Королевская клятва - Картленд Барбара (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— О, мама, ты не знаешь, что значит быть дома, сказал однажды Гарри, приехав в отпуск. — Я так скучаю! Мне так тяжело быть вдали от вас!
— Но, Гарри, тебе же нравится служить во флоте, разве нет? — с тревогой спрашивала леди Эвелин.
— Да, но только тогда, когда я не думаю о доме, вздохнул Гарри.
Сабина и ее сестры всегда знали, что мама любило Гарри больше их всех. Гарриет была любимицей папы хотя Сабине иногда казалось, что с тех пор, как она вы росла, он любил больше ее. Но кого больше любила мама, было очевидно.
— Есть некая связь между матерями и их сыновьями которая сильнее, чем любая другая любовь, — однажды сказала их старая няня, когда леди Эвелин в слезах бросилась наверх к себе в спальню, когда Гарри пришло время возвращаться в школу.
— Ты хочешь сказать, что мама любит Гарри больше, чем нас? — спросила Ангелина. В то время она была еще совсем крохой, и ее большие карие глаза налились слезами.
— Конечно, — безжалостно ответила няня. — И нечего злиться по этому поводу. Матери и сыновья, отцы и дочери. Так устроен мир, и никому еще не удавалось идти против природы.
Сабина часто вспоминала эти слова и слепо верила в них. Нельзя идти против природы! Теперь ей казалось, что Артур и его мать уничтожали все то прекрасное, во что она верила с детства. Дом всегда служил ей надежной, защищенной крепостью, в которой она могла укрыться от любых невзгод, и она считала, что так должно быть у всех.
Она долго стояла и смотрела на закрывшуюся за Артуром дверь, а потом бросилась к леди Тетфорд и горячо сжала ее руки в своих.
— Мне очень жаль, — тихо проговорила она.
— Не жалей меня, — ответила леди Тетфорд, чуть дыша. — Это единственное, чего я не выношу. Он был таким милым мальчиком.
Она высвободила свою руку из рук Сабины и вышла из комнаты. Сабина слышала, как она медленно поднималась вверх по лестнице, и шорох ее шелковых нижних юбок, который сопровождал ее везде, куда бы она ни шла. звучал, как самый нежный из вздохов.
Сцены откровений, преподанные ей Артуром и Сесиль, повергли Сабину в уныние. Ее вдруг безудержно потянуло домой, захотелось почувствовать на своих щеках руки и губы ее родной семьи, тепло их любви. Дома они были в безопасности, дома им были не страшны никакие беды.
Когда она приехала сюда, Монте-Карло показался ей волшебным уголком, но теперь горе, проблемы и трудности людей, с которыми она познакомилась, мерещились на каждом шагу. А стоило ей подумать об Артуре, как она начинала дрожать: злоба и жестокая холодность в его голосе, когда он разговаривал с матерью, пугали ее.
Теперь она точно знала, что боится его. Если взглянуть правде в глаза, она боялась его с самого начала, но сперва она убедила себя, что это естественная реакция на его возраст. Мужчину тридцати лет нельзя было сравнивать с деревенскими мальчиками, с которыми она танцевала или ездила верхом на охоту. Да и кроме того, он жил в мире, о котором она так мало знала.
Все это могло послужить объяснением того, что в его присутствии она чувствовала себя неловкой и робкой девчонкой. Но теперь она поняла, что за этим стояло совсем иное. Она не понимала его, как, по ее мнению, понимала других мужчин, с которыми ей приходилось общаться, и, оставшись одна в тиши своей комнаты, Сабина не уставала задавать себе один и тот же вопрос, который в глубине души мучил ее уже давно: почему он хотел жениться на ней? Он отнюдь не казался до безумия влюбленным молодым человеком, хотя, возможно, по-своему, пусть несколько холодно, но выражал свою любовь.
«Я такая неопытная, — думала она. — Я знаю так мало о мужчинах и их чувствах. Я думала, любовь сама показывает себя…»
Сабина внезапно остановила себя. Она вдруг вспомнила о незнакомце, чьи темные глаза горели восхищением, когда смотрели на нее, чей голос казался низким, когда он говорил о любви… и по-французски, и по-английски.
