятную тоску при мысли о Хэрри, который любил Гвеннан; и о Гвеннан, которая накануне свадьбы позволила себе увлечься Бенедиктом Беллэйрсом. Я подумала и о Бевиле, который, подобно своему отцу и большинству Менфреев, похоже, полагал, что порхать от дамы к даме подобно шмелю, чье назначение — опылять цветы, — нечто совершенно естественное.
Лодка обогнула остров, и мы вышли на берег.
— Забавно, — заявила Гвеннан, — теперь он — твой. Этот маленький кусочек земли навеки потерян для Менфреев. Это похоже на то, как море постепенно вторгается на сушу. Хотя здесь скорее суша, восставшая из океана. Она послужит нам упреком всякий раз, как мы будем смотреть на море. Какие-нибудь будущие Менфреи станут качать головами и говорить: «Сэр Энделион потерял остров. Черный час для Менфреи». Если, конечно, он не вернется к семье через брачный союз.