Она даже махнула рукой, словно отгоняя от себя эту мысль.
— Я, должно быть, сошла с ума, если думаю о таких вещах, — вслух произнесла она и затем лихорадочно, не смея больше задавать себе вопросы, стала одеваться для бала.
Задолго до того, как она спустилась вниз, ожидая, когда приглашенные на званый ужин гости начнут собираться, и еще до того, как она показалась леди Тетфорд и услышала от нее слова одобрения, она поняла ее платье принесет ей успех.
Весенние цветы, пришитые к нежному, словно газ, материалу, были уже сами по себе обворожительны. Ее длинные, светло-золотые волосы, спадающие на плечи и поддерживаемые только венком из подснежников, ее голые и не украшенные драгоценностями шея и руки, нежная ткань, спадающая с плеч и трепещущая, будто эфир, от малейшего дуновения, делали ее романтично-необычной. Да, она выглядела прелестно. От ее подавленного настроения не осталось и следа. Она почти поверила в то, что и в самом деле явилась из мрачных ворот подземного мира в мир солнечного света и смеха.
За ужином лорд Шерингем сидел рядом с ней, он постоянно смешил ее своей забавной манерой говорить, его остроты по поводу всего, что он видел и слышал, были уморительно смешны, но не злы.
— Черт побери, никогда бы не подумал, что маскарадный костюм может кого-то красить, пока не увидел вас. Обычно люди рядятся в абсолютно не идущие им вещи, которые делают их нелепыми. А во что одет Зануда?
— Не скажу, — ответила Сабина. — А то вы скажете о нем что-нибудь недоброе, но скажете остроумно, а я не сдержу смех и почувствую себя предательницей.
— Если у Зануды есть хоть капля здравого смысла, он предстанет как Дон Жуан с белым кроликом в руках. Ведь это он поймал самую красивую девушку в этой зале. Почему вы хотите выйти за него замуж? Не лучше ли вам подождать меня?
— Я уже говорила вам, что у вас была возможность два года назад, но тогда вы воротили от меня нос, — рассмеялась Сабина.
Она даже не представляла себе, что может так непринужденно болтать с молодым человеком, но с лордом Шерингемом было так же легко разговаривать, как и с Гарри, и они весело поддразнивали друг друга, пока наконец не пришло время отправляться во дворец.
У дверей виллы ожидало пять карет, которые должны были доставить гостей леди Тетфорд ко дворцу, и Сабина села в одну из них вместе со своей хозяйкой лордом Шерингемом и герцогом де Гизом, который был самым знатным гостем на приеме.
Дворец находился по другую сторону гавани, за Beликим ущельем, которое отделяло степенный древний город Монако от легкомысленной элегантности молодого Монте-Карло. Карета въехала в глубокое ущелье полное причудливых теней, а затем стала поднимать вверх по узкой, петляющей дороге, которая взбиралась на огромную скалу, где и расположился старинной по стройки дворец. Сабина затихла, позабыв о присутствии спутников, — она была очарована красотой раскинувшегося перед ней ландшафта.
Перед дворцом солдаты в своей красной с белым и голубым униформе вытянули руки, чтобы помочь гостям выйти из экипажей. Роскошные salons , украшенные золотом и освещенные хрустальными канделябра ми, приняли нарядную толпу людей, приглашенные принцем.
Сабина была ослеплена великолепием дворца и поза была обо всем, разглядывая танцующих в самых причудливых костюмах. Здесь были тореадоры и крестоносцы, клоуны и короли, пастушки и арлекины, восточные властители, рабыни и придворные всех эпох и стран мира Многие вообще были одеты в костюмы столь странные и причудливые, что им трудно было подобрать название. Единственное, что можно было сказать наверняка, это то, что они, несомненно, подчеркивали красоту и обаяние тех, кто их носил.
У всех были маски, за исключением хозяина торжества, принца Монакского Чарльза III, который лично приветствовал каждого гостя, стоило тому переступить порог дворца. Он был немолод и несколько подслеповат, но для каждого гостя, кого он узнавал, у него находилось теплое слово.
— Рад приветствовать вас, мисс Уонтидж. Ваша будущая свекровь мой очень хороший друг, — произнес он, когда леди Тетфорд представила ему Сабину.
